Майте Карранса - Ледяная пустыня

Я больше не ощущала себя одинокой. В моей душе вспыхнула надежда — снова встретиться с омниорами после длительной изоляции, в которой я провела почти всю свою беременность.

Внезапно Деметра, связавшись со мной, стала настойчиво требовать, чтобы я тронулась в путь. Мне очень не хотелось покидать гостеприимную берлогу белой медведицы, но настойчивость матери свидетельствовала о том, что надо мной вновь нависла опасность. Я повиновалась Деметре.

Как Омна со своей дочерью Омнией в начале всех времен, после долгого отсутствия я, наконец, вылезла из-подо льда и снега на белый свет.

Окрестная природа преобразилась почти до неузнаваемости. Прибрежные льды таяли. Жизнь пускала свои корни и ростки, лепестками бледных цветков распускавшихся навстречу теплым лучам весеннего солнца.

Набрав полную грудь свежего воздуха, я подумала, что все не так уж и плохо. Вечная ночь бесконечной полярной зимы осталась позади, и солнечный свет вселил в мое сердце надежду. Пройдя сквозь кошмар, я больше ничего не боялась. Так мне казалось, потому что я и представить себе не могла, что ждет меня впереди.

С момента рождения Дианы прошло два долгих месяца. Отпущенные мною на свободу ездовые собаки разбежались в поисках пропитания. Осталась только преданно охранявшая меня Лея со своим симпатичным толстеньким щенком Виктором, любившим возиться с маленькой медведицей, которую я назвала Хельгой в честь злополучной скандинавской поэтессы.

Встретив меня радостным лаем, который я уже, к сожалению, не понимала, Лея проводила меня до брошенных нарт. Чтобы сдвинуть их с места даже с самой нехитрой поклажей потребовалось бы не менее четырех псов. Но где взять еще трех собак? С Дианой на руках и с мешком за плечами далеко не уйдешь.

И тут совершенно неожиданно нашлось другое существо, готовое тащить наши нарты. Моя замечательная медведица!

Я осторожно впрягла Камиллу вместе с Леей в нарты, посадила рядом с собой мохнатую белую Хельгу и щенка Виктора, взяла на руки Диану, и мы тронулись в путь.

Я путешествовала в совершенно фантастическом обществе, но оно было мне по душе.

Я не управляла нартами, полностью положившись на Камиллу, которая должна была доставить нас к селению, в котором жили омниоры Клана Медведицы.

Так оно и произошло.

В селении охотников-инуитов меня приняли с огромным удивлением, не сразу поверив в то, что огромная белая медведица не представляет для них никакой опасности. Никогда еще инуиты не видели медведицу, запряженную в нарты, и не встречали столь кроткого зверя, поражаясь тому, как медведица и собака прекрасно ладят друг с другом. И конечно, никогда не видели, чтобы медведица тащила нарты с молодой европейской девушкой, ее ребенком, щенком и медвежонком.

Чтобы завоевать доверие местных жителей, я добилась беседы с глазу на глаз с их колдуньей Сармукой, которая отнеслась ко мне с типичным для инуитов гостеприимством. Угостив меня рыбой и пивом, она, когда никого не осталось рядом, заговорила со мной на древнем языке омниор.

— Добро пожаловать, Селена, дочь Деметры. Я, Сармука, предводительница Клана Медведицы, приветствую тебя и твою дочь.

С этими словами Сармука протянула руки к Диане. Откинув капюшон с головы малышки, старуха радостно улыбнулась беззубым ртом. Пушок на голове моей дочери сверкнул золотом в лучах солнца.

Я сама застыла с разинутым ртом, потому что даже не заметила цвета ее волос. Они были огненно-рыжими и отливали цветом крови и средиземноморских закатов.

Взволнованная Сармука высоко подняла крошечную Диану, почтительно поцеловала ей ножки и восхищенно воскликнула:

— О, великая мать Ора! Свершилось то, что ты обещала! В небе вспыхнула возвестившая о рождении Избранницы комета, и мы стали ее ждать! Теперь я могу спокойно умереть. Мне выпало счастье лицезреть Избранницу и даже держать ее на руках!

После этого, Сармука произнесла слова из пророчества Оры:

«Настанет день и придет Избранница, наследница Омны. Она придет с пылающими волосами, крылатая, покрытая чешуей. Голосом ее станет вой, а видеть она будет смерть. Она промчится верхом на солнечном луче с лунным клинком».

Не могу сказать, что я осталась при этом безучастной. Меня растрогали преданность и почтение, с которыми Сармука отнеслась к моему ребенку.

Я охотно отдалась во власть морщинистых рук старой инуитской омниоры, которые ласкали меня, омывая мое тело и волосы, подстригая мне ногти и умащивая тело маслами, наряжая меня в чистую одежду и потчуя горячим супом, восхитительными жареными блюдами и чаем.

Некоторое время мы провели среди кротких инуитов. Натянув свои чумы на берегу моря, они охотились на тюленей и белух. У них я научилась ловить рыбу с помощью оснащенных множеством крючков переметов, разделывать тюленей и выделывать их шкуры. В поселке жило всего шесть семей с детьми, и по вечерам мы собирались за кружкой чая поговорить о том о сем.

Инуиты любили смеяться, у них были по-детски открытые лица. Рядом с такими людьми трудно было думать о дурном или чего-то бояться. Мне было с ними очень хорошо, и я не расстраивалась из-за того, что омниоры из Клана Медведицы не могли быстро собраться на созванный Сармукой шабаш.

Огромные гренландские расстояния между селениями препятствовали быстрому перемещению. Кроме того, необходимо было дождаться следующего полнолуния, до которого оставалась еще пара недель.

На шабаше местные омниоры должны были поклониться Избраннице Диане и назначить тех из своего числа, кто будет неусыпно охранять нас, пока мы не доберемся до омниор из Клана Нерпы, проживавших дальше на юг и, следовательно, ближе к цивилизации.

Диана нас поражала. Ее огромные голубые глазищи смотрели на мир вполне осмысленно. В отличие от многих маленьких детей, моя дочь не напоминала безмозглую куклу. Взгляд ее был серьезным и умным, как у взрослого человека. Малышка впитывала в себя все, что видела и слышала, так жадно, словно сосала материнское молоко. Ей было всего три месяца, а она уже начала что-то лепетать.

Ей очень хотелось общаться со взрослыми. Казалось, Диана понимает, о чем они говорят, а при звуках криков животных она к ним внимательно прислушивалась. Однажды я заметила, как они что-то тихонько рычат вместе с медведицей Хельгой. С невероятным удивлением я наблюдала за их тайным разговором, из которого не понимала ни звука.

И тут я вспомнила слова пророчества:

«Голосом ее станет вой, а видеть она будет смерть».

Раньше я думала, что речь идет о том, что поскольку Избранница будет из Клана Волчицы, она станет издавать ритуальные звуки, подражая ее вою. Мне и в голову не приходило то, что Избранница будет наделена даром общения с животными на их языке.