Майкл Скотт - Алхимик

Софи запрокинула голову и глубоко вздохнула, раздув ноздри.

— Чувствуешь?

Ее брат отрицательно мотнул головой. От такого количества зеркал ему стало не по себе: куда ни повернись, он постоянно натыкался на собственное отражение в зеркале, и везде оно было разное — искаженное или раздвоенное.

— А чем пахнет? — спросила Скетти.

— Похоже… похоже на осенний лес.

— Значит, она была здесь.

Софи и Джош непонимающе посмотрели на нее.

— Это запах Эндорской ведьмы. Это запах жуткой магии.

Фламель стоял у двери и оглядывал улицу.

— Она не могла уйти далеко, раз оставила дверь незапертой. Пойду поищу ее. Скетти, а как я ее узнаю?

Воительница злорадно улыбнулась и сверкнула глазами.

— Не волнуйся! Ты узнаешь ее с первого взгляда.

— Ладно, я быстро.

Как только Фламель вышел из магазина, почти у самой двери остановился большой мотоцикл. Сидевший на нем мотоциклист дал газу и с грохотом унесся прочь. Шум поднялся невероятный: все стекло в крошечной лавке задрожало от этого гула. Софи зажала уши руками.

— Я долго так не выдержу! — в слезах прошептала она.

Джош подвел сестру к обычному деревянному стулу и заставил сесть. Присев на корточки рядом, он хотел взять ее за руку, но побоялся прикоснуться к ней. Он ощущал себя совершенно бесполезным.

Скетти опустилась на колени перед Софи, так что их глаза оказались на одном уровне.

— Когда Геката пробудила твои силы, она не успела научить тебя, как отключать вновь обретенные ощущения. Сейчас они переполняют тебя, но так не будет вечно, обещаю. Немного тренировки, пара простеньких защитных заклинаний — и ты научишься включать свои ощущения только на короткое время.

Джош внимательно смотрел на обеих девушек. Он вновь почувствовал себя отрезанным от сестры, по-настоящему далеким. Они были не совсем близнецы — двойняшки, с разным набором генов. Им не приходилось испытывать одинаковые чувства, как это бывает у однояйцовых близнецов, которые иногда чувствуют боль друг друга и угадывают, когда другой попадает в беду. Но сейчас он ясно чувствовал боль сестры. Если бы только он мог помочь ей!

И вдруг, словно прочитав его мысли, Скетти сказала:

— Я могу тебе кое-чем помочь. Близнецы уловили неуверенность в ее голосе.

— Больно не будет, — тут же заверила она.

— Больнее, чем сейчас, и быть не может, — прошептала Софи. — Сделайте что-нибудь.

— Но сначала мне нужно твое разрешение.

— Софи… — подал голос Джош, но сестра не обратила на него внимания.

— Сделайте что-нибудь! — умоляюще повторила она. — Пожалуйста!

— Кажется, я упоминала, что таких, как я, люди называют вампирами.

— Только не говорите, что собираетесь пить ее кровь! — в ужасе завопил Джош.

От одной мысли об этом у него свело живот.

— Я же сказала, что мой род не пьет кровь.

— Да мне плевать…

— Джош! — сердито остановила его Софи.

От гнева ее аура на секунду вспыхнула, тут же наполнив интерьер магазина сладким запахом ванильного мороженого. Витрина с «музыкальными подвесками» зазвенела от неощутимого ветерка.

— Джош, помолчи. — Софи повернулась к Скетти. — Что я должна делать?

— Дай правую руку.

Софи тут же протянула руку, и Скетти взяла ее обеими руками. Потом она аккуратно приложила пальцы своей левой руки к пальцам девочки: большой к большому, указательный к указательному, мизинец к мизинцу.

— Вампиры, пьющие кровь, — между делом сказала она, сосредоточившись на пальцах, — это самые слабые, низшие слои нашего рода. Вы когда-нибудь задумывались, почему они пьют кровь?

На самом деле они мертвы, их сердца не бьются, им не нужно есть, так что кровь не является для них пищей.

— А вы мертвы? — спросила Софи.

Этот же вопрос вертелся на языке у Джоша.

— Вообще-то нет.

Джош поглядел в зеркала и отчетливо увидел отражение Скаты. Она заметила это и улыбнулась.

— Не верь в ту чушь, будто бы вампиры не отражаются в зеркале. Естественно, у нас есть отражение. Мы же все-таки из плоти и крови.

Джош внимательно следил, как Ската прижимает пальцы к пальцам его сестры. Пока вроде бы ничего не происходило. Потом он уловил серебряную искру в зеркале позади Скетти и понял, что это засветилась рука Софи.

— Мой народ, клан вампиров, — очень тихо продолжила Скетти, вглядываясь в ладонь Софи, — это второе поколение.

Джош увидел в зеркале серебристое свечение, которое начало собираться в ладони у сестры.

— Мы не старейшины. Все, кто родился после падения Дану-Талис, совсем не похожи на своих родителей. По каким-то необъяснимым причинам мы стали совсем другими.

— Вы уже не раз говорили о Дану-Талис, — сонно пробормотала Софи. — Что это такое? Страна?

У нее по рукам растекалась успокаивающая теплота — не острое покалывание, а легкое приятное пощипывание.

— В незапамятные времена она была средоточием мира. Древняя раса управляла этой планетой с острова-континента Дану-Талис. Он тянулся от нынешнего берега Африки до берегов Северной Америки и Мексиканского залива.

— Никогда не слышала о Дану-Талис, — прошептала Софи.

— Нет, слышала, — возразила Ската. — Кельты называли ее островом богини Дану, а в современном мире ее зовут Атлантидой.

Джош увидел в зеркале, как рука Софи засветилась белым серебром. Девочка как будто надела перчатку. Мерцающие серебряные нити окутали пальцы Скетти, точно причудливые кольца, и она вздрогнула.

— Дану-Талис погибла, потому что Правящие близнецы, Солнце и Луна, вступили в сражение на вершине Великой пирамиды. Выброшенная ими невероятная магическая сила нарушила равновесие природы. Мне говорили, что та же необузданная магия, кружась в атмосфере, повлияла на изменения, произошедшие со вторым поколением. Кто-то из нас родился чудовищем, другие превратились в нечто среднее, а третьи обладают необычной способностью по собственной воле превращаться в зверя. А некоторые, например мы, образовавшие клан вампиров, обнаружили, что ничего не чувствуем. Джош резко посмотрел на Скату.

— Как это — ничего?

Воительница улыбнулась и посмотрела на него. И вдруг у нее во рту появились два длинных клыка.

— Мы почти не испытываем эмоций. Нам не хватает способности ощущать страх, переживать любовь и наслаждаться счастьем и восторгом. Лучшие воины — не только те, кто не знает страха, но и те, кто не знает злости.

Джош отпрянул от Скетти и глубоко вздохнул. У него затекли ноги, и в пальцах закололо. Но ему хотелось держаться подальше от этой вампирши. Теперь все зеркала и полированные поверхности в магазине отражали серебряное свечение, стекающее из ладони Софи в руку Скетти. Оно растворялось под кожей, не достигая локтя.

Скетти обернулась к Джошу, и он заметил, что белки ее глаз стали серебристыми.