Том Арден - Танец Арлекина

Минуло немало лет, и явился чародей Тот-Вексраг к Агонису и сказал:

— О Великий! Волна разрушений, что катится от далеких гор, все ближе к чертогу твоей печали. Скоро вся долина превратится в пустошь. Самые верные из твоих подданных вышли на бой во имя твое с мечами и топорами. Твой кристалл — самый могущественный из тех, что были вмурованы в Камень. Воспользуйся им и положи конец войне.

— Чародей, твои слова злы, — сказал светлый бог. — Отец наш повелел нам жить в любви и согласии и пользоваться нашими кристаллами только для свершения добрых дел. Я скорблю о том, что потерял дочь твою, но сердце мое противится тому, чтобы я нарушил волю отца.

— Значит, ты глупец! — вскричал чародей, схватил кристалл Агониса и магическим образом перенес его в руки Терона. И пришла к Терону победа, и добрался он, наконец, к мрачной цитадели Короса.

— Она моя! — вскричал Терон, огненный бог, ибо в сердце своем питал надежду заполучить Имагенту для себя.

Ворвался Терон в крепость, и напал на брата своего Короса, и ударил его в пах в наказание за его похоть. Сердце Терона бешено стучало, и бросился он в покои, где ожидал найти прекрасную пленницу.

Вбежал он в покои, и радость его сменилась яростью, ибо не оказалось прекрасной Имагенты в покоях, и нигде ее не могли найти. Вознегодовал огненный бог. Он кричал, выл и сотрясал стены, и поднял он кристалл, ясный, как солнце, и повелел ему разрушить весь мир.

Но потемнели небеса, и прозвучал громкий голос, и замер в страхе огненный бог.

— Отец! — вскричал Терон и упал на колени, ибо голос принадлежал его покойному отцу.

Явился бог Орок призраком из глубин Камня Бытия и Небытия.

И сгустился мрак, и созвал мертвый бог к себе всех своих детей.

— Дети мои! — сказал Орок. — Вы уничтожили последнее из моих творений. Если бы я был жив, я бы вас сурово наказал, однако теперь вы сами наказали себя. Теперь ваша последующая жизнь должна стать искуплением. Вам остается единственное: удалиться в царство Вечности, а этот мир предать Небытию.

И хотел было мертвый бог уйти обратно в недра Камня, но вскричал его светлый сын Агонис:

— Отец! Не обрекай этот мир на Небытие! Да, мы — боги и дети твои — жестоко ошиблись, но ни в чем не повинны перед тобой земные мужчины и женщины, и не заслуживают они смерти. Позволь нам здесь свершить покаяние и оставь этому миру жизнь.

И тогда встал вновь мертвый бог и сказал:

— О светлейший из моих сыновей, любовь моя к тебе вечна! Тоска и печаль, что поселились в моем сердце, говорят о том, как я хочу, чтобы ты сошел вместе со мной в мир иной. Но нет, сын мой, миновали те времена, когда богам позволено было жить в этом мире. И не заслужили земные мужчины и женщины вашей заботы о них. Пусть этот мир живет, однако его обитатели впредь лишены будут вашего попечения и станут жить сами по себе. Приведите их ко мне. И опечалился светлый Агонис, но выполнил волю отца: привел к Камню Бытия и Небытия народы, населявшие долину Орока, и сказал людям мертвый бог Орок:

— О земные мужчины и женщины, долее вы не будете жить рядом с богами. И все народы, что обратились в войска, сражающиеся друг с другом, не смогут долее жать рядом. Вас надобно разделить. И уйдете вы из этой долины, что некогда была столь плодородна, но которую вы превратили в пустыню. Завтра, после ночи скорби, удалятся дети мои в Царство Титанов, на свою родину. А ваша судьба лежит за далекими горами.

И предсказал бог Орок судьбу каждому из народов. Мужчинам и женщинам, почитавшим Виану, он повелел удалиться на восток, где им предстояло научиться жить в мрачных непроходимых лесах. Отнял бог Орок у дочери своей Вианы кристалл цвета земли, отдал людям и сказал:

— Этот кристалл — символ вашей богини. Носите его повсюду с собой, и она будет помогать вам.

Точно так же поступил бог Орок и с людьми, почитавшими Джавандру и Терона. Людей, почитавших Джавандру, он отослал за море, на далекие западные острова. А людей, почитавших Терона, отправил на юг, в те края, где палило ослепительное солнце.

Затем обратился мертвый бог к людям, почитавшим светлейшего из его сыновей.

— Дети Агониса, — сказал Орок, — вы оказались недостойны моего любимого сына. Ваш путь лежит на север, в страну гор и льдов. Там вы будете жить близко от небес, но небеса не дадут вам тепла. Может быть, настанет время, когда вы взглянете в этот кристалл и для вас настанет искупление.

И назвал бог Орок грядущие времена Эпохой Искупления, наступающей для того, чтобы все ответили за свои грехи.

И хотел мертвый бог прогнать от себя все народы, но воскликнул тогда его светлый сын Агонис, выступив вперед:

— Отец! Ты несправедлив, ибо стоит тут и брат мой Корос. Что же станет с его людьми? Где им жить?

И вознегодовал тогда бог Орок:

— Не говори мне ни слова о проклятом сыне моем, заслуживающем только презрение и ненависть! О вы, почитающие Короса! Не будет у вас дома!

И, схватив с этими словами кристалл своего старшего сына, подбросил Орок его к небесам, да так высоко, что никому не было дано увидеть, куда он упал.

— Проклятое племя! — сказал Орок. — Такова ваша судьба! Вы будете вечно скитаться в поисках кристалла — только он и сможет утешить вас. А другие народы станут ненавидеть вас, ибо не забудут, что именно ваш бог повинен в разрушении долины Орока.

Вот так была предначертана судьба Земли. Ночью, предшествовавшей уходу богов в Царство Титанов, созвал Агонис к себе братьев и сестер и сказал:

— Братья и сестры! Ярость нашего отца справедлива. Он обрек земных мужчин и женщин на тяжкую судьбу. Однако вновь я говорил с ним во мраке смерти его. Отец наш разделил пять наших кристаллов, роздал их людям, но настанет день, и они снова объединятся. Поэтому должны мы не оставлять попечение о вверенных нам народах до того часа, когда вновь наступит объединение. Так давайте же помолимся теперь об этом, пока не пробил час нашего ухода в Царство Вечности.

Но сам светлый бог этой ночью не молился. Он призвал к себе чародея Тота-Вексрага и сказал ему:

— О хитрый изменник, время твоего наказания миновало. Но ответь мне, что сталось с твоей дочерью? Брат мой Терон сказал мне, что она исчезла, но как могло такое случиться? Покажи мне, где она?

Но отвечал Агонису чародей:

— Моя дочь пропала. Я не знаю, где она, и даже магия моя бессильна ответить на этот вопрос.

Только горько вздохнул светлый бог и посмотрел в магическое стекло, в котором по-прежнему светился образ чудесной красавицы.

— Эта женщина, — сказал Агонис, — могла бы спасти этот мир. Будь она рядом со мной, этому миру было бы суждено процветание. Но она исчезла, и все потеряно.