Антон Вильгоцкий - Некромант из провинции

— Увы, не можем, — покачал головой Егор. — Если кто-то принял зачарованную пищу, эти люди уже давно разошлись по своим делам. И определить их местоположение мы не сможем, даже будь у нас два десятка адских машинок. Без объявления тревоги не обойтись. Чтобы Ковен пошел на это, придется тщательно все разъяснить. А в этом случае… я умру, — подытожил Киреев.

— Так что же нам делать? — впервые за все время их операции лицо черта приобрело довольно кислое выражение.

— Остался только один вариант, — а лицо Егора казалось сейчас высеченным из камня. — Видит Тьма, я этого не хотел. Если город действительно наводнен замаскированными мертвецами, нам нужно найти и убить Яна Грушницкого. После этого все чары, осуществленные им, либо с его подачи, исчезнут сами собой.

Никто из троих нелюдей не проронил ни слова. Все понимали, как нелегко приходится сейчас некроманту. Даже самые искренние и теплые слова поддержки не помогли бы ему, а лишь сделали больнее.

— Подожди, — на лице черта появилось вдруг выражение счастливого озарения. — Мне кажется, что можно обойтись и без лишних убийств. Ведь если ритуал превращения выполнял воскрешенный колдун, то нам достаточно будет уничтожить его, чтобы развеять чары.

— Возможно, — проговорил Киреев. — Да, наверное, стоит попробовать. Только сначала нужно его найти, — Егор достал гаджет и принялся изучать карту. — Проклятье! — вырвалось у некроманта через несколько минут.

— Что такое? — насторожился Горри.

— Одна из точек исчезла, — оторвавшись от экрана, недоуменно произнес Егор. — Их осталось три. Одна — по-прежнему в доме Яна. Вторая — в квартире Артура. Ну, с ней понятно — это Алиса. А третья проекция почему-то находится в… морге на улице Евдокимова.

— Что могло случиться? — спросила Олеся.

— Один из носителей ауры спрятался в под-реальности, — сказал Киреев. — Вариантов только два — это либо сам Грушницкий, либо колдун. Сомнамбулы на такое просто не способны. Так-так-так, — спрятав прибор, некромант положил руки на колени и сцепил пальцы в замок. — Давайте обратимся к голой логике. Точка, что находится в доме Яна, так и не сдвинулась с места. Это не может быть и колдун — его я видел в "Макдоналдсе". Значит, именно Ян все еще спокойно сидит дома, надеясь исполнить свою задумку чужими руками. Итак — колдун ушел в под-реальность, а где находятся девушка и Грушницкий, мы знаем. Остается панк. Стало быть, в морге именно он. Но почему? Присутствие там некроманта можно обосновать — поперся воскрешать трупы. А этот… Его-то за каким хреном к жмурикам понесло?

— Я, кажется, догадываюсь, — пощипывая себя за бороду, сказал Горри. — Его ведь могли убить. Представь себе — парень обезумел и стал бросаться на людей прямо на улице. Тут-то его и подстрелили доблестные служители закона.

— Что ж, такое вполне возможно, — кивнул Егор. — И, если ему попали в голову, то мы, можно считать, избавлены еще от одной лишней проблемы. Тут уж все как в кино — смерть мозга означает конец существования некросомнамбулы. Так, — некромант вновь достал гаджет Мальгедорна, — начинаем работать. Дормидонт, выйди, пожалуйста, в Интернет и посмотри все криминальные сводки за день. А я на всякий случай проверю, где сейчас Гарик.

— Есть! — домовой спрыгнул с дивана и побежал в кабинет. Егору же, чтоб осуществить задуманное, понадобилась помощь Горри — тот уже показал, что умеет хорошо ориентироваться в технических возможностях приборчика. Как оказалось, гаджет вполне способен функционировать в нескольких режимах, одновременно отслеживая перемещения нескольких людей или Сущностей. Произведя ритуал, направленный на обнаружение Гарика, Егор убедился — именно панк-убийца находится в данный момент на территории городского бюро судебно-медицинских экспертиз.

А буквально минутой позже подтвердилась еще одна догадка. Правда, того, что случилось с Гариком на самом деле, ни маг, ни черт не ожидали…

— Есть новости, хозяин, — вышел из кабинета Дормидонт. — Несколько часов назад молодой ростовчанин покончил с собой, бросившись под поезд. Опознан как Игорь Баринов. В новостях сказано, что погибший принадлежал к неформальному движению панков. Останки доставлены в морг на улице Евдокимова.

— Игорь, значит, — промолвил некромант. — Ну да, Гариками чаще всего как раз Игорей и называют. Панк, Евдокимова… Все сходится, ребятки. Этот пункт можно смело вычеркивать.

— Значит, наконец, будет драка? — Горри заметно повеселел.

— Да, — кивнул Егор. — Вероятнее всего — да.

— Горри, а почему, собственно, ты так рвешься в бой? — поинтересовалась Олеся. — Вроде бы, ты не производишь впечатления агрессивного черта.

— От своих секретов не держу, — широко улыбнулся рогатый. — Я надеюсь заполучить душу Яна Грушницкого. Раз уж он пошел по Черному пути, то я имею на это право. Не знаю, конечно, удастся ли, но если выгорит… ого-го! Душа волшебника — очень существенный вклад в чертову копилку. Это, считай, сотня обыкновенных.

— А зачем вообще чертям нужны человеческие души? — задала упырица следующий вопрос.

— Для того чтоб попасть в заветный край Сат-тана Ис'харинн, — пояснил Горри. — Собранные души — своего рода вступительный взнос.

В однокомнатной квартире многоэтажного дома на улице Еременко сидел перед экраном компьютера донельзя невзрачный человек. Даже после десяти подряд встреч на улице его физиономия вряд ли запомнилась бы кому-либо. Людей, принадлежащих к такому типажу, часто называют "идеальными шпионами".

Однако при более пристальном взгляде на лицо обитателя квартиры становилось ясно — он, все же, не простой человек.

А очень и очень злой.

Но злость, изменившая бывшую некогда вполне безобидной наружность, не бросалась в глаза, как, например, у поднявшегося на ринг бойца из подпольного чемпионата. Она была затаенной, словно бы замаскированной. Более всего человек походил на подвальную серую крысу, которую хозяева дома поймали и заперли в клетку, пытаясь перевоспитать. Животное охотно принимает от них еду, но готово в любой момент вцепиться зубами и в саму кормящую руку…

Звали его Илья Шелудько. В возрасте двадцати девяти лет он выглядел на все сорок пять. Во-первых, в силу давнишней дружбы с бутылкой, а во-вторых — из-за терзавшей душу ненависти ко всем вокруг. Если бы Илья хоть раз поведал людям, с которыми более-менее регулярно общался, что он на самом деле о них думает, и чего им желает… его, вероятно, утопили бы в Дону. В лучшем случае пришлось бы здорово потратиться на оплату медицинских услуг.

Но Шелудько прекрасно понимал, что ему — тщедушному, робкому, попортившему и без того не слишком крепкое здоровье в заведомо проигрышной схватке с "зеленым змием" — не выстоять против мира, полного врагов. Поэтому еще в подростковом возрасте Илья выработал для себя подходящую стратегию выживания. Заключалась она в том, чтобы любыми средствами добиться расположения тех, в чьей тени можно будет спокойно грызть свой подножный корм. А во-вторых — даже намеком не выдавать своего истинного отношения к обществу. Первое удавалось ему очень успешно. Но вот второе — не всегда.