Налия - История одной ведьмы

— Нал, я все хотел спросить, сколько тебе лет? — уже засыпая, я услышала вопрос эльфа.

Я перевернулась, чтобы мы оказались лицом к лицу, ему же будет неприятно разговаривать с моей спиной. Хм, мы оказались даже ближе, чем я думала, слишком близко (мы после памятного события с сапогами спали под одним одеялом, отвернувшись, друг от друга).

— 62, - быстро проговорила я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

— А? Что? — до Кела доходило с трудом, о чем я вообще говорю.

— Ты же спросил, сколько мне лет, — будто бы не замечая его пристального взгляда, ответила я.

— Да, да, — все еще не приходя в себя, шепчет эльф.

Тьма?! Он слишком близко.

— А тебе сколько? — я отвернулась и уставилась в потолок.

Келлиндил долго молчал, я подумала, не уснул ли он там ненароком или все еще витает в облаках.

— Сто три, — наконец-то произнес эльф немного обиженно или мне показалось?

— Ты так молод? Я думала тебе не меньше трех сотен, — я действительно была очень удивлена. Эльфы (светлые) взрослеют долго, постепенно и взрослыми считаются где-то в 250 лет, для них сотня это и не возраст вовсе. Атлантиды другое дело мы взрослеем быстро, и в свои 62 я считаюсь вполне самостоятельной личностью.

— Мне пришлось рано повзрослеть, — грустно сказал Кел, в его глазах отразилась боль, но он тут же взял себя в руки, — Давай-ка спать, а то разговорились совсем.

— Но это же ты начал… Ну, ладно. Спокойной ночи, — я быстро отвернулась, чтобы не видеть эльфа и постаралась уснуть, только это очень трудно, когда с тобой рядом лежит любимый, а ты обнять его не можешь. Я тяжело вздохнула и погрузилась в сон.

***

Проснувшись, мы стали собираться в обратный путь. Ребята уже должны быть в городе, а нам нужно идти в обход и быстро. Что-то подсказывало мне, что в скором времени у нас будут проблемы. Я уже было, собралась догонять эльфа, которому надоело ждать, пока я соберусь, но тут мой взгляд упал на ближайший дом, точнее на то, что было изображено на боковой стене. Лестница в обрамлении старинных рун. Как мы не заметили этого раньше? Я подошла ближе к стене и дотронулась до нее, на руке осталось темное пятно. Хм, теперь ясно. Тиари — вид живого мха, обычно обитающего в заброшенных городах, таких как этот. Они облепляют дома и питаются остаточной энергией поселения. Бояться света и огня. Должно быть, мы развели костер слишком близко к стене, и ночью мох сгорел, а мы и не заметили, впрочем, не наша вина, тиари не имеют запаха, даже когда горят. Я позвала Келлиндила, и мы вместе открыли проход в стене, не самый распространенный вид лестниц, но стоит признать у дроу есть стиль. После того, как мы произнесли слово-ключ, изображение приобрело объем, и нам открылся широкий проход наверх. Большая лестница тянулась ввысь и напоминала мне заброшенную шахту или что-то подобное. Кел с опаской ступил на каменные ступени, даже попрыгал. На прочность что ли проверял? Это было так забавно, что я не выдержала и рассмеялась. Наградой мне был недовольный и слегка обиженный взгляд изумрудных глаз. Эльф протянул мне руку, приглашая следовать за ним. Я, не задумываясь, воспользовалась приглашением светлого.

Идя по темным переходам, мы не проронили ни слова и так увлеклись созерцанием фресок дроу, изображенных на стенах, что чуть не пропустили нужный нам уровень. Этот, так сказать, этаж отличался от предыдущего лучшим качеством домов, этаких мини дворцов, и еще в воздухе отчетливо чувствовался привкус магии. Темной магии. Похоже, мы не ошиблись, и враг действительно поселился в самом центре Старого города. Келлиндил вынул из ножен меч и направился в сторону наибольшей концентрации магии. Я последовала за ним, эльф чувствует темную магию даже лучше меня. Пока мы шли, я успела подготовить несколько заклинаний и подвесить их в почти законченном состоянии и тоже достала меч. Ощущение присутствия темной магии все усиливалось по мере нашего приближения к необычному строению, я присмотрелась и удивленно застыла. Амфитеатр у дроу? Любимый вид театров южных городов. Сиденья полукругом, уходящие вверх, а самом низу находится сцена для театральных представлений. Мы бесшумно вошли в помещение и оказались на верхнем балконе, странно, что нас никто не заметил. Даже охранных заклинаний нет. Я ошиблась это вовсе не амфитеатр (как я могла заподозрить дроу в любви к светлому искусству?), а Колизей. И предназначен он вовсе не для комедийных постановок, о чем свидетельствовало несколько прикованных к столбам фигур. Наша милая компания. Как они умудрились попасть в лапы к врагу? Ладно, не время выяснять кто виноват, надо вытаскивать их оттуда. Я обернулась, чтобы донести эту мысль до эльфа, и натолкнулась на чей-то кулак? А потом была темнота.

Ууу. Как болит голова. Что произошло? Я опять напилась в компании друзей наемников? А почему руки-то болят? Ааа, так меня же подвесили за них. Стоп! Кто меня подвесил? Зачем? Впрочем, легко догадаться, что не тот, кто желает мне долгих лет жизни. Ой, я вспомнила, что случилось. Вот дурааа. Так глупо попасться. Ну и что, что эльф подстраховывал, нельзя же на него во всем полагаться, он тебе враг, между прочим. Ладно, не время раскисать. Надо действовать. Я с трудом разлепила веки. Так. Я на арене (кто бы сомневался) прикована антимагическими наручами (они не позволяют колдовать). Рядом прикреплены в таких же позах мои спутники, а к каменному алтарю прикручен эльф.

— Очнулась? Ну, наконец-то, а то я уже заждалась.

Кто же это так рад меня видеть живой? Твою ж мать… это откуда такая взялась. Девушка-некромант с зелеными, как у русалки волосами, в черном длинном, облегающем, как перчатка платье, на высоких каблуках с потрясающим черным маникюром. С каких это пор злодеи стали носить шпильки? И вообще слишком она красива для некромантки. Может она и не черный маг вовсе, а так только пошутить решила? Я встретилась взглядом с этой особой, и мои надежды на ее непричастность сразу исчезли. Вы когда-нибудь видели мертвые глаза, не глаза мертвеца, а именно мертвые. Глаза лишенные жизни, глаза, которые вообще ничего не выражают, глаза, источающие огромное зло, дышащие тьмой. Это страшно. Такие глаза не могут принадлежать простому человеку. Они бывают лишь у тех магов, которые перешагнули черту и не смогли вернуться. И совсем не обязательно такие маги должны быть темными, только вот многие светлые, понимая, что становится монстрами, убивают себя, а многие темные — остаются. И мир получает очередного фанатика, желающего захватить его (мир) или отомстить всем на свете.

— Я рада, что все в сборе, сегодня великий день! Сегодня я стану самой великой в этом мире. Радуйтесь же! — заговорила некромантка.

Это она кому? Я огляделась. Нам?! Вот дура. Чего нам-то радоваться? Нас же сейчас как котят резать будут. Я посмотрела на злорадно смеющуюся ведьму, которая уже подходила к беспокойному дергающемуся эльфу. А Вы бы были спокойны, если бы к вам шло этакое чудо с огромным ритуальным ножом. Где она раздобыла его? Это больше напоминает тесак мясника. Думаю надо бы вмешаться.