Терри Брукс - Меч Шаннара

Приближалась полночь, когда Алланон к своему удовлетворению закончил гримировать не изъявляющего особого желания Флика. Используя необычное косметическое средство, которое было у него в сумке, Друид натирал кожу жителя Долины и его руки до тех пор, пока они не стали темно-желтыми. С помощью куска угля Алланону удалось изменить линии лица Флика и форму глаз. Это было временное средство, тем не менее, в темноте он мог сойти за крупного коренастого гнома, при условии, что его не будут слишком пристально рассматривать. Это было рискованно даже для бывалого охотника, а уж для незакаленного, неопытного человека выдать себя за гнома было равносильно самоубийству. Но выбора не было. Кто-то должен проникнуть в гигантский лагерь врага и попытаться узнать, что произошло с Эвентином, Ши и неуловимым Мечом Шаннара. Самому Алланону идти туда было нельзя — его сразу же узнали бы, даже при самой лучшей маскировке. Поэтому на испуганного Флика была возложена задача под видом гнома под покровом темноты спуститься со склона и, минуя бдительную охрану, проникнуть в лагерь, наполненный тысячами гномов и троллей, и разузнать, не являются ли его исчезнувший брат и король Эльфов их пленниками. Кроме того, Флику предстояло выяснить что-либо о Мече. Дело осложнялось тем, что в распоряжении жителя Долины было мало времени: ему надлежало покинуть лагерь до восхода солнца — в противном случае Флика могли узнать при дневном свете и поймать. Алланон попросил Флика снять охотничий плащ, и, немного потрудившись, он изменил его форму и удлинил капюшон. Когда все было готово, Флик надел плащ на себя, и оказалось, что тот очень удачно сидел на нем, плотно облегая и скрывая все тело, оставляя на виду только руки и часть лица. Флик проверил, надежно ли прикреплен к поясу острый охотничий нож. Это было, конечно, не бог весть какое оружие, но все-таки оно давало некоторое успокоение. Страшно было очутиться в лагере врага совсем безоружным. Флик поднялся, попрощался с Алланоном и, несмотря на обнадеживающие напутствия Друида, с тревогой двинулся в путь.

За последний час погода резко испортилась. Зловещей черной грядой проплывали по небу тучи, вскоре они совсем заслонили луну и звезды, оставив землю в почти сплошной темноте. Единственный свет, видимый в любом направлении, шел от горевших костров из лагеря врага. Пламя этих костров раздувалось внезапно налетевшим ветром, который с воем несся с Драконьих Зубов на незащищенные равнины, причем порывы и скорость ветра возрастали с каждой минутой. Приближение бури было очевидно.

Алланон втайне надеялся, что ветер и темнота обеспечат замаскированному жителю Долины дополнительную защиту. В коротких прощальных словах Алланон объяснил Флику систему расположения лагеря, отметив, как должны быть расставлены сторожевые посты. Флику следовало избегать разговоров или близкого общения с кем бы то ни было, потому что его речь, без сомнения, выдала бы в нем южанина. Согласившись на этот опасный шаг, Флик сделал это, в основном, ради брата — его не покидала надежда на то, что в лагере удастся что-либо выяснить о его судьбе.

Алланон пообещал немного проводить Флика и посмотреть, как он пройдет первый сторожевой пост. Они вышли из каменного укрытия и стали медленно пробираться через валуны к открытой равнине. Было так темно, что Флик почти ничего не видел. Друид взял его за руку, и они осторожно пошли вперед. Флику показалось, что прошла почти вечность, прежде чем они, наконец, увидели горящие костры вражеского лагеря. Юноша был весь в ссадинах от тяжелого спуска с горных высот, его ноги ныли от напряжения, плащ был порван в нескольких местах. Флик в растерянности покачал головой — вряд ли в этом весьма потрепанном маскировочном наряде ему удастся кого-нибудь одурачить, тем более что у него не было к этому склонности. Надо сказать, за последнее время Флик сильно изменился. Его прежние пессимистическая насмешливость и практицизм сменились странным чувством тревоги, граничившим с отчаянием. Его внутренний мир за последние несколько недель стал настолько иным, что у юноши — к удивлению его самого — появились совершенно другие ценностные ориентиры.

Время, как фактор, почти ничего не значило в эти бесконечные дни трудного похода к замку Паранор. И Флику, и его друзьям приходилось прилагать неимоверные усилия в борьбе с существами, которые принадлежали к другому миру. Годы пребывания в состоянии мира и внутреннего покоя в Тенистой Долине казались настолько далекими, что почти забылись. И теперь в жизни Флика существовали только заботы и радости, связанные с Ши и его новым предназначением, а также все новые товарищи Флика. Его жизнь вступила в совершенно иное русло. Друзья разошлись, один за другим, — у каждого была своя миссия, — Флик остался один наедине с безумным миром ночных кошмаров и мистических проявлений, которые привели его на грань отчаяния и с которыми ему еще предстояло сразиться.

Алланон все еще находился рядом с Фликом, но это не успокаивало юношу в полной мере. Великий Друид с их первой встречи оставался непроницаемой стеной, олицетворением тайных, мистических сил, не поддающихся логическому объяснению. Несмотря на растущее чувство товарищества в их небольшой компании на пути к Паранору, Друид оставался в стороне и держался весьма таинственно. То, что он рассказал им всем о себе, лишь слегка приоткрыло темную завесу. Когда Алланон был рядом с ними, преобладание мистического начала в этом человеке не так бросалось в глаза, хотя он всегда и везде оставался мощной неоспоримой силой, секрет которой был скрыт от окружающих. И теперь, когда житель Долины остался один на один с этим непредсказуемым великаном, душа юноши опять наполнилась страхом. Глубокая тайна окутывала Алланона, он один знал смысл Меча Шаннара, знал, как использовать Меч против лорда Уорлока, и ничего не говорил об этом друзьям. Все это вызывало тревогу.

Внезапно сзади послышался шум, и испуганный житель Долины вздрогнул, вынул свой охотничий нож и приготовился защищаться. В тот же момент Алланон, очутившись рядом с Фликом, схватил его мощной рукой за плечо и потянул обратно в убежище среди скал. Оба, затаив дыхание, припали к земле. Повернув голову, Алланон изучающе посмотрел на Флика, и юноша едва сумел заставить себя выдержать этот проницательный взгляд Друида, от которого любому становилось не по себе. Сердце Флика билось от страха и возбуждения.

— Охрану убрали, путь свободен, — раздался глубокий голос Алланона, будто из самых недр земли. — Иди, мой юный друг, будь мужественным и не падай духом.

Флик быстро кивнул и выскользнул из укрытия. Выпрямившись, он решительно направился в таинственную темноту пустых равнин. Юноша шел вперед, его глаза и уши зорко и чутко внимали каждому звуку и шороху, от которых могла исходить опасность. Он быстро двигался к дальним огням, бесшумно и осторожно ступая по земле. Ночь была как непроницаемый саван: огромные мрачные тучи укутывали небо словно большим темным одеялом, сквозь которое не проникал свет луны и звезд. Равнина была гладкой и открытой, под ногами пружинила густая зеленая трава, которая смягчала шаги юного жителя Долины. Вокруг не было ни малейшего признака жизни, лишь глухо завывал ветер, да раздавалось шумное дыхание взволнованного юноши. Огни, которые казались стелющейся полосой оранжевого света, идущего от подножия гор, теперь стали разделяться на отдельные горящие костры. Флик подошел поближе. Костры ярко пылали, в них громко потрескивало сухое дерево. Воины вражеской армии спокойно спали. Флик приблизился настолько, что мог слышать звук голосов в спящем лагере, но говорили так тихо, что различить что-либо было невозможно.