Леонид Бутяков - Владигор

Едва Горбач коснулся рукоятки кинжала, как тут же ощутил на своем запястье железную хватку Владигора. Юноша смотрел ему прямо в глаза, и бывалый разбойник увидел в его твердом взгляде нечто такое, отчего ледяной озноб пробежал по спине и предательская слабость охватила все члены.

— Да ладно тебе, княжич, — забормотал Горбач. — Небось сам знаешь: кто старое помянет, тому глаз вон. Сколько воды с тех пор в Чурань-реке утекло! И не хотел я тебе ничего плохого, колдун обманом заставил…

Владигор понимал, что разбойник врет, однако сейчас не было времени с ним разбираться. Скорая, жестокая и кровавая схватка заканчивалась. Победители добивали борейцев, сбрасывая за борт и мертвых, и раненых, не слушая их мольбы о пощаде. К наемникам, явившимся поживиться на чужой земле, жалости у разбойников не было ни малейшей.

Пока на юношу, стоящего рядом с Горбачом, никто не обращал особого внимания. Но ясно, что скоро им заинтересуются. Лишь два-три знакомых лица заметил княжич среди разбойной ватаги, остальных он прежде не встречал. Похоже, дела у Протаса шли неплохо, во всяком случае недостатка в желающих присоединиться к речным разбойникам он не испытывал.

— А где Ждан? — спросил Владигор. — Жив ли?

— Что ему, везунчику, сделается! Жив-здоров, — поспешил заверить Горбач, радуясь, что хоть в этом нет нужды выкручиваться. — Ты разве не разглядел его? Это его нож сегодня первым был.

Он махнул кому-то рукой и крикнул:

— Эй, Мирош, быстро найди мне Ждана. Пусть сюда бежит, скажи — давнишний друг его дожидается!

Узнав о том, что Ждан здесь, что именно его нож пробил затылок командира борейцев и открыл ему путь к свободе, Владигор не мог уже просто так покинуть ладью.

Между тем к Горбачу подтащили почти обезумевшего от страха наместника Зотия. Он то визжал, брызгая слюной и суча ножками, то грозил всем жуткой карой за нападение на особо важную персону, близкую к самому князю Климоге, то сулил разбойникам золотые горы, если они сохранят ему жизнь.

Завидев своего недавнего пленника, он вдруг плюхнулся ему в ноги и заголосил:

— Не казни меня, князь Владигор! Смилуйся над недостойным рабом твоим! Не признал я тебя сначала — Нечистая Сила помутила мой разум… Теперь вижу, как жестоко я был обманут подлым Климогой. Он всех обманул, всех околдовал! Мы, слуги твои верные, погибшим тебя считали. Не знали, что боги тебя спасли. А сейчас знаем, поскольку разум наш прояснился, и только тебе, законному князю синегорскому, служить будем, аки псы преданнейшие!.. Смилуйся, князь, не отнимай жизнь у раба своего!..

Он еще долго вопил бы в том же духе, но один из разбойников, не выдержав поросячьего визга, саданул босой ногой ему в ухо. Другие, впрочем, с интересом уставились на Владигора и Горбача: мол, о чем это наместник распинался, у какого князя милости просил?

Горбач растерялся. Отвергать очевидное, заверяя людей, что Зотий просто ума лишился, было бы сейчас глупо. Хоть и разбито в кровь лицо юноши, но всякий, кто еще помнит Светозора в молодые годы, без труда и княжеского сына признает. А таких здесь двое-трое найдется, да в становище десяток, да еще Ждан про мальца из Заморочного леса наверняка расскажет.

Но ежели прилюдно назвать его законным наследником Светозора, то дальнейшее предсказать будет невозможно. Как разбойная ватага себя поведет? Кому подчиняться станет? Ведь большинство в ней нынче люди новые, недавние рыбаки и охотники, к разбойному делу примкнувшие из-за того лишь, что житья не стало от борейских налетов и разгула Климогиных слуг.

С другой стороны, может, здесь Горбачу прямая выгода? Признать князя в парне, под власть его переметнуться, надоевшего Протаса бросить, правой рукой стать у молодого атамана… Вот простит ли он былые прегрешения, забудет ли историю с Черным колдуном?

Круговорот этих мыслей замельтешил в голове опытного пройдохи, однако решиться и выбрать что-либо одно ему никак не удавалось. Слишком неожиданно объявился здесь сын Светозора, слишком туманны последствия любого шага.

— Владий, дружище! — раздался вдруг радостный крик. Расталкивая столпившихся возле борта людей, к Владигору бросился Ждан. — Глазам не верю, ты ли это?

Друзья крепко обнялись.

— Говорил я тебе, что обязательно встретимся, — улыбнулся княжич. — Не ошибся, как видишь.

— Слава Перуну, ты живой! А то ведь разное сказывали…

— Живой, друг, живой. И не без твоей подмоги, кстати. Меня Зотий в этой клетке Климоге в подарок вез, а тот бореец, которого ты ножом снял, запороть хотел до смерти. Так что очень вовремя ты подоспел.

Владигор повернулся к разбойникам и поклонился всем в пояс:

— Спасибо вам, люди. Всегда помнить буду, что из беды меня выручили. Срок придет — отблагодарю по-княжески…

Разбойники, молча и с некоторым замешательством наблюдавшие за Владигором и Жданом, при упоминании о княжеской награде оживились, меж ними шумок пробежал:

— Неужто сам юный князь?

— Слушай ты его больше!.. Трех самозванцев Климога вздернул, этот в четвертые метит.

— Вылитый Светозор в молодости!

— Ждан его знает. Горбач тоже, кажись… У них спросить надобно.

— Князь, Переплут меня забери, князь это!

— Не мели ерунды. Откуда ему взяться?

— И Зотий, глянь, сапоги его лижет. А до того князем Владигором величал, пощаду вымаливал.

— Нет, братва, здесь разобраться надо…

Наместник Зотий, который и в самом деле, ползая на четвереньках, пытался целовать сапоги Владигора, вдруг вскочил и рванулся куда-то в глубину ладьи, закричав на ходу:

— Я мигом, князь! Все принесу… Я все уберег!

Разбойники тут же перехватили его. Однако Владигор, догадавшись, за чем побежал Зотий, сказал:

— Не держите, пусть принесет. Куда он денется?

Горбач был поражен тем, что его люди без промедления подчинились юноше, которого впервые увидели перед собой. Словно негромкий голос его обладал над ними таинственной властью. Или сразу, еще разумом не осознав, сердцами своими угадали в нем подлинного синегорского князя?

Зотий быстро вернулся назад, с нелепой торжественностью неся в руках резную ореховую шкатулку, Вновь преклонив колени, он открыл ее перед Владигором:

— Прими, князь, знаки власти твоей. Я их от борейских ворюг припрятал, все в целости для тебя сохранил…

В шкатулке среди драгоценных камней Владигор увидел чародейский перстень, свой родовой знак на кожаном шнурочке и заговоренный охотничий нож. На душе у него потеплело, даже праведный гнев на трусливо пресмыкающегося Зотия иссяк, уступив место брезгливой снисходительности.

Забрав то, что принадлежало ему, юноша протянул шкатулку Горбачу:

— Эти камушки не у меня были взяты. Они теперь добыча всей ватаги, верно?