Иван Афанасьев - Ожидание Двойной Кошки

— Судя по Вашему молчанию, услыхали Вы, моя милая, об этом от Закруты. — Герцог перевел взгляд на враз заскучавшую компаньонку. — Не так ли?

— Об этом все гроссведуны говорят, — пожала плечами Закрута, — завтра и горожане болтать начнут. Ничего тайного здесь нет.

— Первое, — мрачно промолвил герцог, пристально поглядев на племянницу, — в наших владениях появился Гарбат. Его приговорили к казни в Светори уже давно, но живет он постоянно в Качкаре. Его прислужников наши люди вместе с гвардейцами короля порубили, но сам качкарский колдун скрылся, и шастает по нашим землям. Второе: никто никогда не утверждал, что он и есть Двойная Кошка, о котором бродит слишком много легенд, но очень мало точных сведений. Третье: Вам, милая, с завтрашнего утра я запрещаю покидать замок. Я лишь хочу, чтобы к моменту брачного предложения со стороны хана Смалена Вы находились в добром здравии и своем уме. Спокойной ночи, Белуанта!

Герцог поднялся из-за стола и, кивнув Закруте:

— Госпожа…, - вышел из комнаты.

Вернувшаяся через некоторая время Закрута присела рядом с погрустневшей Белуантой.

— Придется посидеть пока в замке. Намерения Гарбата нам неизвестны.

Она подмигнула разом погрустневшей девушке:

— Пойдем?

Оказавшись в своей комнате, Белуанта ненадолго дала волю слезам. Затем она внезапно успокоилась, вытерла лицо и припудрила его.

— Твой дядя поступает разумно. Кто знает, что у Гарбата на уме? В замке ты будешь в безопасности.

Белуанта присела перед столом, на котором стояла клетка с ее любимицей, полосатой крысой Лерис, привезенной с далекого юга. Лерис была настолько ручной, что племянница герцога часто сажала ее себе на одежду. Крыса взбиралась ей на плечо и смирно сидела там, не проявляя стремления к путешествиям. В клетке ее держали скорее для собственной безопасности, чтобы не вышла погулять и не наткнулась на любого из дворцовых котов. Те не стали бы делать различий между Лерис и обычной подвальной мышью.

Насыпая зверьку корма, она ласково с нею разговаривала. Затем повернулась к Закруте:

— Предчувствие у меня, Закрута. Нельзя мне находиться в замке. Здесь все знают, где я, а Гарбат сумеет обмануть наших стражников и колдунов. Бежать надо, Закрута! Сейчас же, пока дядя еще не приказал страже. Укроемся в лесу, там нас никто не отыщет!

Белуанта, как и многие другие придворные, могла в здешних лесах и дорогу отыскать, и от обычной нежити оборониться. Они не раз бродили с компаньонкой по лесам: то охотились, то по грибы-ягоды, то навещали дальнюю родню в лесных поселениях. Родители Белуанты погибли еще молодыми, их девушка помнила смутно.

— Твой дядя разгневается. И на меня тоже, — ответила ей Закрута, воплощенный голос здравого смысла.

— Нет, милая, — убежденно покачала головой девушка. — Дядя желает уберечь меня от опасности. Он думает, в замке безопасно. Если бы он думал иначе, сам бы отправил меня в леса. Здесь важно то, чтобы никто в городе не знал, куда я отправилась. Я оставлю дяде записку. Никто не будет знать, где мы — значит, и Гарбат тоже.

Наперсница осуждающе качнула головой. Белуанта ее не убедила, несмотря на весь свой напор. Компаньонка считала, что герцог вернее представляет грозящую опасность. Но она тоже признавала, что укрыться в лесу, пожалуй, будет надежнее, чем рассчитывать на бдительность гроссведунов. Взять одежду, оружие, небольшой запас продуктов. Выбираться лучше по воде, тогда никто из колдунов не сможет отыскать их следов.

— Ты слишком испугалась. Гарбат вовсе не обязательно заинтересовался тобой. Дядя просто из осторожности тебя ограничил в свободе, — назидательно проговорила компаньонка.

Однако довод ее прозвучал неубедительно. Ей-то самой герцог как раз и сказал, что Гарбат именно браком Белуанты, по слухам, и озабочен. Так что и у герцога были серьезные резоны для опасений, а паче того — у самой девушки.

— Мой дядя без причины осторожничать не станет. Он напуган. Закрута, милая, поверь — он этого Гарбата боится, как все колдуны боятся Двойной Кошки. Ты помнишь, тот был великий колдун, такого стены замка не остановят. Не веришь мне, так хоть карты раскинь. Спроси у судьбы, что будет, если мы останемся в замке?

Вздохнув, компаньонка достала карты, разложила их на столе, расслабилась, глядя на висевшую на стене гравюру с видом горы Белого Облака. На ощупь вынула карты, разложила на столе, перемешала, по-прежнему не глядя, вытащила три и перевернула. Белуанта, жадно следящая за ее руками, вздохнула. Пламя четырех свечей в подсвечнике словно бы присело, Лерис слабо пискнула. Закрута отправила карты назад, еще раз перемешала и вновь вытащила три карты. Только после третьего раза она опустила глаза на стол. Кошка, ураган, сапоги.

— Первыми легли кошка, водопад и олень. Вторыми: меч, ошейник, трезубец. Белуанта замолчала, предоставляя Закруте самой разобраться в результате. Знатные дамы, даже не будучи искушены в колдовстве, частенько пользовались картами Феро. Не надо было быть знатоком, чтобы понять: останешься в замке — и ждет тебя встреча с Двойной Кошкой. Ну, и меч с ошейником тоже истолковывались вполне определенно. Теперь компаньонке возразить было нечего, и дамы принялись наскоро готовиться в дорогу. Закрута собирала одежду, необходимые для лесного существования предметы, снедь в дорогу. Белуанта писала герцогу записку, объясняющую свое поведение. Слугам она оставляла подробные указания по обращению с Лерис.

Покинуть замок ночью для племянницы герцога труда не представляло. Ее уход стража заметила. Но кто мог бы остановить Белуанту без прямого герцогского приказа? О ее уходе даже не сообщили командующему охраной, он узнает о случившемся уже утром, принимая доклады ночных стражников. Закрута уверенно вела Белуанту темными улицами. Темнота была какой-то серой: она не скрывала предметов, а скрадывала их очертания. Привычные глазу дома и повороты выглядели таинственно незнакомыми. Город и во тьме жил своей жизнью — крались в темноте кошки, шуршали листвой живущие сами по себе ежи, ухал филин. Возле реки стало светлее. Дамы огляделись, ступив на выступающий в реку причал. Вокруг никого не было. Белуанта проворно залезла в лодку и Закрута подала ей их дорожные мешки. Перебравшись под кормовой навес, племянница герцога принялась устраиваться. Здесь стояла совершенная темнота. Не имеющий окон и других отверстий навес спускался от островерхой крыши да самых бортов, а вход закрывался плотной занавеской.

Лодка Белуанты была отлично приспособлена для путешествий по холодным рекам Светори. Племяннице герцога свет и не требовался. Она разложила мешки в темноте и вдруг услышала, как за спиной зашуршал полог, пропуская внутрь Закруту.