Андрей Буревой - Пустоши демонов

– Господин Паким, господин Паким! – взволнованный голос слуги заставил Пакима недовольно поморщиться. Только под утро удалось уснуть – и на тебе, никакого покоя. Вздохнув, он открыл глаза, искренне надеясь, что ничего важного не произошло и можно, обругав Талиха, поспать еще.

– Чего тебе? – спросил Паким.

– Воры, господин Паким, гнусные воры пробрались в ваш сад, – поклонившись, доложил Талих.

– Воры? – возмущенно взревел Паким. – Воры в моем саду?

– Паким, – раздался хриплый голос жены, – ты совсем сбрендил, орать по утрам? Еще один вопль – и ночевать ты будешь в пристройке для слуг. Понял?

– Прости, Тафия, прости, – понизил голос Паким. – Беда у нас, вот я и разволновался.

– Было б чего волноваться, – сказала Тафия. – У тебя сторожей пять человек и три пахитских пса, они что, зря плату и кормежку получают? Давно уже должны были воров поймать. Иначе гнать их в шею, дармоедов.

– Псов на ночь отпускали? – тихо спросил Паким, спешно одеваясь.

– Конечно, господин, – заверил его Талих. – Как обычно, на ночь из загона их выпустили.

– Тогда они должны были воров растерзать, – заметил Паким.

– Не вернулись псы на рассвете, – сказал Талих. – Помните, как в тот раз, когда им мясо с сонным зельем подкинули и большую часть урожая мака украли. Сколько я вас просил нанять еще десяток сторожей, а вы все не соглашались, вот и случилась беда. Не могут пять человек за таким огромным садом уследить.

– Расторопней быть надо, – пробормотала Тафия. – Они деньги немалые за свою работу получают, так пусть не спят по ночам, а сад сторожат.

– Подожди, – остановился Паким, – какие сейчас могут быть воры? Весна еще, никакого урожая нет.

– Не знаю, чего им сейчас понадобилось, но псов нет, а значит, в саду воры, – ответил Талих. – Просто так псы не могли исчезнуть.

– Паким, если что-нибудь украли, вычти расходы из платы сторожей, – сонно проговорила Тафия. – Чтоб знали, что за хозяйское добро отвечать придется.

– Хорошо, Тафия, хорошо, – послушно покивал головой Паким и вышел вслед за Талихом из спальни.

В гостиной уже собрались сторожа и хмуро смотрели по сторонам, предчувствуя, что хвалить их сегодня не будут. Войдя в комнату, Паким окинул взглядом собравшихся и скривился.

– Как же вы охрану несете, что по саду ворье безнаказанно шастает?

– Господин Паким, – несмело предположил самый молодой из сторожей, – может, и нет никаких воров?

– А где тогда собаки? – высунулся из-за хозяйского плеча Талих.

– Может, у них собачья свадьба, вот и не вернулись еще, – предположил тот же сторож и враз схлопотал подзатыльник от старшего товарища.

– Собачья свадьба у трех кобелей? – на миг обалдел от такого предположения Паким и тут же пришел в ярость: – Да вы надо мной издеваетесь! Ничего, вот проверим сейчас сад, и если, не дай боги, хоть что-нибудь пропало, я взыщу с вас двойную, нет, тройную стоимость украденного.

– Господин Паким, это несправедливо, – высказался сторож, пожилой мужчина с посохом в руках. – Не в силах мы уберечь от воров такой огромный сад. Еще десятка два сторожей для этого необходимо.

– А еще нанять охотников, чтоб убили демона, промышляющего на краю долины, – добавил другой сторож. – Как можно сад охранять, когда только по сторонам озираешься, демона опасаясь.

– Нет там никакого демона, – решительно заявил Паким. – Это он привиделся Урису спьяну.

– Угу, – пробурчали охотники. – Родниковая вода в голову стукнула. Урис сроду к вину не прикладывался.

– Так, хватит ныть, – сказал Паким. – Если хотите, могу нанять еще сторожей, но тогда вашу плату придется делить на всех.

– Тогда пусть этот демон вам сад и сторожит, – сказал пожилой сторож. – Вашей платы нам едва на жизнь хватает, а вы ее еще урезать хотите.

– Платы вам мало? – скривился Паким. – Сейчас проверим, что воры украли. Может, вы мне еще должны будете заплатить, а не я вам.

Меня разбудила потревоженная сторожевая сеть. Открыв глаза, я сел и осмотрелся. По дорожке в мою сторону шли мужчины. Пятеро в простой, крепкой одежде были вооружены луками и короткими мечами. А двое идущих впереди, наоборот, оружия не имели и щеголяли в чем-то ярком. Увеличив охват сторожевой сети до полумили, я удостоверился, что больше никого в округе нет, и встал с лежанки. Приметив меня, мужчины ускорили шаг и вскоре подобрались к моей стоянке. Увидев поваленное мной дерево, добравшийся до меня первым толстячок начал хватать ртом воздух.

Справившись наконец с шоком, он взвыл:

– Груши, мои груши… Вы только посмотрите, что стало с моими сайорскими грушами…

Смутившись, я покосился на поваленное дерево. Вроде бы незначительные ночью, днем увечья, нанесенные сваленным стволом другим деревьям, были видны гораздо лучше. Очень сильно были повреждены два деревца, и еще с одного было сорвано несколько ветвей.

Худощавый мужчина в заметно вылинявшей яркой одежде тронул толстяка за локоть и указал ему на проделанную мной в колючих зарослях просеку. Взглянув туда, толстяк ахнул.

– Мой крыжовник! Мой янтарный крыжовник! – взвыл толстяк. – Лучший крыжовник в Сулиме…

– Ничего, господин Паким, новый посадим, – принялся утешать худощавый мужчина.

– Ах ты, варвар! – набросился на меня с обвинениями толстяк. – Негодяй! Да я тебя… Да я тебя на галеры. Нет, на каторгу. Нет, сначала на галеры, а потом на каторгу. Негодяй! Хватайте его!

– Постойте, – предложил я выдвинувшимся вперед вооруженным мужчинам. – Я не хотел наносить урона вашему саду. Это вышло случайно. Ночью с гор спустился, и в ваш сад забрел. Запущенный он у вас очень, вот я и не разобрал в темноте, что это не заброшенный сад.

– Заброшенный? – разгневался толстяк. – Да что ты, осел, понимаешь в уходе за садом!

– Ну не слишком много, – признался я. – Но понимаю, что ничего страшного, за что можно отправить человека на галеры, не натворил. Кусты я не корчевал, значит, новые вырастут. Дерево срубил сухое, а то, что немного ветви на других деревьях повредил, так это не страшно. Я оплачу вам ущерб, и разойдемся миром.

– Оплатишь ущерб? – зло засмеялся толстяк. – Да тебе, голодранец, всю жизнь надо работать, чтоб мне ущерб возместить. Нет у тебя пяти золотых.

– За десяток кустов и несколько сломанных ветвей пять золотых? – возмутился я. – Да за эти деньги можно пару тысяч новых деревьев посадить.

– А мне за десяток кустов и несколько ветвей и пяти золотых мало, – заявил толстяк. – На каторгу отправишься. Уж тогда-то окрестное ворье к моему саду и приближаться не будет.

– Да вы с ума сошли. Какая каторга?

– На своей шкуре узнаешь, какая, – зло бросил толстяк. – Не переживай, хватит у меня возможностей тебя упечь. Сам султан Фасир меня ценит. Уж он-то уважит мою просьбу и отправит тебя на каторгу.