Андрэ Нортон - Кошачьи Врата

Келси несла мешочек с колдовским камнем. Все ее тело болело, словно ее избили изнутри. Слишком многое произошло и слишком быстро. Теперь она знала, что это не сон. Теперь она верила Симону Трегарту, что благодаря какой-то случайности оказалась в ином мире с другими законами природы. Но с большим трудом она заставила себя признать это. Если она вернется к стоячим камням и пройдет через их круг, то, может быть, снова вернется к реальной жизни.

Да, эта жизнь тоже реальна, но это не ее реальность. Симон Трегарт как будто без колебаний принял ее. Но она…

— Храни это! — ее мысли прервал хриплый голос колдуньи. Та подошла к Келси и своим длинным бледным пальцем указала на мешочек.

— Я не колдунья, — возразила Келси; неприязнь к этой женщине преодолела осторожность. Та издевательски рассмеялась.

— Хорошо, что ты так говоришь, девушка. Но, похоже, в Эскоре все, что мы знали в Эсткарпе, переворачивается с ног на голову. Мужчины владеют силой… — она сердито посмотрела на Кимока и Йонана, — а те, кто не имеет никакой подготовки, получают оружие Света. Но камень подчинился тебе однажды…

— Я ему ничего не приказывала! — сразу возразила Келси.

— Если не приказывала, откуда же имена, которые ты произнесла? Из воздуха, который окружает нас всех? Кем ты была в своем собственном мире, девушка? Ты владеешь силой, иначе камень не подчинился бы тебе. А неведомая сила… — она покачала головой, — кто знает, что скрывается в ней, когда придется столкнуться с Тьмой?

На руку Келси опустилась рука Дагоны, отвела ее от колдуньи и направила на узкую тропу, спускающуюся в Долину.

— Мы видели, как действует камень. Я сказала бы, что ты… и он… сражались великолепно, — шепнула Дагона девушке. — Не бойся — но будь осторожна. Теперь у тебя в руках и защита, и оружие. Каттея три десятка дней назад прислала предупреждение, что к нам придет та, что уравновесит наши силы в предстоящей схватке. Похоже, она оказалась права…

— Болтовня полуколдуньи, предательницы, бежавшей с места учебы, прежде чем ее посвятили в сестры, — прошипела колдунья. Слова из ее рта истекали, как капли кислоты.

— Она выбрала свой путь, — ответила Дагона. — А теперь она леди Хилэриэн. Ты решилась бы повести против него даже объединенные силы Эсткарпа, Мудрая Женщина?

— Против Великого? Кто знает? В старину такие, как он, рвали нашу землю.

— А в наши дни он помогает залечивать ее раны, — возразила Дагона. Довольно, Мудрая Женщина. Ты сказала, что пришла помочь нам, но только и делаешь, что оспариваешь совершенное. Наверное, Эскор и Эсткарп слишком разошлись, чтобы быть союзниками.

Она говорила очень холодным голосом. Потом привлекла к себе Келси, они вдвоем обошли колдунью и начали спускаться в Долину.

Келси лежала на узком спальном матраце. Покрывало она отбросила. Медленно, вопреки желанию, рука сама собой пробралась под конец матраца, служившего подушкой.

Да, он по-прежнему здесь, мешочек с колдовским камнем. Она пыталась отдать его Дагоне и теперь с дрожью — причем не от ночной прохлады вспомнила, что тогда произошло.

Он двинулся, как какая-то медлительная неуклюжая черепаха или другое живое существо, — мешочек с камнем двинулся: и ни она, ни Дагона им не руководили. Вернулся и лег рядом с ее рукой. Хочет она того или нет, ей ясно дали понять, что камень останется с ней. Но откуда сознание у камня, пусть даже тщательно обработанного?

Голова болела. Келси потерла ее. Боль от удара во время перехода через «врата» прошла по крайней мере два дня назад. А эта боль появилась, когда она взяла камень. Как будто в ее голове что-то шевелилось, билось о стены, стремилось занять все больше и больше места.

Не понимая, почему она это делает, девушка подняла руку и вытянутым указательным пальцем начертила в темноте, как на холсте, знак. И…

Камень ожил, на мгновение он, голубой и яркий, стал виден даже сквозь ткань. «Как» и «почему» — теперь это стало важнее, чем «где» среди множества осаждавших девушку вопросов. Но сколько бы она ни задавала их, получала либо отказ отвечать, либо уклончивый ответ.

— Кто… Нет, я Келси МакБлэйр, — произнесла она вслух. И снова мысли ее потекли по протоптанному пути. Она протянула руку, чтобы остановить выстрел МакАдамса. Он ударил ее, бросил вперед, и она пришла в себя в каменном круге рядом с дикой кошкой. Почувствовала ли кошка то же, что она? Или Быстроногая, ожидавшая прибавления семейства, без вопросов приняла новую территорию? Без вопросов, которые много ночей подряд лишали девушку сна.

Врата — в этом околдованном мире они открываются и закрываются, случайно или намеренно через них могут пройти отверженные или такие, как она. Трегарт сказал, что возврата нет. Келси заставила себя лежать неподвижно, плотно закрыла глаза и попыталась силой воли перенестись в безопасное и хорошо знакомое прошлое.

Но это тоже оказалось очень трудно. Почему… Келси снова с дрожью села.

Где она оказалась в эти мгновения? Не на Шотландском нагорье! Нет! Она увидела зал со множеством сидений, на одном конце которого стояли четыре кресла с высокими спинками, эти кресла были похожи на троны, они стояли на помосте. Не все они были заняты, только два. А вокруг какое-то движение, чувство ожидания, подготовки к действиям, торопливый шорох.

Келси потерла глаза, словно могла стереть эту сцену и чувство, оставленное ею. Там она была частью большого целого и чувствовала потребность быть… кем?

Девушка снова сунула руку под матрац, чтобы схватить закутанный камень и убрать его как можно дальше. На коленях она подползла к занавеске, отделявшей ее матрац от остальной части помещения, отдернула занавеску и бросила камень. Потом с облегченным вздохом снова легла спать — или думать, как выбраться из этого мира и всех ловушек, которые ждут в нем чужака.

Она вертелась, крутилась, старалась удержать в сознании сердитое лицо МакАдамса, обрушившиеся камни за ним. Это правда, реальность, а остальное…

Но вокруг нее снова встали стены зала. Она сидит в своем кресле, том самом, которое отвели ей, когда она дала клятву камня. Теперь камень многие-многие годы будет принадлежать ей. Слева от нее место пустует. Справа — доносится дыхание и шелест одежд сестры Вуделили. Она даже ясно ощущает запах цветов, которыми всегда пахнут одеяния старой женщины, этот запах заглушает аромат благовоний в жаровнях по обе стороны помоста.

Они должны погрузиться в размышления, но ее собственные мысли разбегаются. Сегодня утром рядом с мертвой матерью нашли ягненка и отдали ей для выращивания, а недавно обнаружили трех осиротевших детенышей газии, и Вторая Леди хочет, чтобы она и их вырастила. Разве все они не поклялись спасать жизнь, как бы низко на шкале развития та ни располагалась? Нужно также варить тисан, который так помогает зимой смягчать боль в суставах. Это ей даже поручили на общем собрании. Она сама, сестра Мэйкизи Ройлейн… Нет! Никогда, даже Мысленно нельзя произносить это имя, следует похоронить его в себе.