Джульет МакКенна - Клятва воина

– Не бойся. – Второй маг, Шив, поднял руку, и появился зеленоватый свет, как будто отражавшийся от самих камней. – Просто помоги нам найти Гуиналь.

Темар не нуждался в дальнейших понуканиях, чтобы уйти от этих странных людей с их необычными талантами. Он суматошно сбежал по грубо вытесанным ступеням, колдовской свет преследовал его, когда остальные тоже начали спускаться. У подножия лестницы эсквайр остановился и обвел взглядом огромную пещеру; сердце колотилось в груди, но силы и мужество возвращались к нему с каждым толчком крови.

Эта пещера была значительно расширена горняками, вспомнил Темар, вырублена из живой скалы, углы и грани на ее стенах – следы от ударов кирки и топора. Неровный потолок, заросший сталактитами, напоминал застывшие волны. Неподвижный воздух был не слишком холодным, но абсолютная тишина – гнетущей, и юноша поежился. Он с усилием сделал еще шаг, поскольку нежеланные спутники столпились за его спиной. Когда все разом прошли в пещеру, их шаги резко прогремели в мертвой тишине.

Заметно нервничая, парень остановился возле Темара и нерешительно огляделся. Воины недоумевающе покосились на круг света над лестницей, а двое мужчин с их колдовским огнем, который все разгорался и освещал самые дальние уголки пещеры, разошлись в стороны от входа. Никто не пошел в глубь пещеры, с удивлением отметил эсквайр, предоставив это девице, Ливак. Она сделала один осторожный шаг, потом другой и бесшумной воровской походкой прокралась по песку между тюфяками, матрасами и грубыми постелями из плащей да одеял, уложенными почти вплотную друг к другу; бледный колдовской свет парил над ее головой, освещая неподвижные тела – мужчин и женщин, еще не сформировавшихся юношей и бородатых ремесленников, цветущих дев и степенных матрон, детей, свернувшихся калачиком в бессознательном воспоминании о том первом, коротком, наполненном грезами сне в животе матери. Темар смотрел, как зеленоглазая медленно идет меж застывших фигур, и у него в затылке стало покалывать от опасения.

Большинство застывших выглядели спокойными, как во сне, у иных же лица были хмурые, перекошенные от страха и горя, хрустальная слеза блестела в уголке глаза, а рот приоткрыт в последнем протесте. На некоторых белели повязки в черных и коричневых пятнах засохшей крови. Однако эти люди не спали – на их щеках не было теплого румянца, сопровождающего здоровый отдых. Его заменяла холодная бледность, неестественная окоченелость.

Ливак легонько притронулась к щеке молодого человека и вздрогнула.

– Словно касаешься мраморной статуи, – еле слышно молвила она, и эхо разнесло ее шепот по всей пещере, взметнув его выше, в темноту потолка.

– Где может быть Гуиналь? – Паррайл робко подергал Темара за рукав, в тусклом свете его глаза казались огромными и черными.

Юноша хмуро сдвинул брови.

– Не знаю. Она оставалась последней, чтобы запечатать пещеру…

Еще не договорив, эсквайр огляделся, и его взгляд замер на одном тюфяке. Он лежал немного в стороне от сомкнутых рядов, уходящих в пещеру, и Темар бросился к нему; отчаянная надежда смеялась над ним, от внезапной боли на глазах выступили слезы.

– Она прекрасна! – выдохнул парень, не отстававший от Темара ни на шаг.

Не в силах вымолвить ни слова, эсквайр смотрел на неподвижную фигуру Гуиналь. Простое кремовое белье, платье из некрашеной шерсти, единственное пятно цвета – роскошные каштановые волосы, застывшие мягкими прядями на лице, таком же далеком и бесцветном, как еще более далекая луна. Хрустальный пузырек с серебряной крышкой блестел меж грудей девушки, под сжатыми руками виднелся туго свернутый пергамент. Темар погладил ее волосы – безжизненные, они не реагировали на его прикосновение, а когда-то струились, чувственные как шелк.

– Если это она, то нечего время терять! – испугала их обоих Ливак.

Она бесшумно подошла и наклонилась, чтобы вытащить пергамент из беспомощных рук Гуиналь.

– Давай, Паррайл, это твоя работа. – Девица бросила на Темара злобный взгляд, и внезапная боль снова толкнулась в его висках.

Паррайл торопливо пролистал свою книгу и стал водить по чему-то пальцем, безмолвно шевеля губами.

– Правильно, – выдохнул он. – Думаю, я могу это сделать.

Он взял хрустальный пузырек и крепко сжал вокруг него белые пальцы Гуиналь. Развернув пергамент, неуверенно сощурился на плавный почерк, откашлялся и начал читать.

– Эйс марган арстели сестринет…

Его запинающиеся слова эхом прокатились по огромной пещере, и ужасная слабость охватила Темара. Он беспомощно упал на четвереньки лицом к лицу с Гуиналь и увидел, что ее белая кожа посерела и под ней проступил блестящий оскаленный череп. Что-то в глубине ума юноши закричало от боли и ярости, но в следующее мгновение тот одинокий, измученный голос потерялся в вое освобожденной от телесной оболочки боли, навалившейся на Темара со всех сторон. Отвратительный дух склепа схватил его за горло, мешая дыханию.

– Нет, – просипел он, – нет, прекрати, ты убиваешь нас!

– У тебя что, нет чувства ритма? Да чтоб тебя Тримон побрал, глухня! – Ругаясь, Ливак выхватила у Паррайла пергамент.

– Эйс марган, ар стели, сесс тринет торр… – Высокий и ясный, зазвучал в пустоте ее мелодичный голос, когда она скандировала слова древнего языка, и, сморгнув бессильные слезы, Темар услышал еще один звук. Первый вздох, слабый, нерешительный, вырвался у спящей Гуиналь, и первый поцелуй жизни вернул ее губам живой розовый цвет. Румянец согрел бледные щеки, неестественная жесткость оставила тело и одежду девушки, мягко упали складки платья, и пряди длинных волос зашевелились от ее дыхания.

Внезапно она задрожала и открыла глаза – вопрошающие и любопытные при виде склоненных над ней лиц. Никто не заговорил. Озадаченная, Гуиналь слегка нахмурилась. Затем протянула руку и коснулась лица Темара, который стоял на коленях, онемев от избытка чувств.

– Ты настоящий? Я видела тебя во сне, в далекой стране, вдали от семьи и друзей. Это еще один сон?

Темар сжал ее тонкую руку в своих ладонях, чтобы согреть озябшие пальцы девушки.

– Это не сон. Теперь ты не спишь, Гуиналь. Вахил прислал помощь, чтобы спасти нас всех!

Гуиналь рывком села, в ее глазах промелькнуло смятение. Хрустальный пузырек скатился по юбкам и разлетелся вдребезги на каменном полу. От сильного запаха духов у девушки перехватило дыхание.

– Я помню, помню! Этот сон, пещера… – Она потрясенно огляделась и вырвала руку, лицо ее исказилось страданием.

– Гуиналь! – Темар потянулся к ней, задыхаясь от слез, но ужас, с которым взглянула на него девушка, резанул его как нож.

– Кто ты? – спросила она, внезапно насторожившись, и бессознательно отодвинулась. – Чего ты хочешь от меня?