Наталья Зеленская - Радужный Дракон

— И не один.

Первый скандал, поведал Рен, возник на расовой почве. Метаморф Эрс, изрядно выпив, заявил, что ему осточертело прятаться под личиной эльфа. Указав пальцем на эльфов, людей, кентавра, сопровождающую кентавра дриаду, не пожелавшую идти на девичник Мирэль, вампира, Зирра Ягенсена и гнома, личность которого никто не мог вспомнить, Эрс почёл за дискриминацию тот факт, что все они могут быть собою, и только он, Эрс ван Стерн, вынужден маскироваться. И тут же принял — на мгновение — свой истинный облик. Увидив это, дриада грохнулась в обморок, герцог Эргон опасно подавился стерлядью, монах Сильвестр перекрестился и произнёс некий экзорцизм, а Мирэль схватила висевший на стене меч. Ситуацию спасли драконы Эдвард и Альфонс, принявшие человеческий облик, спокойно объяснившие метаморфу, что полиморфизм — есть способность, коя обязывает. Эрс обвинил драконов в расизме, шовинизме и не знании предмета дискуссии. В ответ, задетые за живое ящеры, также на мгновение приняли присущую им драконью внешность, переломав при этом большую часть мебели, вернув обратно в забвение очнувшуюся было дриаду, и заставив истинного рыцаря — герцога Эргона, извинившись, отобрать у Мирэль меч и вызвав Эдварда и Альфонса на поединок, от которого те отказались. Эльф Диор и невесть откуда взявшаяся сопровождавшая его эльфийка заявили, что на светлом празднике, то бишь проводом жениха к невесте, полагается петь, танцевать и веселиться, или, на худой конец, обсуждать такие безопасные темы как политику, экономику, охоту, рыболовство и азарт.

Остальные скандалы имели скорее дружеский характер. Альфа, Бета, Гамма и вампир Роланд поспорили, кто одновременно может заставить летать наибольшее количество предметов. Победил Роэл, поднявший всех четверых и дракона Эдварда, правда, в человеческом обличии.

Потом началось всеобщее исчезновение. Сначала пропал эльф Диор и сопровождающая его эльфийка. Затем сгинул лорд Регин и орк Кублай. Вслед за ними сгинули эльфы Майрэль и Лагосс, сопровождающая кентавра дриада, не пожелавшая идти на девичник Мирэль и Сильвестр, но оказалось, что последний пошёл на кухню за рассолом.

Пропал след гнома, чью личность никто не мог вспомнить, и его не отыскали до сих пор.

— Весело же вы время провели, — хихикнула я. — С нашей стороны канули в бездну: суровая воительница Алга, ТаМара, ТаЭрин, нимфа Венька и эльфийская принцесса Эрмия.

— Твоя эльфийская принцесса, — угрюмо сказал Рен, — нимфоманка. Прилипла как репей. Ходит за мной и глазки строит. Достала.

— Эрмия, — томным голоском пропела я, — тонкая и чувствительная натура. Если так хочешь от неё избавиться — найди ей новый объект воздыхания.

— Ре-е-ен! — послышался мелодичный голос со стороны замка.

Эльф резво вскочил и ретировался.

Из замковой кухни доносились звон котлов, весёлый смех и песенки. Насытить такую ораву гостей оказалось делом совсем не лёгким. Рук на всё не хватало. В результате к творению кулинарных волшебств присоединилась большая часть женского составляющего "сокурсников и друзей" и вампир Роланд — мастер чёрного юмора и компьютерного взлома. Истинная причина его приобщения к кулинарии крылось в нимфе Вениамине, отличавшейся не только маниакальной страстью к созданию шпаргалок, но и незаурядной внешностью.

До свадьбы оставалось восемнадцать часов.

Полдень прошёл под знаком всеобщего плача. Всё началось с гламарии — специальной мази, которая, если ею умело пользоваться, удивительно поправляла красоту. По просьбе гостящих в особняке-замке дам, Д'араней приготовила достаточное количество гламарии, и дамы приступили к косметическим священнодействиям. Из-за запертых дверей доносились плачи юных рыжих фрей, на которых гламария не действовала, да и собственно, была не нужна. К сожалению, понимала это только ТаМара.

Этажом выше всхлипывали сопровождающая кентавра Бэрна дриада и эльфийка из свиты Диора. Дриада не знала, как пользоваться мазью (да и зачем хорошенькой во всех отношениях дриаде это знать?) и свою порцию съела, отчего вся позеленела. Эльфийка пыталась успокоить дриаду, и даже сама начала плакать, правда — от смеха. В саду, в кустах, лила горькие слёзы эльфийская принцесса Эрмия — от неразделённой любви не то к Рену, не то к Рейлену, не то к послу от короля ночных эльфов.

Поплакали также Шаэра алСарах, на которую гламария подействовала, но это было незаметно, и, что удивительно, Лаура. Выла она от злости, так как не могла стянуть с шеи синею атласную ленточку, ибо та была магически приклеена.

Не понять от чего рухнула часть крыши с северной башни. Потом выяснилось, что это драконы и Дайяна поспорили, кто из них сможет в эту самую башню попасть молнией с расстояния в десять метров. Победила дружба. Спорящие общими усилиями восстановили башню.

Грохот от рухнувшей крыши был столь силён, что от страха у несчастной дриады прошло позеленение.

Несмотря на активные поиски, не удалось отыскать гнома, личность которого никто не мог вспомнить.

И вот, час "Х" пробил.

Невеста была полна решимости и стоически переносила все издевательства над её волосами, лицом и прочими частями тела.

— Какая ты у нас красивая! — восхищённо захлопала в ладоши Дара.

В янтарном, расшитом золотой нитью, платье, с золотой диадемой в волосах и букетом белых роз, выглядела Сир потрясающе.

— Думаете? — придирчиво осмотрела себя в зеркале Нассира.

— Думаем, думаем. Помоги корсет затянуть.

Я охнула, когда эльфка дёрнула за шнуровку.

— Не так сильно, задохнусь.

— И салата меньше влезет, — съязвила невеста, но шнуровку ослабила.

— Это тебе о салате беспокоиться надо, — не осталась в долгу я, — во как затянулась.

Невеста смутилась и попыталась придумать ответную шпильку. Именно попыталась, ибо ворвался запыхавшийся Дольвар. Отдышавшись, кхорниск поведал грустную историю о пропавших сахарных фигурках и о следах когтей. Следах маленьких когтей.

— Лаура!!! — синхронно вскричали мы.

— Чё? — буркнула недовольная стин, вот уже битых три часа пыталась сорвать ненавистную голубую шейную ленточку.

— Это ты!?

— Вот что, так сразу я!

— Значит ты!

— Что "я"?

— Не прикидывайся!

— Чем?

— Капустой! — щёлкнула пальцами я.

Кочан хлопнулся на пол.

— Дель! — все закричали уже мне.

— Да ладно вам, не она это. Я бы почувствовала, — примирительным тоном сообщила я.

С громким хлопком кочан трансформировался обратно в Лауру.

Набычившаяся стин улетела через открытое окно искать утешителя в лице сильно невезучего гостя. У Лауры вообще странные представления об утешении. Хорошо если она этому несчастливчику только кадку с водой выльет. Хорошо если чистой.