Андрей Буревой - Замок Древних

– Мирра, пойдем со мной, подсобишь малость, – сказала вернувшаяся в комнату знахарка.

Лорк проводил взглядом вышедшую из комнаты дочь и разлил по стаканам еще вина. Отхлебнув из стакана, он мрачно посмотрел на меня и сказал:

– В город тебе надо, Дарт.

– Что, не сможет мне Сильвия помочь? – опечалился я.

– Нет. Надо в город тебе ехать срочно. Лошадь я тебе одолжу. И сразу, как она зелье укрепляющее приготовит, в город с сыном тебя отправлю.

– Спасибо, – поблагодарил я Лорка. – Лошадь сейчас очень пригодится, пешком мне, пожалуй, до города не добраться.

– Ничего, Дарт, доберешься до города, и все в порядке будет, – обнадежил староста. – У тебя деньги-то на целителя есть? – поинтересовался Лорк. – Сильвия говорит, боле десятка золотом могут за лечение запросить. Ежели надо, то могу тебе и денег одолжить.

– Спасибо, денег не надо, – отказался я. – Хватит и того, что лошадь дадите.

– Ну, смотри сам, – вздохнул староста. – Тогда посиди здесь немного, я сына подниму да лошадей приготовлю.

Немного расслабившись в тепле, я положил голову на сложенные на столе руки и незаметно отключился, провалившись в глубокий сон. Пришедшие знахарка и Мирра не сразу смогли меня добудиться.

– Дарт, Дарт, проснись! – доносились до меня, как через толщу воды, далекие голоса. Сильвия наконец растормошила меня и сунула в руки чашку с питьем.

– Пей, – проворчала она.

Осторожно отхлебнув из чашки, опасаясь отвратного вкуса, с удивлением обнаружил, что зелье похоже на чересчур сладкий чай. Выпив всю чашку, я почувствовал, что хоть усталость и не пропала, но спать больше не хочется.

– Подожди малость, – сказала знахарка. – Сейчас усталость немного снимет и сон прогонит. Будешь себя словно после хорошего отдыха чувствовать.

– Спасибо. И долго зелье действует?

– Часов на пять этой порции хватит. А вот тебе баклажка с собой, – протянула мне знахарка маленькую фляжку. – По дороге еще выпьешь.

– Хватит ли этого до Тарина? – задумчиво взвесил я фляжку в руке. – Тут столько же, сколько я выпил, не больше.

– Больше нельзя, – заворчала Сильвия. – Неужто я больше бы зелья не сварила, если бы можно было. А раз столько тебе дала, значит, так надо. Да ты в город поспешай-то. Если лошадей погонять, то часов за двенадцать и доберетесь.

– Загоним лошадей, – усомнился я, припомнив наш путь.

– А отец у соседей еще двух коней выпросил. С заводными вы точно быстро до города доберетесь, – пояснила Мирра.

– Готов ты, Дарт? – спросил вошедший в комнату староста.

– Готов, – встал я с лавки.

– Пойдем тогда.

Мы все вышли во двор. Подойдя к лошадям, я пожал руку стоящему возле них мальчишке.

– А где твой конь? – полюбопытствовал паренек. – Я так хотел попросить у тебя на нем по селу проехаться.

– Нет его у меня больше, – ответил я, навьючивая свой мешок. – Но не расстраивайся, скоро у меня еще лучше конь будет, на нем и прокатишься. Спасибо вам. Не ожидал, что вы моей судьбой так озаботитесь. Уж и не знаю, как теперь вас и отблагодарить, – сказал я, забравшись на коня, старосте с дочерью и знахарке.

– Боги наказали за добро добром платить, – ответствовал Лорк. – Ты нам однажды помог, а теперь наша очередь.

– Спасибо, – растрогали меня слова старосты.

– Ладно уж, отправляйтесь, – проворчала Сильвия. – Нечего время попусту терять.

– Дарт, как вылечишься, обратно Джона одного не отпускай. С ним приезжай, – наказал Лорк. – А то мало ли лихих людей водится, прибьют еще мальчонку.

– Хорошо, я его одного не отпущу, – пообещал я.

Выехав из деревни через другие ворота, мы поскакали по хорошо различимой дороге в Тарин. Зелье Сильвии действительно сняло усталость, и теперь я себя чувствовал очень бодро. Вот только боль продолжала меня беспокоить. Пока еще терпимая, она постепенно продвигалась от кончиков пальцев. Пожалуй, часа через три, если боль продолжит нарастать, я не смогу ее терпеть и придется использовать заклинание малого исцеления. А энергии хватит только на два заклинания… И если мы и вправду доберемся до города за двенадцать часов, то у города я уже не буду ничего соображать от боли. Нет, в город надо в здравом уме въехать, иначе как с целителем объясняться?

Часа через два я закусил воротник куртки, чтоб не скрипеть зубами от боли. Боль. Боль – единственное, что занимало меня, даже открытая рана не болела бы, по-моему, так сильно. Тут каждая косточка кисти левой руки и пальцы правой словно в пыль перетираются. Какие демоны придумали подобную муку, не представляю. Пристроившись следом за Джоном, я изо всех сил старался не потерять его из виду.

Когда окружающий меня мир почти весь растворился в багровом сумраке боли, я создал заклинание малого исцеления. И вскоре облегченно выплюнул изгрызенный воротник. Какое удовольствие – избавиться от боли; не знаю даже, что с этим сравнить. Вытерев с лица дорожки струившихся слез, я посмотрел на начинающее светлеть небо и остановил Джона.

Пересев на других лошадей, мы прибавили ходу, благо и боль меня пока не тревожила, и дорогу стало видно гораздо лучше. Более легкий мальчишка опять вырвался вперед, ему эта поездка казалась лишь увлекательным приключением. Да и откуда ему знать о гнетущих меня заботах.

Хорошо еще, что добро я свое не бросил, будет чем с целителем расплатиться. Еще немного потерплю боль, и вылечат меня. А потом надо будет хорошие подарки в городе купить и в деревню съездить. Поблагодарить семью старосты за помощь. И с Миррой надо что-то решать, а то получается, что я с ней поигрался и бросил…

Посмотрев на затянутое низкими серыми тучами небо и на пыльную дорогу, на которую упали капли дождя, я взмолился богам. Только дождя не надо, только не сейчас, иначе до города по грязи мне не добраться! Видимо, боги вняли моим молитвам, и настоящий дождь не пошел. С неба сеялась лишь мелкая морось, едва заметная глазом.

Неприятно, конечно, по такой погоде путешествовать, но выбора у меня нет. К тому же боль вскоре отвлекла меня и не отпускала мое внимание ни на миг. Погоняя лошадей по потемневшей от влаги дороге, мы мчались к городу, с каждым мигом приближаясь к цели.

Через несколько часов мы сменили лошадей, и я выпил приготовленное Сильвией зелье. Взбодрившись, несмотря на боль, я весело сказал Джону:

– Скоро будем в городе.

– Ага, – согласился со мной мальчишка. – Мы даже быстрей едем, чем тогда, когда меня отец о демоне сообщить послал.

Забравшись на лошадей, мы продолжили путь. Снова закусив ворот, я скакал, пока было возможно терпеть боль. Пытался отвлечься от боли, сосредоточившись на посторонних размышлениях, но из этого ничего не вышло. Боль была такой, что думать ни о чем было невозможно. Терпя боль, я не смог уловить момент, когда потерял сознание и свалился с коня.