Роман Афанасьев - Механика Небесных Врат

Маг опустил руку в карман и нашарил пару мелких монет, на тот случай, если прислуга в этом гадюшнике все же есть. Если к нему подойдут с вопросом, закажет выпивку и местную еду. Так будет лучше всего. Наверно, стоит говорить поменьше, – акцент сразу выдаст в нем иноземца. Четкая артикулированная речь магов, необходимая для точного произношения акустических заклинаний, давно стала предметом шуток.

Монетки закатились в глубь кармана, и Альдер нахмурился. Запустив пальцы поглубже, он нащупал их ребристые края, но достать не успел. В голове словно взорвалась колба с цветным зельем – так обостренные чувства слежения отреагировали на сигнал от метки с Кольцевой.

Невольно застонав, Верден откинулся, оперся спиной о стену и закрыл руками лицо, искаженное гримасой. Метка сработала! Маг немыслимой силы прошелся рядом со сторожевым заклинанием Вердена. Да так прошелся, что выжег напрочь саму метку. Альдер коснулся кончиками пальцев глаз. Надо подниматься. Надо бежать к Кольцевой, и плевать на Грачей. Маг такой силы – редкость в Магиструме. Это он, точно. Только он мог так ловко укрыть свою ауру от сильнейших заклинаний Вердена. И только он мог выжечь метку.

Верден замер, запоздало сообразив, что метки не горят сами по себе. Он даже успел понять, что сейчас произойдет, но не успел подготовиться.

Второй удар был не слабее первого, – когда вспыхнула вторая метка. Но в этот раз Альдер успел хоть немного закрыться от следящих заклинаний. Но потом вспыхнула третья метка, за ней четвертая… С ужасом Верден понял, что по Кольцевой катится волна магии, выжигая все его следящие заклинания. Никто не мог двигаться так быстро, даже самый сильный маг. Но он мог запустить по цепи слежения контрзаклинание, что мчалось сейчас по кругу, от метки к метке, выжигая их одну за другой.

Альдер попробовал подняться на ноги, но потом без сил опустился на ящик, вздрагивая под градом ударов. К счастью, его не атаковали. Он мог это вытерпеть, непосредственной угрозы не было. И все же это было очень больно, и Верден мечтал, чтобы разрушение скорее закончилось.

Оно и закончилось. Мгновенно. Последняя метка рассыпалась в прах, и Альдер потерял все контакты с ними – словно ослеп и оглох на мгновение. Трясущейся рукой он смахнул со лба выступивший пот и открыл глаза. Положив оба локтя на стол, маг глубоко вздохнул, глядя на доски прямо перед собой. Выдохнул. И лишь затем поднял глаза.

Банды Грачей больше не было. Стол, за которым они сидели, пустовал. Вскочив на ноги, Альдер выбранился, пнул ящик, опрокинул его на пол, засыпанный опилками. Потом, рыча от злости, выбежал из кабака на улицу.

Никого. Он полностью провалился. Теперь у него нет меток: его жертва, оказывается, маг из первой сотни, а банда Грачей, похоже, заметила слежку и теперь, наверное, уже далеко отсюда.

Альдер выпрямился, пытаясь успокоиться. Проклятое задание. Будь проклят тот день, когда он согласился на уговоры старого сморчка. Все с самого начала пошло не так. Надо было бросать это дело и бежать на первый же корабль, что уходил на острова. И плевать на все.

Вздохнув пару раз, Альдер успокоился. Что толку себя корить, надо действовать. Только так можно чего-то добиться. Гавань далеко, обещание дано, время уходит. И не стоит его тратить на нытье и брань.

Выпрямившись, маг расправил плечи и быстро зашагал обратно по улице в сторону центра. Никто и не обещал, что дело будет легким. Пусть так. Он справится. Он – Альдер Верден, лучший маг из тех, что не на службе. Будь все так просто, к нему и не обратились бы. Но он – сможет. Он поставит этот город на уши, но найдет этого мага. Возможно, чуть позже. А для начала он найдет Грачей и теперь без всяких церемоний вытрясет из них все, что они знают об этом деле.

Конрад проголодался примерно через час вынужденной прогулки. К этому времени, пробираясь сквозь плотную толпу на Кольцевой улице, он успешно миновал десяток лотков с забавными штуковинами. И отказался от без малого сотни карт, указывающих путь к древним кладам. Честно говоря, он не планировал ничего покупать, хотел только посмотреть на разнообразный товар легендарной улицы. Поэтому, решив не тратить время на разглядывание милых пустячков вроде брелоков и амулетиков, разложенных на прилавках, он направился в магазины, надеясь увидеть там что-то более интересное. В первой же лавке, в которую он вошел прямо с улицы, Конрад обнаружил те же амулеты, но более дорогие. Механик медленно прошелся вдоль полированных полок, рассматривая товар без особого интереса. Судя по бумажным биркам, покупателю предлагались магические артефакты на все случаи жизни: от хвори, от бедности, от разбоя и даже от дурной погоды. Штайн не разбирался в магических амулетах и не мог сказать, дельным товаром тут торгуют или дешевыми поделками для простаков. Лишь одна вещица вызвала его интерес – огромная золотая брошь, в центре которой сиял крохотный синий огонек. Конраду показалось, что это глоуб, и у него даже дух захватило от восторга – он и не предполагал, что магистры так далеко продвинулись в вопросах минитюаризации. Но восторг быстро сменился разочарованием. Едва взяв поделку в руки, механик обнаружил, что это крохотный кристалл, сияющий лишь благодаря заклятию мага. Просто красивая чепуха, что стоила, впрочем, гораздо дороже остальной мелочовки.

Смутившись, Конрад вернул артефакт на место и быстро покинул лавку. Перебравшись на другую сторону широкой улицы, он вошел в магазин с широкими стеклянными дверьми, надеясь, что в таком приличном заведении не торгуют ерундой. В принципе, он не ошибся. На изящных бронзовых столиках, расставленных по большой комнате, лежали сотни хронометров. От больших, настольных, до маленьких, карманных. Встречались даже совсем крохотные, что носили на пальце, как кольцо, или на лацкане, как брошку. Это было намного интереснее амулетов, но, увы, все это Штайн видел и в родном Механикуме. Он быстро прошелся по магазинчику, на ходу отмечая клейма знакомых мастеров, и не нашел ничего оригинального – большинство подобных механизмов он мог собрать и сам, причем с закрытыми глазами. И потому, несмотря на приветливую улыбку продавца, быстро покинул лавку и двинулся дальше.

На этот раз, чтобы не попасть впросак, Штайн начал внимательно читать вывески. К своему удивлению, он обнаружил, что они часто не имели ничего общего с продающимся внутри товаром. Вызывающие и броские вывески призывали покупателя зайти и немедленно что-нибудь купить. А вот о свойствах товара они почти ничего не рассказывали. Скажем, заглянув в магазинчик под вывеской «Туда-сюда», Штайн вместо механизмов поступательного действия обнаружил внутри срамные картинки и, пылая щеками, поспешил ретироваться. Подобный конфуз ожидал его и в магазине с названием «Движение – жизнь», где продавали вполне целомудренные, но совершенно бесполезные для механикуса костыли самых причудливых форм и размеров.