Терри Брукс - Меч Шаннара

Приближался к концу первый день путешествия. Оставив далеко позади спокойные благодатные земли королевства Меньона Леа, путники мало-помалу добрались до мрачных, угрюмых Низин Клете. Они стали устраиваться на ночлег на маленькой лужайке под весьма сомнительным прикрытием почти лишенных листвы деревьев и засохших кустарников. Туман сгущался все больше и больше. Тьма поглотила все вокруг. Вечерняя прохлада сменилась промозглым холодом ночи. Все трое дрожали. Не спасали даже плотные дорожные плащи. Путники попытались собрать ветки для костра, но в сыром тумане все настолько пропиталось влагой, что, сколько они ни старались, разжечь костер им не удалось. В конце концов, оставив эти бесплодные попытки, они ограничились тем, что решили подкрепиться холодной пищей. Они достали тщательно упакованные съестные припасы и принялись за еду. Ели молча, пока окончательно не восстановили потерянные за день силы.

А вокруг все обволакивала гнетущая черная тишина. В призрачной пелене тумана даже небольшой каменистый уступ или кустарник казался устрашающим. Казалось, все живое застыло, оцепенело. А ведь рядом в дремучих лесах хозяйничают волки и медведи, и под всеми этими каменьями живут змеи, тролли, горные ведьмы и всякий подземный народец. Долго обуревали путников тревожные мысли. И немало прошло времени, пока они заснули.

На второй и третий день путешествия погода испортилась совсем. Небо словно собралось проучить самонадеянных смельчаков… Не переставая шел дождь. Сначала его холодные потоки вымочили всю одежду путников, потом дождь, казалось, проник сквозь кожу и кости, заставляя их стучать зубами от сырости и холода, затем пронзительные ледяные капли застучали по каждому нерву, и теперь всех охватило одно и то же чувство, одно общее ощущение полного физического растворения в сплошном холодном потоке дождя. А дождь все лил и лил. И не видно было конца этим неистовым струям, обрушившимся с такой настойчивостью и яростью на бедных путников. Вся скудная растительность этих мест была сломана, прибита к земле или валялась безжизненно на каменистых уступах; все было сметено, скомкано, размыто и бесформенными кусками валялось повсюду. Трудно было поверить, что здесь, на этих безжизненных диких скалах, в холодном сыром воздухе могут обитать живые существа. Все было недвижимо и мрачно. И лишь шумные потоки дождя напоминали, что жизнь еще теплится здесь; и, собирая последние силы, путники с трудом шли дальше.

На протяжении всех трех дней пути солнце так и не появилось. В безлунном воздухе слепо застыла земля. Путники молили небо ниспослать им слабый проблеск солнца, легкий луч надежды, но свинцовое небо низко висело над землей и было безучастно к мольбам несчастных путешественников. Временами им казалось, что весь мир превратился в сплошную ливневую завесу и… уже почти не верилось в существование той, другой человеческой жизни, где люди жили, радовались солнцу и пению птиц. Все это существовало где-то далеко, в тайниках сознания, а пока огромный серый мир обрушился на них стихийным дождем и гнетущей тяжестью. И не было возможности выйти за пределы этого мрачного, зловещего мира.

На четвертый день пути путников охватило глухое отчаяние. Это отчаяние росло с каждой минутой, оно заполнило все их существо, и было просто невыносимо сознавать человеческое бессилие перед таинственными могучими силами природы. Уже не было никаких сомнений, что мерзкие крылатые охотники лорда Уорлока потеряли их след и сейчас им можно было — хотя бы на некоторое время — не опасаться преследования. Но даже эта мысль мало радовала их: столь велико было гнетущее влияние изоляции от внешнего мира и мрачного разгула стихии. Неунывающий гордый дух Меньона, и тот был надломлен. Всех троих бесконечно угнетали неизвестность и зловещий поворот погодных условий. В душе Меньона возникли опасения, что они заблудились и идут по кругу. Уж кто-кто, как не он, хорошо знал, что, заблудившись раз, можно никогда не вернуться домой. Он тщательно перебирал в уме все возможные пути выхода из создавшегося положения. Еще тяжелее было Ши и Флику. Они ничего не знали об этих землях, и у них отсутствовали охотничье чутье и опыт путешественника, чем был щедро наделен Меньон, Им оставалось полностью полагаться на него, и, хотя Леа молчал, оба брата чувствовали что-то неладное. Они понимали, что он просто не хочет волновать их.

Миновали бесконечные часы. Однако ничего не изменилось за это время: та же промозглая сырость в воздухе, беспощадные потоки холодного дождя — и ни искры надежды впереди… В каждом из путников на глазах таял последний луч надежды. Казалось, еще немного, и это молчаливое отчаяние превратится в тихое безумие. На пятый день пути усталость, чувство отчаяния и безысходности достигли предела. Добраться, наконец, до Черных Дубов представлялось несбыточной и призрачной надеждой. Ши опустился на землю, посмотрел на Меньона. В его глазах застыл немой вопрос.

Меньон рассеянно посмотрел сквозь густую пелену тумана, его красивое лицо помрачнело.

— Не буду лгать вам, — услышали братья его тихий голос. — У меня нет полной уверенности в том, что мы идем в нужном направлении. Этот густой туман… Вполне вероятно, что мы заблудились или идем по кругу.

Флик с досадой бросил на землю тяжелую сумку с провиантом и укоризненно взглянул на Ши, как бы говоря: «Ведь я же предупреждал тебя насчет Меньона».

Но Ши не сдавался.

— Не могу поверить, что мы заблудились! Неужели никак нельзя выбраться отсюда?

— Почти все возможности исчерпаны. Однако, пока есть силы, надо идти вперед. Да! Вперед! Вперед! — произнес Меньон, и на его лице с трудом появилась деланная улыбка.

Флик с присущей ему горячностью готов был обвинить Меньона во всех грехах. Он, Меньон, еще смеет улыбаться! Но, заглянув в глаза принца, Флик увидел в них выражение бездонной печали, тревоги и отчаяния. Житель Долины сразу смягчился. Слава богу, он не успел обрушить поток несправедливых обвинений и укоров на Меньона, который переживал едва ли не больше, чем они. Он опустился на траву рядом с Меньоном, дружески потрепал его по плечу, и некоторое время все трое сидели в полном молчании. Внезапно Ши осенила мысль прибегнуть к помощи заветных камней. Он поспешно вытащил из кармана мешочек с камнями.

В то же мгновение путники вздрогнули и резко вскочили на ноги. Как они могли забыть об этом? Это невероятно!

— Эти камни могут помочь нам! — с дрожью в голосе воскликнул Ши.

Ши осторожно, трясущимися руками достал голубые камни, которым предстояло решить его судьбу и распорядиться жизнью путников. И все трое в немом изумлении и страстном волнении впились взглядом в камни Эльфов, словно ожидая той заветной минуты, когда эти магические камни проявят свои сверхъестественные силы и помогут им выбраться отсюда. Камни лежали на ладони Ши.