Вольфганг Хольбайн - Кольцо нибелунгов

— Зигфрид, ты не сумеешь ни победить дракона, ни жениться на Кримгильде. Для этого необходима королевская кровь, а у тебя ее нет. — Кузнец знал, что это неправда, но был уверен, что он должен лгать, чтобы спасти Зигфриду жизнь.

Юноша сел на лежанке и принялся нервно жестикулировать.

— Ты не понимаешь. Кримгильда, дракон… Мне все это кажется…

Позабыв о желанном сне, старый кузнец тоже сел.

— Знамением? Предназначением? Судьбой? — воскликнул он. — Зигфрид, ты ничего не понимаешь! Ты не понимаешь, во что хочешь играть, не понимаешь, с чем тебе придется иметь дело! — Помолчав, Регин продолжил: — Завтра же мы уедем отсюда. Домой, в Ксантен, куда-нибудь…

Зигфриду редко приходилось слышать такие нотки в голосе Регина. Они свидетельствовали о неприятии какой-либо другой точки зрения. Зигфрид молчал, но в его сердце уже поселилось упрямство. Приключения, слава и честь — все то, о чем он мечтал, — были здесь, в Бургундии. А еще — Кримгильда.

Зигфрид снова улегся. Мысль о прекрасной принцессе наполняла его покоем и радостью. Ее имя беззвучно слетело с его губ, и он уснул.

Кримгильда начинала нервничать, когда отец предупреждал ее о своем желании поговорить с ней «с глазу на глаз». Беседа «с глазу на глаз» всегда проходила в присутствии Хагена, его главного советника. А то, что они называли разговором, превращалось в судилище. И она всегда была виновата.

— Ты встретишься с Этцелем и поговоришь с ним! — возмущенно кричал король. — Мне все равно, понравится тебе или нет его нос или, скажем, манеры. Речь идет о Бургундии!

Кримгильда перевязала копну своих светлых волос кожаной ленточкой.

— Если тебе этого так хочется, я встречусь с Этцелем, но ты не можешь заставить меня выказывать ему знаки внимания.

Гундомар провел рукой по глазам.

— Кримгильда, ты можешь, конечно, на время отложить неизбежное, но тебе не удастся предотвратить то, что должно произойти. Ты знаешь законы Бургундии: твои братья смогут жениться только после того, как ты выйдешь замуж.

Кримгильда знала это, и ей было жаль. Если бы речь шла только о плохом настроении отца, она бы давала от ворот поворот каждому жениху, но таким образом ей пришлось бы обречь Гернота, Гизельгера и Гунтера на безбрачие. А жизнь без брака означала отсутствие наследника бургундского престола…

Король схватил дочь за плечи.

— Кримгильда, ты знаешь, что я не хочу заставлять свою дочь выходить замуж против ее воли. Но наступит время, когда ты лишишь меня такой возможности. Выбирай, пока у тебя есть выбор! — Повернувшись, король вышел.

Хаген остался в комнате. Он стоял, не сводя глаз с Кримгильды. Девушка хотела, чтобы он ушел, и не только отсюда, а вообще из Бургундии. Хаген казался ей проклятием, портившим жизнь всей стране.

— Что вы делаете в моих покоях? — возмущенно спросила она.

Хаген почтительно поклонился.

— У меня к вам предложение, принцесса. Я знаю, как вам не нравится мысль о скорейшем бракосочетании, хотя вы понимаете, насколько это важно для Бургундии. Но мы могли бы… найти компромисс.

Кримгильде стало интересно, какая низость скрывается за этими, казалось бы, безобидными словами.

— Слушаю вас.

Хаген подошел к принцессе поближе. Его темная фигура была похожа на ворона, предвестника несчастья.

— Кронпринц Саксонии находится в таком же положении, как и вы. Его отец настаивает на женитьбе, но Эдельрих пока сопротивляется. Ходят слухи, что его душа больше склонна к мужской красоте, чем к женской.

Конечно, Кримгильда сразу поняла, о чем говорит советник. Прищурившись, она спросила:

— И что?..

— Вы станете друг другу спасением, но не предназначением, — продолжил Хаген. — Вы выходите замуж за Эдельриха, производите на свет наследника, обустроив это так, как вам было бы удобнее, и после этого спите в разных комнатах, а может, и в разных частях замка, если пожелаете. Кого вы станете приводить на свое ложе, зависит только от вас, но наследие трона будет обеспечено, и в течение двух поколений будет царить мир.

Кримгильда с трудом сдерживала отвращение. То, что предлагал ей Хаген, было фарсом, игрой и к тому же грехом перед Господом.

— А мой отец знает об этой идее? — возмутилась она.

— Нет, — ничуть не смутившись, ответил Хаген. — Король знает, что существуют вещи, которые пойдут ему на пользу, но о которых ему лучше не знать. И моя задача — такие вещи определять. До этого момента вам везло, так как отец ставил свою любовь к дочери выше долга перед государством. Однако не стоит надеяться, что так будет всегда.

Презрение, которое Кримгильда испытывала к советнику короля, было написано у нее на лице.

— Как вы можете спокойно спать ночью, Хаген из Тронье?

Советник холодно улыбнулся.

— С мечом в руке и заботой о Бургундии в сердце. В отличие от вас, я не должен молиться перед слабым богом о прощении, пока горит моя свеча.

Хаген не перешел в новую веру, как большинство жителей замка. Его вера была верой в старых жестоких богов, верой в Асгард и Валгаллу. Кримгильда понимала, что мысль о мирном существовании в загробной жизни была для воина Хагена невыносимой, ведь он мог принять только борьбу на стороне Одина, а затем с радостью ждать валькирий, которые унесут его душу в царство мертвых.

Кримгильда подошла к окну.

— Я выслушала ваше предложение, Хаген. Как и ваши богохульные речи, — сохраняя присутствие духа, сказала принцесса. — Ради мира при дворе я не стану говорить об этом отцу. Но если вы еще когда-либо попытаетесь насмехаться надо мной или моей верой… ваше изгнание из Бургундии произойдет быстрее, чем мольба о прощении успеет слететь с ваших губ.

Хаген поклонился. Он сказал то, что следовало сказать. Конечно, советник предвидел, что Кримгильда возненавидит его, но для него было важно посеять эту мысль в ее душе.

— Я должен приготовиться к приезду Этцеля. Какой бы бог ни вершил судьбы, пускай он откроет ваше сердце навстречу подходящему мужчине.

С этими словами Хаген ушел.

Кримгильда выглянула в окно. Зигфрид с Регином стояли у тележки. Казалось, они ссорились. Хаген понятия не имел, что Бог уже открыл сердце Кримгильды — прошлой ночью.

— Но мы не можем просто так уехать! Бургундии нужна наша помощь! — уговаривал наставника Зигфрид.

Регин в ярости складывал вещи в тележку.

— Бургундии нужны воины и жених для принцессы. А ты на обе эти роли не подходишь!

Слова Регина оскорбили Зигфрида, хотя он и понимал, что это правда.

— Разве того, что Бургундии нужна наша помощь, недостаточно, чтобы мы остались?

Регин выпрямился и, расправив плечи, с угрожающим видом двинулся на Зигфрида. И хотя он был на голову ниже юноши, тот невольно вздрогнул. В этот момент во двор вышел Гунтер.