Брент Уикс - Путь тени

Кошмар, случившийся в доме Джайров, тоже увяжут с убийством. Каким образом?

Джайры в очереди претендентов на престол шли сразу после Гандеров, но никогда не проявляли желания занять трон. Слабому и ревнивому королю могли в два счета приписать стремление убрать соперников. Джайров уважали куда больше, чем Гандеров. Все узнают о том, что вместо награды за доблестную службу лорд Джайр получил предательство и смерть.

Логана — нового лорда Джайра — уже схватили королевские воины с намерением упечь в тюрьму, скорее всего навсегда. Однако все прекрасно знали, что Логан — образец благородства и начисто лишен честолюбия. Его помолвка с дочерью Дрейка служила тому лучшим подтверждением.

Кто же займет место короля, если тот умрет?

Всеобщий любимец Логан Джайр будет в тюрьме, где его рано или поздно убьют. Принц погиб. Старшей дочери короля всего пятнадцать, остальным и того меньше — где им управлять страной, на которую вот-вот нападут халидорцы. Бразды правления могла бы взять в свои руки Налия, жена короля, однако он всю жизнь ее побаивался, поэтому, как только мог, отдалял от государственных дел, да она и сама не желала связываться с политикой. Джадвинов после вчерашнего можно было сбросить со счетов. Оставались еще два герцога — Грэзин и Уэссерос, отец королевы. Ее брат Хэврин жил за границей и вряд ли претендовал на сенарийский трон. Герцог Грэзин дышал на ладан. Заявить права на трон могли представители и менее родовитых семейств.

Однако стать настоящим правителем не мог ни один из них. Нестабильное положение грозило обернуться гражданской войной с четырьмя более или менее равносильными сторонами-участницами. Войной гораздо более страшной, чем та, которую, уступая трон Алейну, Регнус предотвратил десять лет назад.

Какие роли отводились наиболее опасным из игроков, Са'каге и Халидору? Халидор мог купить содействие Са'каге, если был готов предложить соответствующую сумму.

Внезапно все стало яснее прежнего. Лорд-генерал Агон громко выругался. Он сквернословил настолько редко, что изумленный король умолк на полуслове, взглянул на лицо генерала и побледнел.

— В чем дело? В чем дело, Брэнт?

Все эти годы они так много внимания уделяли Халидору, что не особенно заботились о внутренних опасностях. Халидорцы убрали с дороги целый ряд законных и толковых наследников, причем устроили все так, что король стал их невольным помощником. Покончив с этой операцией, они наверняка планировали устранить и его самого. Действовать надлежало быстро, пока не объявились новые сильные претенденты на трон, пока не восстановились связи и не возник приемлемый план. В Сенарии воцарится полная неразбериха. А Халидор пожалует, когда ему будет удобнее.

— Ваше высочество, выслушайте меня внимательно. Грядет государственный переворот, вчерашние события — только начало. В нашем распоряжении, возможно, всего несколько дней. Если хаос разразится, тогда наши приготовления для борьбы с Халидором лишатся всякого смысла. Первым убьют вас.

Лицо короля исказилось от страха.

— Говори дальше! Я внимательно слушаю.

Поздравив Логана еще несколько раз, Кайлар извинился и оставил молодого герцога наедине с будущим тестем. Сэра ушла в свою комнату переодеться. Они решили, что лучше ей не видеть, как Логан снова дружески общается с Кайларом, по крайней мере до свадьбы.

— Если вы меня не пригласите, я все пойму, — сказал Кайлар. — Но если вы еще вернетесь к этой теме, передай Сэре, что я надеюсь на прощение. Поздравляю!

Он поднялся в свою комнату, снял блузу, бросил ее в угол и уставился на свое отражение в зеркале.

— Поздравь и себя. Все знакомые женщины тебя ненавидят, а мастер вот-вот убьет.

Рядом с зеркалом лежала перевязанная лентой стопка писем. Кайлар их взял. Наверху белел клочок бумаги с выведенной рукой Блинта строчкой: «Раз ты переступил черту, значит, больше нет смысла их прятать».

Что? Кайлар развязал ленту и принялся читать первое письмо. Написал его явно ребенок. Большими неровными буквами, весьма путано излагая мысли. «Большое-пребольшое спасибо большое. Тут очень хорошо. А вы волшебник. Сегодня у меня день рождения. Я вас люблю. Элена». Внизу было приписано рукой взрослого: «Пожалуйста, извините нас, граф Дрейк. Она случайно услышала, как мы разговариваем о ее лорде-добродетеле. А письмо мечтала написать с тех пор, как мы начали учить ее письму. Если ей что-нибудь придет на ум, то она ни за что не откажется от своей затеи. Пожалуйста, сообщите нам, можно ли ей писать эти послания. Ваш покорный слуга, Гэр Кромуилл».

Кайлар как завороженный читал и читал дальше. Письма приходили каждый год, становясь все складнее и длиннее. Ему казалось, что он наблюдает, как Элена взрослеет у него на глазах. Она тоже жила теперь под другим именем, но не простилась с незащищенностью и уязвимостью, от которых страдала и прежде.

Когда ей было пятнадцать, она написала: «Пол спросил, злюсь ли я на жизнь за то, что у меня на лице шрамы. Он говорит, что это несправедливо. А я ответила: „Несправедливо то, что я выбралась из Крольчатника, а многие другие девочки и по сей день там“. У меня теперь столько всего! Только благодаря Вам…»

Кайлар читал быстро, порой перепрыгивая через строку. Времени у него было в обрез. Весть о смерти принца грозила вот-вот облететь целый город. А Элена обожала писать. Отложив несколько писем, он взял последнее, написанное буквально на днях.

«Вы понятия не имеете, что для меня делаете. Я уже рассказывала Вам о том, как Ваши деньги не раз спасали мою семью, особенно в ту пору, когда умер мой приемный отец. И это далеко не все. Сама мысль о том, что где-то там есть молодой лорд, которому я небезразлична (я, рожденная в рабстве девушка со шрамами на лице!), озаряет всю мою жизнь. Я чувствую себя особенной. На прошлой неделе Пол сделал мне предложение. — Кайлара охватило желание разыскать этого Пола и хорошенько его отделать. — Знаю, я должна была ответить согласием, хоть мне и не нравится его характер… и многое другое. Но из-за Вас, из-за Вашей заботы я верю в то, что достойна чего-то лучшего, нежели безрадостный брак с первым парнем, который делает предложение изуродованной девушке. Я верю, что Бог приготовил для меня нечто более светлое».

«Да уж… — подумал Кайлар. — Божья избранница…»

Так вот откуда Элена знала Дрейков.

«Спасибо Вам за все, — писала она. — И пожалуйста, простите меня за прошлое письмо. О том, что я наговорила, стыдно даже вспоминать. Прошу Вас, забудьте об этом».

О чем? Кайлар распечатал предыдущее письмо и, начав читать, против воли заулыбался. Шестнадцатилетняя Элена страдала муками юношеской романтичности.