Татьяна Морозова - Там, где зимуют раки

— Нет смысла сейчас объяснять — всё равно не поймёшь, пока не испытаешь на собственной шкуре. Если Владыке будет угодно, то когда-нибудь мы встретимся, и ты, имея за плечами многолетний опыт, сможешь говорить со мной на равных. Ну, а пока — это пустые слова, а я не люблю понапрасну тратить время. Так твой ответ…

— Согласен, — кивнул Рифальд.

Хус одобрительно похлопал по плечу своего бывшего ученика, затем подошёл к комоду, стоящему у стены, достал оттуда бумагу и, присев у стола, стал что-то быстро-быстро писать.

— Это что? — заглядывая ему через левое плечо, поинтересовался Рифальд.

Не говоря ни слова, маг отодвинул любопытствующего чуть в сторону, и продолжил писать. Когда же он оторвался от листка, тот был испещрен практически полностью мелким, но округлым подчерком. Не давая Рифальду возможности прочесть, что именно там написано, маг запечатал письмо в конверт, указал на нём адресата, и только после этого протянул бывшему ученику.

— Вот, пойдёшь по указанному адресу. Там тебя встретят наши люди, спросят кто и откуда? Ответишь, что ученик Хуса, отдашь письмо, ну а потом всё только в твоих руках. Пройдёшь испытание — встанешь во главе Ордена. А если нет…

— На нет и суда нет, — закончил за него Рифальд.

Убрав письмо во внутренний карман пиджака, он не стал собирать свои пожитки, а, не теряя время даром, тут же направился на встречу испытаниям.

— Не прощаюсь, — стоя в дверях, сказал Рифальд Хусу, — если не повезёт, то увидимся утром. А если это дорога моей судьбы, то всё равно когда-нибудь встретимся.

— Может быть, — кивнул бывший наставник.

— Прощай, — сказала Танука, когда за Рифальдом закрылась дверь.

В комнате остались двое. На мгновение воздух стал плотным и колючим, огонь в камине дернулся, но буквально тут же всё вернулось в своё естественное состояние.

— Наконец-то можно скинуть маску, — пробасил тот, кого некоторое время назад звали Хусом.

— Что верно, то верно, — вторил ему другой, кого Рифальд знал под именем Танука.

Массивные, темные фигуры опустились на диван, стоящий рядом с камином.

— В другой раз женские роли достанутся тебе — кривя губы, сказал второй.

— Да перестань, Хаген, — отмахнулся от собеседника бывший Хус. — Зная твои, так сказать, сексуальные предпочтения, я просто уверен, что общение с Рифальдом, доставило не мало приятных минут. Ну, а если бы тебя данное положение оскорбляло или унижало, ты бы порвал его не раздумывая. Разве не так?

— Так, так, — отмахнулся Хаген. — К тому же это был отличный способ инфицировать его, сделав носителем памяти о магии Мёртвых. Кстати, Фалеорд, раз мы выполнили задание, может пора на покой? Устал я… Не одно столетие ведь жил думами о мести этим людишкам, о том, как расплачиваются они за своё предательство.

— Да уж, — Фалеорд повернул голову, отблески огня из камина отразился в его жёлтых глазах. — Надоело носить эти маски, хочется стать самим собой.

— Согласен.

Их человеческие черты лица вяло поплыли, вытягиваясь в морды и покрываясь короткой серой шерстью, уши заострились. На диване, возле зажженного камина, с бокалами в руках расположились два оборотня, два представителя исчезнувшей с Арлила расы волколюдей. Теперь, когда основная часть их миссии выполнена, они могли позволить себе расслабиться.

— Как думаешь, Рифальд пройдёт испытание? — Хаген обнажил клыки.

— Конечно. Говорят, у него были отличные учителя.

Смех, похожий на вой прокатился по комнате.

— Мы своё дело сделали, Хаген, то о чём мечтали в заточении, сбывается.

— Не совсем. У меня родилась ещё одна идея, — Фалеорд подошёл к окну и, отодвинув тюль, посмотрел на вечерний сад. — Помнишь, Рифальд рассказывал о матери?

— Ну.

— Я связывался с Ивом и Онри, ребята нашли её, и знаешь, есть интересные новости.

— Не томи, выкладывай.

— У нашего подопечного существует младший братишка.

— Даже так? — усмехнулся Хаген, — Я, кажется, улавливаю ход твоей мысли. Найти и…

— Совершенно верно. Найти, так же сделать носителем памяти магии Мёртвых, но это ещё не всё. Обработать, как и Рифальда, но взрастить в нём ненависть к мужскому населению планеты.

— Забавно, — оскалился оборотень. — Чтобы братишки с двух сторон принялись за уничтожение рода людского? А если у них не выйдет, то магия сделает своё дело. Так?

— В точку! — Фалеорд хлопнул Хагена по плечу. — Но это всё завтра, а сейчас давай-ка пойдём спать. Завтра нас ждут великие дела.

— Всё бы тебе зубоскалить, — Хаген поставил пустой бокал на край камина и ушёл в свою комнату.

Ночью ему опять снились катакомбы Зирана. Он видел, как бежит вместе с Фалеордом по запутанным лабиринтам, падает, натыкается на стены, опять встаёт и продолжает бежать дальше. Оглянуться страшно — вдруг за спиной окажутся обезумевшие братья? Вой и крики давным-давно стихли, но они бежали, бежали прочь от смерти, от полоумных взглядов бывших сородичей, от ужаса и боли.

О том, что по острову распространяется смертельный вирус, поняли не сразу, а когда осознали масштабы катастрофы, то оказалось что время упущено, и что-либо делать уже поздно. Островитяне в мгновение ока сходили с ума, кидались друг на друга, убивая, не раздумывая ни секунды. Странный вирус охватил весь Зиран, превращая его обитателей в монстров. И имя дали этому вирусу — магия Мёртвых.

Катакомбы Зирана… Лишь благодаря им, Хаген и ещё четверо магов смогли выжить в той жуткой бойне. А потом, появился Владыка Предела и прошёлся по нему огненным дождём, а после затопил в океане. И тогда паутина подводных катакомб вновь спасла магов. Впрочем, столетия в полумраке, без ярких лучей Цейла, обходясь исключительно приглушённым искусственным светом магических шаров, без нормальной пищи, разве это жизнь? Повезло ещё, что Владыка не вспомнил о существовании катакомб и не добрался до подводных лабиринтов. Иначе… Иначе на свете не осталось бы ни одного живого свидетеля произошедшего.

О существовании под Зираном катакомб, протяжённостью несколько десятков километров, знали лишь посвященные маги, но не все из них успели туда добраться. Фалеорд, Хаген, Ив, Онри и Стив. Они встретились, блуждая по мрачным туннелям, и, столкнувшись нос к носу, чуть было не прикончили друг друга. Но, здравый смысл и желание выжить взяли верх над межклановой враждой, умирили гордыню, сделав заклятых врагов союзниками.

Через неделю подземного заточения выяснилось, что Хаген, инфицирован, но по непонятным причинам магия Мёртвых не прогрессировала, а словно застыла в его теле. Хаген стал носителем проклятой заразы, и в контурах его ауры отчётливо просматривались три мерцающих чёрных пятна. Поначалу оборотень испугался, но, поняв, что в этом нет угрозы для его жизни — успокоился и принял как должное.