Бернхард Хеннен - Меч эльфов

Эльфийка нащупала на поясе тоненькую флейту из розового дерева. Давно она на ней не играла! Это инструмент лучших времен — времен празднеств и беспечности. Волшебница осторожно приставила к губам полированный мундштук и вспомнила коронации в далеком Вахан Калиде, в другом мире. О том месте, где тролли когда-то завладели эльфийской короной и где, несмотря на все интриги и войны, Эмерелль короновали снова и снова. В воспоминаниях эльфийка видела и ощущала тысячи ароматов лесного моря, роскошь князей Альвенмарка и магии ночей коронации, когда небо взрывалось блеском магических фейерверков. Это придало ей силы, когда она зачерпнула магии леса и начала играть. Мысль высушила знамена людей. Тихая трель призвала бриз, унесший запах мокрой одежды, и развернула знамена над кровлей охотничьего домика. Зеленый дуб Фьордландии! Легендарное королевское дерево, которое росло на могильном холме в сердце Фирнстайна, там, где уже тысячелетие находили последнее пристанище потомки Мандреда Торгридсона. Золотая стрела и золотой якорь потерянного Вилусса развевались рядом с серебряным копьем Латавы и белым оленем Райги.

Морось прекратилась. Облака пронизал золотой осенний свет. Целиком охваченная своим колдовством, эльфийка почти ничего не замечала, но почувствовала, как человеческие дети реагировали на ее магию, хотя и не осознавали силу, придавшую блеск этому особенному мгновению.

Отчаявшиеся мужчины снова гордо подняли головы, убрали со лба мокрые волосы, а некоторые посмотрели на осеннее солнце. Юливее осторожно вплела в порывы ветра запах мускуса, дикого меда и лесных цветов. Ароматы, знакомые человеческим детям, не нарушат хрупкой гармонии.

На опушке зазвучали серебряные фанфары. Примчался отряд здоровенных кентавров из Уттики, одетых в отливающую золотом бронзу. С их плеч свисали белые накидки, а во все стороны летела грязь из-под тяжелых копыт.

Вокруг палатки королевы началось волнение. Вышла Роксанна. Лицо ее исхудало, черные волосы уложены в искусную прическу. Она была одета в простое белое платье и носила древние украшения давно превратившихся в пыль королев. Рядом с ней шел Сигурд, который нес на щите корону Фьордландии: крылатый шлем, сохранившийся со времен первого поселенца, пришедшего в одинокие фьорды Севера.

Во главе своей гвардии Роксанна неторопливо подошла к порталу охотничьего домика.

Кентавры тем временем окидывали мрачным взглядом каждого из людей, словно могли читать прямо в их сердце и таким образом обнаруживать предателя. Юливее знала, как сильно обижались некоторые эльфы на то, что Эмерелль доверяла диким кентаврам больше, чем высокорожденным князьям.

Тирану, в сверкающем черном доспехе похожий на большое злое насекомое, отбросил волосы назад и вызывающим взглядом посмотрел на стражу Эмерелль.

Наконец предводитель кентавров приставил к губам обитый серебром рог, раздался протяжный жалобный звук. С опушки леса поднялась стая птиц. А потом появилась она: Эмерелль со своими приближенными. Их было совсем немного, но они ехали под зеленым знаменем Альвенмарка. Олловейн, мастер меча, последний из княжеского рода Карандамона, одетый во все белое, вел небольшую группку отборных эльфов-воинов, защищавших Эмерелль. Справа от королевы ехала Обилее со знаменем Альвенмарка в руках. Замыкали выезд семь юных эльфиек на белоснежных скакунах.

При виде девушек Юливее улыбнулась. Она сама когда-то была в свите королевы. У каждой девушки был титул и важное задание при дворе. Но в основном они были собраны вокруг госпожи затем, чтобы хорошо выглядеть и придавать пышность выходам королевы.

В окружении вооруженных эльфов Эмерелль казалась маленькой и хрупкой. Как и придворные дамы, она сидела в дамском седле. На королеве было платье нежного серо-голубого оттенка, какой принимают иногда облака на рассвете. Чтобы выглядеть благородно, ей не нужны были никакие украшения.

Юливее почувствовала, как все воины-варвары задержали дыхание, увидев владычицу Альвенмарка — создание почти одного возраста с миром, королевой которого она была.

Юливее опустила флейту. Ни одно волшебство, которое она сплела бы, не могло придать дополнительного блеска выходу владычицы Альвенмарка.

Перед Роксанной Эмерелль придержала коня. Олловейн спешился и поддержал седло королеве, когда та стала спускаться с лошади. Ей не нужна была его помощь, но она видела, что лучший воин королевства гордится возможностью служить ей.

Королева обняла Роксанну, словно они были задушевными подругами. Она недолго говорила с ней, и Юливее поняла, что даже будущая владычица Фьордландии не знает, что овдовела. Все это было спектаклем, призванным помочь последним свободным народам сохранить силы в борьбе против Церкви Тьюреда.

Роксанна первой подошла к порталу охотничьего домика. Тролли опустились перед ней на колени, и даже безжалостные черные всадники Тирану склонились, когда она проходила мимо.

Эмерелль последовала на некотором расстоянии за Роксанной.

Юливее осознавала, что сильно нарушает этикет, но все же протолкалась через ряды гостей. Королева Альвенмарка не останется надолго, а десятки просителей уже ждут возможности поговорить с ней.

Олловейн видел, как она пробиралась сквозь толпу, и взглядом велел ей остановиться, но она проигнорировала его приказ.

— Моя королева, можно два слова?

— Юливее! — Владычица улыбнулась. — При дворе стало спокойно, почти тихо с тех пор, как ты ушла.

Роксанна не заметила вмешательства. Она шла дальше, к праздничной зале охотничьего домика, окруженная плотным кольцом мандридов. Эмерелль велела своим девушкам следовать за человеческой дочерью, чтобы меньше было заметно нарушение протокола коронации.

Откуда-то возникла цветочная фея, ростом не больше ногтя, принялась летать на своих крылышках вокруг Юливее, дергать за волосы и шептать: «Оставь это. Нехорошо мешать празднеству».

— Госпожа, ты должна пойти к Фенрилу. — Эльфийская волшебница указала рукой на каретный сарай, расположенный напротив охотничьего домика. — Всей моей силы не хватает, чтобы разбудить его.

— Сейчас не время, чтобы…

— Но, госпожа, — перебила Юливее королеву, и ее тут же сильнее дернули за волосы. — Разве не чудесно, если бы он был рядом с тобой во время коронации?

В зале зазвучали фанфары и глухой рев военных рогов Друсны.

— Юливее, мне известна судьба Фенрила, мне он тоже был верным другом, но…

— Нет, не говори этого! Он не был. Он есть! Он не в прошлом. Он жив. Пожалуйста…

Роги и фанфары умолкли. Слишком рано. Мгновение стояла тишина. Олловейн обхватил королеву и притянул поближе к себе.

Раздался одинокий крик.