Владимировна - Славянский шкаф, или Малахитовые часы

Купила Ивина золотистую краску, просто потому, что она ей понравилась, и поставила перед глазами, в надежде, что так быстрее придумает, как ее использовать. А в душе у нее было пусто, пусто, до отчаянья и головной боли: у нового, благородно изогнутого стула, две ножки постоянно выступали вперед, и куда они бежали? А сделан он был так, что в его сидении можно было только сокровища прятать. Да, где их взять? Сокровища. И в голове нет ничего, кроме этой самой головной боли, а когда сидишь на этом стуле, то мысли лучше функционируют. А на старом стуле — мысли старые, или пусто, и желания спят. Нет желаний.

Ивина коснулась обивки стула рукой. У нее появилась мысль продать этот стул и его братьев за большие деньги. Ее вчера попутным ветром занесло в антикварный магазин мебели, и она увидела цены на очень старую мебель. Цены Ивине понравились, а дома у нее без толку стояли шесть стульев с изогнутым профилем, обтянутых шелком. Она взяла в руки банку с золотой краской, взболтала жидкое золото, и задумалась на секунду. Ивина полиэтиленовой пленкой обтянула шелк, и из пульверизатора покрыла дерево стульев золотой краской. Она залюбовалась своей работой, потом решительно набрала номер телефона:

— Красс, будь человеком, на твоей фирме есть камеры тепла и холода. Я помню, ты о них говорил. В камеру стул влезет?

— Ивина, ты чего опять придумала на мою голову?

— Я, что деньги у тебя прошу? Нет. Я прошу взять новый стул, погреть его и заморозить, раз десять и все.

— Понятно. Понимаешь, дорогая моя, так поступают с иконами, но не со стульями!

— Родной мой, я не умею рисовать иконы! Я стул покрасила золотой краской, только олифы у меня нет.

— Ладно, возьму твой стул, погрею, заморожу. Но претензии по его внешнему виду не приму.

— Спасибо, а шесть стульев возьмешь?

— Радость моя, у меня солидная фирма, один чужой стул я смогу оправдать, сославшись на то, что его склеиваю, но шесть стульев…

— Возьми один стул, склей его. У стула на самом деле передние ножки от задних ног постоянно вперед уходят, я уже их склеивала.

— Ивина, слышу нормальную речь, склею стул и проведу испытания клеевого шва в дереве.

— Красс, спасибо! Ты настоящий мужчина!

Красс принес стул на испытательный стенд. Работница стенда согласилась помочь испытать клеевой шов в стуле. Стул ей очень понравился, и она вполне понимала желание Красса склеить его качественно. Через пару суток Красс вернул стул Ивине. Она ойкнула и радостно покрутила стул на одной ножке.

— Ивина, чему радуешься? На стуле сидеть можно, но обивка несколько сжалась, само дерево слегка потрескалось, верхний слой покрытия вообще стал в мелких трещинах, надо заново красить.

— Красс, на этом стуле у меня в голове рождаются славные мысли, спасибо!

— Тебе видней. Я сделал то, что ты просила. Сиди на стуле и мысли. У меня сегодня много работы, стул я тебе привез. Все, я уехал. Пока.

— Счастливо, родной! — Ивина расплылась в радостной улыбке, закрывая дверь за Крассом. Она подошла к стулу, взяла его и понесла к соседке.

Соседка, пожилая, приятная женщина, встретила ее спокойно.

Ивина высказала свою просьбу:

— Инесса Евгеньевна, помогите, пожалуйста! Мне от бабушки достался один старый стул, я его выкинуть хотела, потом мне так понравился его изгиб, что рука не поднялась.

— Конечно, Ивина, я помогу, но чем? Почистить его?

— Что вы, ни в коем случае! Вы его сдайте в свой антикварный магазин, только не трогайте его. Я его сама довезу до магазина.

— Ивина, я никогда ничего своего не продавала. Получится ли продать ваше наследство?

— Инесса Евгеньевна, бабуля мне рассказывала, что этот стул ей достался от ее бабушки, он у нее стоял в кладовке.

— Видно, что стул старый, забыли его вовремя выбросить.

— Ладно, не надо его продавать, я просто хотела вам показать бабушкино наследство.

— Ивина, я поняла, что ты пошутила, насчет антикварного магазина.

— Простите, за беспокойство, — сказала Ивина и спиной, неся стул, вышла из квартиры матери Красса.

Дома она перевернула стул, оторвала пожелтевшую этикетку, еще раз осмотрела стул, поставила его в угол. Затем она вынесла из комнаты пять стульев собратьев, и без стульев поехала в магазин на новой алой полукруглой машине.

— Вас что-то у нас заинтересовало? — спросил продавец консультант Родька Селедкин.

— Да, мне вы вчера еще понравились, — сказала Ивина, кокетливо улыбаясь продавцу.

— Меня среди антиквариата обычно не замечают, — хмуро ответил молодой человек.

— Что вы сегодня вечером делаете? — спросила она мужчину.

— К вам еду, я правильно понял? — усмехаясь, ответил продавец, — Рабочий день через полчаса закончиться. Только мой визит Крассу может не понравиться.

— Можно я похожу пока по магазину, а потом поедем ко мне, я на Машине.

— Ходите, смотрите, это не запрещено, сами понимаете, — предложил вежливо Родька.

Ивина два раза обошла торговые залы, потом вышла из магазина, и села в Машину. Она с тоской подумала, что делает глупость. Ей захотелось уехать от магазина куда подальше, но на крыльце показался продавец Родька.

— Идите сюда, — позвала Ивина, открывая дверцу машины.

— Женщины меня еще не возили на машине, — сказал он, глядя, на машину.

— Времена меняются, я давно за рулем.

— Что мы у вас делать будем? Мы недавно знакомы. Я понял, ты хочешь оценить свой антиквариат!

— Мы уже знакомые, а антиквариата у меня никогда не было, мебель современная.

— Хороший ответ, а я подумал, что заманиваешь меня в дом, как оценщика старой мебели.

В подъезде Ивина столкнулась с Инессой Евгеньевной. Дама улыбнулась и вопросительно посмотрела на Родьку, но промолчала.

Родька прошел в квартиру и воскликнул:

— Я прав, вы меня привезли оценивать этот стул! — и он подошел к стулу, — а, что неплохой стульчик! Прямо скажем неплохой!

— Вы проницательны, — сказала Ивина с некоторым внутренним раздражением, ей показалась, что афера себя не оправдала.

— Продать?

— Нет, он мне дорог, как память.

— Все так говорят и продают, а покупатели эту память покупают. Сказать вам цену на этот стул? — и он назвал цену.

— Так мало?

— Вот видите, из-за стула вы меня привезли! А мало стул стоит потому, что без легенды и тянет на позапрошлый век.

— Правда, что ли?

— А, вы, что не знали что стул восемнадцатого — девятнадцатого века?

— Нет, на самом деле я его принесла из бабушкиной кладовки. Мне его профиль понравился, изогнутость ног и спинки. Я с детства этот стул помню, я на нем сидела, когда к бабушке приходила пить чай с вишневым вареньем. Дома у нас варенья никогда не было, — увлеченно врала Ивина и сама верила своим словам.

— С какой грустью вы говорите, и так красиво, но вспомнили бы лучше историю стула до варенья с чаем, или вспомните, что бабушка говорила о своей бабушке.