Сара Дуглас - Чародей

— Смотри, какой красивый получился у нас с тобой ребенок, — прошептал Аксис. — Спасибо тебе, Азур, за сына. — И нежно поцеловал ее лоб и щеки.

— Процесс создания понравился мне куда больше, — сказала Азур и тут же улыбнулась, глядя на новорожденного, тихонько шевелившегося на ее животе. — Он такой крошечный.

Ривка обрезала пуповину и тихонько потянула за собой из комнаты Утреннюю Звезду.

— Пусть побудут несколько минут вместе, — шепнула она на ухо бывшей свекрови. — Потерпи, скоро увидишь правнука.

Азур поднесла ребенка к груди и восторженно улыбнулась, когда он тут же начал сосать.

— Ты до сих пор считаешь, что она Звездный Волк? — тихонько спросила Ривка.

Утренняя Звезда помолчала, глядя на счастливых родителей, любующихся новорожденным.

— Азур не та, кем кажется, — уверенно заявила она.

Позднее, сидя на кровати, Аксис баюкал ребенка, а Азур, изнеможенная, но настроенная бодрствовать, с гордым видом наблюдала эту картину. Он пел Калуму, а Ривка с Утренней Звездой мыли и переодевали Азур. Потом она лежала, чистая и успокоенная, хотя и донельзя усталая. Только после этого разрешили войти Повелителю Звезд.

— Подожди, не спи пока, — шепнула Ривка. — Уникальный момент: три поколения икарийских чародеев знакомятся с представителем четвертого поколения.

Повелитель Звезд при виде младенца пришел в восторг и, попросив разрешения у молодых родителей, взял его на руки, покачал и спел песню. Ребенок не спал и с любопытством на него таращился.

— Икарийские дети уже через несколько минут после рождения могут поймать в фокус предмет и разглядывать его, — объяснила Ривка молодой мамаше. — С этого мгновения он узнает и запоминает лица.

Повелитель Звезд улыбнулся ребенку, а потом и Азур.

— Он маленькое чудо, — тихо сказал Повелитель Звезд и снова уставился на младенца. — Кто поверит, что наполовину он земной человек? В нем поет кровь семьи Парящее Солнце.

Аксис переглянулся с Утренней Звездой.

— Совсем как Юла, — преувеличенно радостным голосом сказала Ривка. — Ты помнишь, Утренняя Звезда, новорожденную Юлу? Повелитель Звезд в тот момент сказал те же слова.

Все в комнате, кроме Азур, отлично понимали, о чем подумала Утренняя Звезда, когда услышала слова сына. Разумеется, кровь семьи Парящее Солнце должна сильно сказаться, если Азур — Звездный Волк.

Повелитель Звезд первым нарушил молчание.

— А имя, Аксис? Какое имя ты ему дашь?

Аксис улыбнулся Азур.

— Азур уже его назвала.

И Повелитель Звезд, и его мать весьма удивились.

— Калум, — сказала Азур. — Мы назовем его Калум.

— Но это невозможно! — вскричала Утренняя Звезда. — Ему нужно звездное имя! Он ведь икарийский чародей.

— Я тоже икарийский чародей, а звездного имени у меня нет, — возразил ей Аксис. — Азур хочет назвать его Калумом, и мне кажется, что это красивое имя. И подходящее. Мир ведь меняется, Утренняя Звезда, не к чему цепляться за старые традиции. Добро пожаловать, Калум, в Дом Парящего Солнца.

Утренняя Звезда опустила глаза и больше не спорила, хотя недовольство ее было заметно. Она склонилась над младенцем и нежно поцеловала его в лоб.

— Добро пожаловать, Калум, в Дом Парящего Солнца. Я — Утренняя Звезда, твоя прабабушка. Красивых тебе песен, высоких полетов. Пусть твой отец завоюет для тебя Тенсендор.

Следом за ней заговорил с ребенком Повелитель Звезд.

— Добро пожаловать, Калум, в Дом Парящего Солнца. Я — Повелитель Звезд, твой дедушка. Красивых тебе песен, высоких полетов. Пусть Звездный Танец постоянно звучит в твоих ушах. — С этими словами он передал ребенка Ривке.

Она поцеловала ребенка в щечку.

— Добро пожаловать, Калум, в мир борьбы. Я — Ривка, твоя бабушка, мать твоего отца. Не забывай: кровь моя сроднила тебя с народом, не умеющим хорошо петь или высоко летать, однако это не помешало ему любить и жалеть все живое на земле.

Передала ребенка отцу, выпрямилась и с вызовом посмотрела на Утреннюю Звезду и Повелителя Звезд.

— Добро пожаловать, Калум Парящее Солнце, сын Азур, — негромко сказал Аксис. — Я твой отец, Аксис Парящее Солнце, сын Ривки. Знай, что я люблю тебя. Помни слова своей бабушки: не забывай никогда о том, что в жилах твоих течет кровь земного человека, поэтому ты должен с сочувствием относиться к ближнему. И для тебя это важнее, чем икарийское волшебство. — С такими словами он передал ребенка Азур.

— Добро пожаловать в мое сердце, Калум Парящее Солнце, сын мой, — сказала Азур. — Ты уже знаешь, как я тебя люблю. Не забывай, что родился ты в годовщину трагической ночи Йула, а первый вздох сделал, когда солнце показалось над горизонтом. Ты настоящее дитя солнца, Калум. Долгой и счастливой тебе жизни.

В комнате наступило молчание. А и в самом деле все как-то и позабыли, что рожала она в ночь Йула, сын ее родился к утру, с восходом солнца. Как же это так, бормотал Повелитель Звезд, как он позабыл о празднике? Прошло ли у Древа Жизни все, как положено? С тех пор как ему исполнилось четырнадцать, возраст, в котором юноше впервые разрешали пускаться в длительный и опасный перелет в Аваринхейм, эту ночь он пропустил впервые. Две недели назад он направил туда большое количество икарийских чародеев, чтобы те подготовили праздничные обряды, а у самого из головы все вылетело. Ну да ладно, Азур подарила им праздник, который с лихвой возместил упущение. И ребенок и солнце возродились в один и тот же момент. Что бы это значило? Может, Калум — дитя богов?

— Разве не чудо, — прошептал Аксис и отвел со лба волосы Азур. — Калум зачат в ночь Белтейна, а родился в Йул, — он поцеловал Азур в голову, — от самой замечательной матери.

Повелитель Звезд видел, как Азур улыбнулась Аксису, и понял, что украсть ее у сына будет невероятно тяжело.

— Но зато первая твоя дочь, Азур, будет моя, — прошептал он себе под нос, — потому что наверняка она будет так же прекрасна, как и ее мать.

Завоевание дочери, однако, вряд ли компенсирует ему неудачу с ее матерью.

Третью неделю Снежного месяца Фарадей была почти свободна от докучных королевских обязанностей, что, впрочем, неудивительно: светская жизнь двора и города стихла перед угрозой войны. У большинства горожан на фронте был либо муж, либо брат, либо сын. Все сознавали, что предвещает война. В Ахаре Йул не отмечали, но Фарадей и Ир потихоньку отпраздновали его в королевских апартаментах. За прошедшее время женщины очень сблизились. Поддерживали друг друга во всем. В Карлоне обе чувствовали себя словно в клетке. Можно сказать, что и пророчество стало для них своеобразной клеткой. Большую часть времени Ир проводила теперь с Фарадей. Они даже спали вдвоем на огромной, в четыре пейса шириной, королевской кровати. На ней легко можно было потеряться, но женщины друг друга не теряли. В безнадежных, казалось бы, обстоятельствах Фарадей находила у своей подруги утешение и поддержку.