Сергей Махотин - Владигор и Звезда Перуна

— Что там шипит все время? — спросил подземельщик, когда все благополучно перебрались на ту сторону. — Будто змеиное гнездо.

— Ага, — легко подтвердила Замарошка, — змеюки. Из яиц вылупляются.

Ни Чуча, ни Дар не захотели ни о чем больше спрашивать.

Морошь и Владигор по-прежнему сидели за длинным столом и, казалось, спокойно беседовали.

— …Так что, князь, я прекрасно научилась обходиться без угодливой свиты, глупых советников, слуг-соглядатаев, — говорила царица. — Мои бездумные истуканы больше меня устраивают. Но ты единственный из людей, который мне по нраву. Если ты согласен помочь мне, во всем мире не будет более могущественного союза.

Владигор чуть улыбнулся:

— Нет, я к этому не стремлюсь. От мира я никогда не отказывался, но он не должен быть во вред добрым соседям.

— Что такое добрые соседи! — воскликнула Морошь. — Сегодня они добрые, завтра — злейшие твои враги. Лишь страх может обуздать их властолюбивые помыслы. А мы с тобой будем способны держать их даже не в страхе, а в паническом ужасе.

— И они в конце концов станут такими же бестолковыми истуканами, как те несчастные рабы, что обслуживают тебя, — покачал головой Владигор. — Допустим, ты добилась своей цели, но принесет ли тебе радость безраздельная власть над миром? Твою красоту, твой ум, твои достоинства даже некому будет оценить. Ты останешься так же одинока, как одинока сейчас. Неужели ты не думала об этом?

— Но ведь со мной будешь ты, — певуче произнесла царица. — Ты будешь ценить меня, и этого довольно. Неужели, Владигор, ты встречал в своей жизни кого-нибудь достойней меня?

— Твоя красота ослепляет, — промолвил князь. — Но я не хочу быть слепцом и всегда и во всем полагаться на поводыря. Ведь и поводырь, даже такой мудрый, как ты, может сбиться с пути. Так что не серчай, царица. Мы движемся с тобой в разные стороны.

Чуча кашлянул, Владигор обернулся и, увидев, что с Даром и коротышкой ничего не случилось, облегченно вздохнул.

— Пора, князь, — сказал Чуча, и Владигор встал из-за стола.

Лицо царицы омрачилось, но голос не выражал ни сожаления, ни угрозы:

— Что ж, князь Владигор, раз решил уйти, не буду удерживать тебя силой. Думаю, мы еще увидимся, и очень скоро. Кстати, я уже помогла тебе, а ты даже не догадываешься об этом.

— Помогла?

— Тысяча айгурских всадников, собиравшихся напасть на твои владения с востока, уничтожены мною. Ты мой должник.

— Рум решился-таки напасть! — Владигор сжал кулаки. — Надо спешить. Прощай, царица. Благодарим за угощение.

— Постойте! — Морошь поднялась из-за стола и повернулась к Дару. — Дай мне посмотреть на него, мальчик.

Дар отступил на шаг и покачал головой.

— Только раз взглянуть, — настаивала та. — Ради этого я и призывала тебя сюда.

— Нет, ты затеваешь зло, — ответил Дар.

— Я не прикоснусь к нему, лишь посмотрю. И ступайте себе.

— Покажи ты ей издали свой камень, — шепнул Чуча, — и тут же обратно спрячь. Ничего с ним не сделается.

Дар поколебался. Затем сунул руку за пазуху и вынул многогранник. Морошь впилась глазами в камень, ее красивое лицо исказила хищная гримаса.

— О-о! — простонала она. — Он должен быть моим! Моим!

Она шагнула к Дару, и в то же мгновение раздался голос:

— Не подходи к мальчику! Оставь его! Он никогда не будет твоим!

— Ты опять встала у меня на пути, женщина! — вскричала Морошь, подняв голову и вскинув вверх обе руки. — Ты умрешь страшной смертью, какую еще не выдумали самые изощренные палачи!

— Евдоха… — прошептал Дар, быстро пряча кристалл в кошель. Но, кроме него и царицы, никто ничего не слышал. Все смотрели на Морошь с недоумением, не понимая, что послужило причиной ее внезапной ярости.

— Подумаешь! — пожала плечами Замарошка. — Я таких камней наделала целую гору.

— Молчи, звереныш, а не то я вырву тебе язык! — замахнулась на нее царица. Девочка взвизгнула и бросилась вон, успев сунуть Дару в ладонь какой-то твердый предмет. — Вы все, прочь отсюда!

Владигор, Дар и Чуча охотно последовали этому не слишком любезному совету.

Аскан был на месте. Он стоял с луком в руках, готовый в любую минуту выстрелить. Но стрела была направлена не в сторону дворца, а в кустарник с родником. Владигор подошел ближе и наконец увидел, в кого целился аскан.

На плите, которая утром еще перенесла Филимона неведомо куда, стоял обросший человек в дорогом, но мятом, даже каком-то изжеванном терлике с золотыми пуговицами. Воротник терлика был распахнут, так как одна пуговица оторвалась. Странно, но его лицо показалось Владигору знакомым. Их глаза встретились, и князь узнал его.

— Неужели это ты, Гвидор?

Чародей отвел взгляд:

— Не смотри на меня, князь, мне стыдно. — Его голос дрожал, руки тряслись. Черные круги под глазами, грязные ногти, следы рвоты в косматой черной бороде — ничто не напоминало бывшего красавца щеголя. — Мой позор слишком велик, чтобы я мог разделить его с кем-то. Уходи, прошу тебя.

— Бездонный колодец тебе не поможет, — сказал Владигор. — Стоя здесь, никуда не попадешь.

— Уходите, оставьте меня, — взмолился Гвидор. — Он заработает, я знаю. Нужно только подождать.

— Поехали! — сказал Владигор.

Четверо всадников тронулись и, огибая дворец, поскакали на северо-запад. Ров, окружавший стены дворца, был теперь наполнен непрекращающимся змеиным шипением. Дар радовался, что они уезжают отсюда. Он обернулся назад. Среди кустарника по-прежнему виднелась фигура понуро стоящего чародея.

— Он украл Книгу пророка Смаггла, — перехватил Чуча взгляд мальчика. — Не жалей его.

— Книгу пророка Смаггла? — переспросил Владигор.

— Да. Но, по его словам, Морошь не смогла ее прочесть.

— Где она сейчас, эта книга? Ты не пробовал найти ее во дворце?

— А ты думаешь, я держался за живот из-за того, что он у меня от угощений царицыных разболелся? — хмыкнул Чуча, вытащил из-за пояса книгу и потряс ею. — Вот она! Я с ней теперь ни на миг не расстанусь! Чувствую, она еще сослужит нам добрую службу.

Пятитысячная синегорская рать во главе с воеводой Жданом, дойдя до истока реки Звонки, повернула на восток. Дорога шла по неприметному распадку в Синих горах. Ждан приказал двигаться молча и не производить лишнего шума. Если Рум проведает, каким путем следуют синегорские воины, и устроит здесь засаду, они окажутся в ловушке. Высланные вперед разведчики не обнаружили врагов. Это немного успокоило Ждана, но все равно он был начеку и принял все меры предосторожности.

К вечеру рать вышла на открытое луговое пространство и вскоре наткнулась на обезображенные трупы полутора сотен мужиков.

— Они шли нам на подмогу, — мрачно произнес Ждан. — Ни один не выдал тайной дороги к устью Звонки. Отомстим же за гибель братьев наших!..