Юлия Фирсанова - Начало

— Почтенная магева, — человек наклонил голову, приветствуя меня.

— И тебе того же, ты здешний жрец? — уточнила я.

— Нет, — сухие тонкие губы раздвинулись в легком намеке на улыбку. — Здесь никогда не было, нет и не будет жрецов, я лишь смотритель Храма Творца.

— И, похоже, прихожан тоже негусто, — отметила я, озираясь. — Или день не приемный?

— Храм открыт для каждого, — ответил старик.

— Но поскольку просить у Творца, как меня просветили, что-либо бесполезно, то и клиентов нет, — догадалась я. — Зачем же вообще горожане Храм строили?

— Так заведено, — пожал плечами собеседник.

— Наверное, страховка, на тот случай, если Творцу все-таки небезразлично, все, что вытворяют люди, и он может обидеться за неуважение к его персоне и шарахнуть чем-нибудь нахалов… молнией там или мором, — резюмировала я.

Старик улыбнулся и кивнул:

— Я частенько думаю так же. Но ты все-таки зашла. Почему?

— Захотелось, — призналась я совершенно честно, не став выдумывать повода позначительнее и волшебнее. — Ты не против, если я тут немного посижу?

— Делай, что пожелаешь, магева. Храм принадлежит всем, — просто ответил смотритель, разведя руками.

Наш разговор исчерпал себя. Я вдохнула воздух, пахнущий слегка пылью и камнем, но почему-то казавшийся сочным и свежим, как после дождя, прошла ближе к окну и села прямо на пол туда, куда мне захотелось. "Интересно, если вспомнить метод биолокации, тот самый, каким ищут благоприятные и плохие места, наверное, окажется, что Храм стоит на пересечении силовых потоков и именно поэтому меня, магеву, потянуло сюда словно магнитом", — попыталась я подвести рациональное объяснения под свой поступок. А потом решила, что это не имеет значения.

Я устроилась в личной позе лотоса, каковую предпочитала всем другим — одна нога подтянута к груди, вторая поджата и полуприкрыла глаза, следя за танцующими в воздухе крохотными пылинками. Золотистый поток, искорки мельчайших частиц в нем, редкая тишина, словно сюда не доходит ни единого звука с площади, поглотили меня, я словно сама стала одной из этих пылинок в воздушном океане. Реальность слегка посопротивлялась и привычно уплыла, осталось только ощущение собственного дыхания и снисходящее на вечно мечущийся разум умиротворение. Не думаю, что я просидела так долго, ровно столько, сколько хотелось или было надо, а может быть, эти два понятия на краткий миг совпали. Я не спала и не медитировала, подобно просветленным буддистам, но и ни о чем важном не думала, так, в голове носились обрывки бессвязных мыслей.

Так же неожиданно, как мне захотелось сесть, а ощутила необходимость открыть глаза и встать. Поднялась я с пола почему-то отдохнувшей и… нужное, пусть немного банальное, слово пришло на ум не сразу, но все-таки пришло — с обострившимся восприятием. Нет, ни слышать, ни видеть, ни даже обонять я лучше не стала, но то, что столь долго дремало во мне и начало пробуждаться лишь в этом мире, обрело большую четкость и силу.

Старик сидел на корточках у двери. Проходя мимо него, я кивнула на прощанье, уже как старому знакомому, нет, как тому, с кем разделила великую тишину Храма Творца, его могучий покой, и заметила:

— А ведь на самом деле ОН дает. Только не то, о чем просишь, а то, в чем нуждаешься и что тебе по силам взять самому.

— Возможно, почтенная магева, но для многих людей это хуже проклятия, — резюмировал привратник.

— Это точно, — подумав, согласилась я.

Яркий солнечный денек встретил меня на пороге. Я, все еще стоя на ступеньках, повертела головой по сторонам, соображая, куда бы еще направить свои стопы. Меня словно что-то толкнула вправо. Чуток удивившись, обычно, причем, клянусь, совершенно не нарочно, выбирались левые дороги, я сбежала по ступенькам. И уже уверенно, — раз мне туда хочется, даже если самой еще толком неясно почему, значит, я туда пойду! — двинула к соседнему с серым храму. Этот был сооружен из громадных белых камней, эдакие кирпичики для великанов, и, в пику большинству прочих сооружений, тоже ничем снаружи декорирован не был. Красота простоты! Преодолев ровно тринадцать невысоких ступеней, на которых не было заметно потертостей то ли по причине крепости камня, то ли из-за малочисленности прихожан, я опять в полном одиночестве вперлась в помещение.

Нет, на сей раз внутри кто-то и что-то было. Из кого-то я увидела пятерых мужчин в белых балахонах, что-то среднее между ризой и парадной одеждой куклуксклановца. Разновозрастные особи мужского пола занимались чем-то своим священным. Трое лопотало нечто неразборчивое, пара подливала какой-то жидкости в горящие неярким огнем чаши перед скульптурой. На постаменте, как памятник, был водружен мраморный мужчина с мышцами культуриста. Из всей одежки парню дали только набедренную повязку. В длинных руках он держал здоровенный меч и книгу. Грозное спокойствие позы и выражение лица явственно говорило, что я вообще-то белый и пушистый, но, случись чего, и врагу не поздоровиться, огребет по полной программе и мечом и книгой, так что не сразу очухается или не очухается вовсе. Каменная книга, на мой взгляд, была даже пострашнее клинка.

Человеки-служители в светлых бесформенных хламидах глянули на меня, но не выспрашивать по какому поводу заявилась, ни выпирать за порог не стали, стоит себе девушка и стоит, мужчины вернулись к своим обязанностям. Шестой их сотоварищ как раз раскатывал на каменном полу перед статуей какой-то жесткий даже на вид, но длинный коврик с изображениями мечей и книг.

— Почтенная магева ищет справедливого суда? — раздалось у меня над самым ухом. Я так и подпрыгнула. Чуть сзади от меня стоял, прегнусно ухмыляясь — получил удовольствие, напугав бедную девушку — высокий тип, чья мускулатура могла бы поспорить с рельефами здешней статуей. Где он был, когда меня в школе в высоту сигать заставляли, я б тогда все рекорды одним махом побила, а может, и самого Бубку за пояс заткнула.

Тяжелая нижняя челюсть изверга, карие глаза, вовсе не теплых тонов, темные с едва уловимым медным отливом волосы, пара мечей за спиной (вон рукояти в кожаной обмотке торчат) были подстать его статям. Одежда же весьма скромной: серая рубашка да черные брюки. Ниндзя что ли?

— Ну вот еще, — огрызнулась я. — Своих врагов я магией бью, а если очень достанут, могу и рожу расцарапать, а по судам таскаться, это не их, а себя на мучения обрекать!

Внимательные глаза обежали меня, задержались на длинный ноготках (обожаю длинные острые ногти, а если они с красным или черным лаком, да еще узорами из завитушек, так вообще кайф!) и мужчина кивнул, то ли оценил шутку, то ли, правда, поверил в мои способности.

— Кстати, а что это за храм? — уточнила я, пользуясь случаем.