Роман Афанасьев - Механика Небесных Врат

– Простите, магистр, – пророкотал Страж, делая шаг вперед. – Позвольте мне…

– Стоять! – рявкнул Родерик, чьи щеки уже пошли красными пятнами. – Никому не двигаться!

Боргас послушно отступил на шаг, прячась за Великого Магистра. В его глазах Ридус заметил панику и приободрился. Впрочем, старина Боргас никогда не был бойцом, и его можно даже не брать в расчет. Но вот Страж…

– Ланье, – тихо сказал Родерик, осторожно взявшись пальцами за переносицу, словно пытаясь успокоить головную боль. – Ланье, вы идиот. Когда Боргас прибежал ко мне с известием, что видел вас в лаборатории, я очень обрадовался. Мне казалось, что мы потеряли вас так же, как Бруно. Но потом этот доклад о нарушении безопасности хранилища… Признаться, я до последнего момента не верил, что это вы.

Ридус не ответил, он не сводил взгляда с застывшей фигуры Стража и его обнаженного волнистого меча. О чем он жалел сейчас, так это о том, что под рукой нет любимой трости. Он оставил ее в убежище, рядом с чертежом. Конечно, не стоило тащить ее за собой в воздуховод, там и так было мало места. И все же, если бы сейчас у него была трость…

– Ланье, – так же тихо продолжал Родерик. – Вы сейчас же положите все, что взяли, и пойдете со мной. Пока никто не пострадал. И мы спокойно обсудим все ваши проблемы у меня на кафедре.

– Нет, – отрезал Ридус, поражаясь собственной храбрости. – Я буду вынужден покинуть вас, магистр Родерик. Прямо сейчас. И если мне не будут препятствовать, то действительно никто не пострадает.

Страж Магиструма качнулся вперед, намереваясь задать перца наглецу, и Ланье быстро стиснул сумку, активируя энергетический контур. Раз он решил идти до конца – так тому и быть.

– Тихо! – рявкнул Родерик, вскинув руку.

Страж послушно замер, но Ланье уловил в его глазах опасный блеск – пока он подчиняется старшему, но чуть позже он устроит веселенькую жизнь молодому магистру, посмевшему бросить ему вызов. Родерик все медлил, и Ридус, в принципе, его понимал. С одной стороны, ему хотелось стереть наглого мальчишку в порошок, но с другой стороны, он должен был помнить, что очень многие изобретения этого мальчишки приходилось прятать в самых глубоких Хранилищах Магиструма. Ланье прямо-таки чувствовал взгляд Родерика, которым он пытался пронзить одежду собеседника, чтобы узнать, что припрятал в рукавах этот наглец. Ланье внезапно понял, что Родерик не готов к бою. Он примчался сюда прямиком из кабинета, не ожидая встретить сопротивления, и у него нет с собой ничего серьезного. Боргас – размазня. Остается лишь Страж, а их силы хоть и велики, но не беспредельны. Ланье глядел на Родерика, и ему казалось, что он может читать его мысли. Вот он взвешивает все «за» и «против», размышляет о последствиях, скрещивает руки на груди и чуть касается пальцами запонок.

– А, ладно, – выдохнул Великий Магистр. – Хватайте его, и покончим с этим.

Страж рванулся вперед, но Ридус, угадавший намерения Великого Магистра, был к этому готов. Он вскинул руку, сжал пальцы и разрядил глоуб в одном из колец. Голубая молния сорвалась с его пальца и с треском ударила в черную кирасу Стража. Она не причинила ему вреда, лишь скользнула по защитному слою, но вынудила остановиться и даже отступить назад. Это дало Ланье пару секунд, чтобы заняться Великим Магистром. Тот, как и ожидал Ридус, выдрал из рукава запонки и швырнул под ноги молодому магистру два искрящих комка. Ланье тут же бросил на них сверху платок, вытащенный из кармана. Тяжелая, пропитанная каучуком материя придавила бомбы Родерика к полу, и они бесцельно разрядились, выплеснув заряд в камни. Ланье же взмахнул другой рукой, и еще одно кольцо сорвалось с его пальца, отправившись точно в грудь Великому Магистру. Тот попытался увернуться, но не успел – кольцо на лету вскипело, меняя конфигурацию, и превратилось в крохотного паучка, что приземлился точно на белую рубашку Родерика. Его длинные лапки с иглами проткнули тонкую дорогую ткань, впились в тело, и паучок выбросил свой заряд. Великий Магистр вскрикнул, забился, как параличный, и повалился на пол.

Ланье этого не видел – он был занят Стражем, отступившим на шаг лишь для того, чтобы активировать свой меч. Длинное извилистое лезвие мгновенно загудело и окуталось голубыми искрами. Ланье знал – сейчас удар клинком не смертелен, но стоит повысить мощность, чтобы разряд выглядел ослепительно-белым, и тогда эта неуклюжая на первый взгляд штука сможет плавить сталь. Поэтому, когда Страж ринулся вперед и сделал выпад, Ридус вскинул сумку, прикрываясь ею словно щитом. Лезвие ударило в плотную ткань, запуталось в ней, и тогда Ланье, вывернув регулятор на ремне, швырнул ее в лицо врагу. Место соприкосновения сумки и меча полыхнуло белой вспышкой, разбросавшей по комнате капли расплавленного металла. Длинный ремень сумки хлестнул Стража по лицу, и его меч превратился в ослепительно-белую дугу. Коротко вскрикнув, Страж повалился навзничь. Упав на спину, он выгнулся дугой и забился. Черная кираса оплавилась, как воск, из-под нее валил дым, а меч, выпавший из обожженной руки, растекся лужей горячего металла.

Ланье, ослепленный горячкой боя, повернулся к последнему из противников – Боргасу. Он вскинул руку, активируя последнее кольцо, но магистр, выпучив глаза, заорал и бросился прочь. Он выскочил из Хранилища и захлопнул за собой дверь, поймав, как ему казалось, преступника в ловушку. Ланье лишь расхохотался, чувствуя, как в жилах кипит кровь. Он одним прыжком подскочил к двери, сунул в замок кольцо, подсоединил к нему проводки из жилета и активировал ловушку. Ослепительная вспышка сплавила замок, запечатав Хранилище, и Ланье отступил от двери, пытаясь сдержать смех.

Бросившись обратно к столу, он подхватил с пола продырявленную сумку и вытряхнул из нее глоубы – им такой разряд был нипочем. Рассовав тяжелые бруски по карманам, Ридус быстро залез на стол и начал карабкаться вверх, к вентиляционному люку. Он не оборачивался. Не хотел этого видеть. Сейчас ему хотелось одновременно хохотать и плакать, бить и убегать. Остатки разума подсказывали Ридусу, что у него самая настоящая истерика, но он не мог позволить себе остановиться, чтобы прийти в себя. Ему нужно было убраться отсюда как можно быстрее.

Обдирая локти, Ланье вполз в вентиляционный люк и едва не застрял в нем. На ходу он умудрился посильнее лягнуть хрупкую конструкцию, что помогла ему вскарабкаться наверх, и она с грохотом осыпалась на пол. Стараясь не расхохотаться, Ридус прикусил губу, и рот наполнился сладковатым привкусом крови. Неожиданно стало легче, словно кто-то влепил пощечину со всей силы.

Ланье распластался на железном покрытии и быстро пополз вперед – туда, где его ждал вентилятор. Он запретил себе думать о том, что он только что сделал. Не сейчас. Иначе он превратится в ополоумевшего идиота, то плачущего, то смеющегося, от осознания ужаса того, что он натворил.