Кэтрин Куртц - Адепт

Вряд ли это было предупреждением о близкой опасности, хотя образ вооруженного рыцаря мог символизировать бдительность, а возможно, и необходимость вершить правосудие. В более широком плане подобное неспровоцированное и неконтролируемое вторжение его прошлого в настоящее обычно означало близкие перемены — небольшое изменение баланса сил, правивших обращением Вселенной, что порой требовало его вмешательства. Предупреждение, которое он получил на Внутренних Равнинах, говорило о том же.

Однако источник угрозы пока оставался неясным. Адам еще не понял природы надвигающегося изменения баланса, он мог только наблюдать за происходящим и ждать. Сейчас его основной заботой был Перегрин. Он начал подозревать, что их встреча и доверие молодого человека были далеко не случайны.

Он снова покосился на Перегрина. На мгновение Адам усомнился, правильно ли он поступает, вовлекая его в свои игры. До сих пор ясновидение молодого художника касалось его только как профессионала. Художник пришел к Адаму как пациент к психиатру, желая только “исцеления”, однако Адам, быстро разглядев корни “проблем” Перегрина, фактически под свою ответственность решил обратить проблему в преимущество — не удалять способности Перегрина к особому видению, но настроить их.

Это было вовсе не то, о чем просил Перегрин. Было еще не поздно пойти на попятный и просто “вылечить” его, как тот и хотел. Правда, до точки, за которой возврат был уже невозможен, оставалось не так уж и много, — если Перегрин и впрямь учился так быстро, как подозревал Адам. Сегодня Адам еще мог сдержать Перегрина и его своенравный талант, если вернется к роли обычного психиатра, признает, что его ясновидение — разновидность умственного расстройства, научит избавляться от этого свойства, как художник хотел с самого начала. А вопросы о профессионализме Адама, неизбежные в случае, если Перегрин расскажет о его методах кому-нибудь другому, можно будет отмести как видения — в конце концов, не сам ли Перегрин поначалу расценивал их так?

Конечно, вряд ли в случае с Перегрином возвращение в рамки обычной психиатрии можно было рассматривать в качестве выхода — хотя Адам всегда заставлял себя просчитывать все возможные последствия, прежде чем крепче связывать решение проблемы с силами Внутренних Равнин. Возможно, ему не стоило спешить, но возможная награда стоила риска: возрождение еще одного Адепта, готового занять свое место в рядах Служащих Свету — и, не исключено, ценного союзника самого Адама. Самым же существенным было то, что Адам Синклер — практикующий медик, целитель душ и рыцарь Света — просто не в состоянии был отказать в помощи тому, кому мог помочь.

Ладно. Теперь посмотрим, что Темпльмор может предложить мистеру Перегрину Ловэту. Адам был уже предупрежден, что от руин исходит энергия, иначе бы он не столкнулся с видениями при подъезде к древнему замку… Он тряхнул головой, отметая собственные заботы, и направил серого по тропе к небольшой вырубке у основания старой башни. Из земли выступали фундаменты каких-то построек, а слева от них виднелся штабель тесаного стенового камня.

— Я вижу, ребята постарались на славу, — заметил он, останавливая серого и спешиваясь. — Вот это — фундаменты наружных пристроек. Этот штабель сложен из обломков, которые рабочие выбрали изнутри после того, как обрушились стены и крыша. Оставим лошадей здесь — пусть попасутся, пока мы посмотрим, что внутри.

Адам перестал тревожиться о Перегрине, как только увидел перемены, произошедшие за неделю со времени его предыдущего визита. Во-первых, исчез плющ, покрывавший стены, а выросшие на сводах первого этажа деревья были немилосердно выкорчеваны. Довольно улыбаясь, Адам первым вошел в дверь замка.

— Возможно, вон там, над дверью, находился фамильный герб, — сказал Адам, указывая на неправильной формы нишу в стене. — Мне всегда казалось, что это был такой же феникс, как тот, что вы видели в большой зале, но возможно, это был другой герб Синклеров или вообще что-то совсем другое. К несчастью, он исчез так давно, что мы этого никогда не узнаем.

Перегрин не ответил. Адам оглянулся через плечо. Художник с застывшим лицом стоял у подножия лестницы, ведущей ко входу, и судорожно сжимал в руке блокнот.

— Перегрин? Что случилось? — резко спросил его Адам.

Молодой художник чуть повернул голову на его голос, глянул на него из-под прищуренных век и торопливо отвел взгляд.

— Кажется, мне не следовало приходить сюда, — тихо произнес он.

Он пошатнулся и попятился. Адам подскочил к нему и помог сесть на большой камень на краю вырубки.

— Почему? — спросил он.

— Это все мое чертово призрачное видение! — процедил Перегрин сквозь зубы. — Если бы я только мог вырвать его с корнем…

— Нет, это вам нужно меньше всего, — мягко, но решительно возразил Адам. — Не боритесь с ним. Даже не пытайтесь пока совладать с ним. Просто расслабьтесь и пустите все на самотек.

— Но…

— Я сказал, расслабьтесь, — повторил Адам, на этот раз повелительнее, положив руку Перегрину на сморщенный, словно от боли, лоб. — Успокойтесь, Перегрин, — повторил он чуть тише. — Я хочу, чтобы вы снова вошли в транс, как в тот раз. Борьба не поможет. Расслабьтесь. Вспомните свой сон. Вспомните…

Может, руки Адама, может, его голос, а может, и то, и другое вместе заставили молодого человека немного расслабиться. Глаза его оставались закрыты, и когда он успокоился настолько, чтобы перевести дух, Адам убрал руки и отступил на шаг.

— Так-то лучше, — сказал он, продолжая пристально следить за своим пациентом. — Именно за этим и привел я вас сюда: дать вам шанс проверить различные уровни вашего восприятия. Мне казалось, со зданием проще, чем с людьми. Прежде чем мы перейдем к исследованию способов избирательного управления вашими особыми способностями, нам надо знать, что происходит, когда вы и не пытаетесь управлять ими.

Перегрин сонно мотнул головой.

— Я понимаю, что вы говорите, но это все так… так запутанно. Я могу убрать часть этого запутанного, если просто смотрю на предмет, но образы по краям поля зрения… — Он помолчал и судорожно сглотнул. — Даже зажмурившись, я все равно вижу больше, чем нужно. Это все равно что смотреть сквозь несколько прозрачных изображений, наложенных друг на друга.

— Хорошее сравнение, — кивнул Адам. — Но поверьте, если вы прекратите сопротивляться, вихрь образов уляжется сам собой. Что там говорили вам во сне ваши другие “я”?

— Успокоиться, — прошептал Перегрин. — Успокоиться и знать, что я господин… Боже праведный! — Он широко раскрыл глаза. — Так вы считаете, что причина этого вихря — я сам?

— Существует только один способ проверить это, — сказал Адам, осторожно присаживаясь на соседний камень. — Сделать так, как вам советовали ваши другие “я”. Отдохните и отдышитесь. На минуту закройте глаза, пока не восстановите равновесие. Сосредоточьтесь на каждом вздохе: вдох… выдох…