Юлия Баутина - Чужая война

— ЭДО ГРАШШШШ!!!!!! — прорычала ведьмачка, вскидывая руки.

Ее голос слился с оглушительным грохотом и шипением. Сорвавшаяся с ясного неба молния расколола напополам росший метрах в десяти от Инари тополь, только обуглившиеся ветки посыпались наземь. Бьющаяся в висках подобно ударам молота Сила схлынула, оставив взамен привычную пустоту. Инари медленно осела на землю, опершись ладонями о колени и низко наклонив голову. Ее начинало знобить — обычное дело. Темно-багровые кляксы, расползающиеся по траве, тоже не удивили ведьмачку. Вот она — плата за настоящее чародейство, а не за те мелкие фокусы, которыми баловалось большинство ведуний и ведьмаков. С Силой шутки плохи — все это знали, и редко кто желал с ней связываться, если только совсем не поджимало. И сейчас, глядя, как постепенно чернеет от крови трава, Инари тоже, в несчетный уже раз, давала клятву не колдовать без надобности. Клялась и прекрасно знала, что все равно нарушит зарок, когда придет время. Когда вернется ненависть.

Приближающихся шагов Инари не слышала, но кожей почуяла, что не одна. Подняла голову, подспудно ожидая снова увидеть Хорта… да только откуда ему было взяться здесь, за тысячи километров от Бирючины? Среди серых стволов стоял Глеб, и по глазам «гладиаторца» было ясно, что он видел все. Четверть минуты молчания показалась ведьмачке вечностью. Она была почти уверена, что парень сейчас так же молча развернется и уйдет прочь, подальше от нелюди. Если у него имелось хоть отдаленное подобие инстинкта самосохранения, иначе он поступить просто не мог.

— У тебя опять кровь из носа течет, — как ни в чем не бывало, сказал «гладиаторец».

— Ничего, пройдет, — буркнула Инари, снова опуская голову. Глеб подошел и уселся рядом.

— Добрый совет на будущее — Зверька редко когда стоит воспринимать всерьез. Если он не молчит, то обязательно несет какую-нибудь ерунду. Это нормальное явление.

— Какого зверька? — не поняла ведьмачка. Никаких зверей во дворе «Княжеграда», кроме Зеленого Змия, кажется, не было.

— Димку. Того, которого ты только что сильно озадачила. У нас его больше знают, как Зверька, поэтому лучше называть его именно так.

— Да ну? И чем же я его озадачила?

— Тем, как легко взяла высоту. Впрочем, этому удивился не только Зверек. Кот вообще в шоке. Он-то считал забор неприступным, а оказывается, что через него даже девушка может без проблем перебраться.

— Во-первых, — поморщилась ведьмачка, все еще не решаясь поднять голову, хотя кровотечение, вроде, уже сошло на нет, — неприступных заборов не существует в природе. Во-вторых, ваше сооружение даже к труднопреодолимым не относится. А, в-третьих, пора было бы уже понять, что я — отнюдь не ваша, человеческая, девица, так что нечего равнять.

— Все ясно, — вывел логическое умозаключение Глеб. — Обиделась, что девушкой назвали. Нет, все-таки ты и в самом деле странное существо: нелюдем назовут — плохо, человеком — опять не то. Кем же тебя считать прикажешь?

— Кем хотите, тем и считайте, — Инари шмыгнула носом и поднялась на ноги. — Хоть сумасшедшей. Такое тоже бывало. Ладно, к черту всех зверьков на свете.

— Вот это правильная постановка вопроса, — одобрил «гладиаторец». — Главное не забывать про нее и при личной встрече с Димкой. Ну, раз все в порядке, значит, можно и на базу возвращаться, наверное? Я, когда из ворот за тобой выскакивал, видел Княжескую машину на подъезде. А ты ему еще подвал с мышами посмотреть обещала. Помнишь?

— Угу. Помню.

— Тогда идем?

— Идем. Вот только не в ту сторону, — остановила ведьмачка взявшего изрядно левее прежних своих следов парня.

— Почему?

— Слишком долго гулять придется.

— Да ладно, не преувеличивай. Там, — Глеб махнул рукой в сторону своего движения, — дорога. Там, — еще один взмах, но только правее, — забор наш. Расстояние примерно одно и то же, куда ни иди.

— Ты уверен?

— Конечно. Мы ведь, как-никак, посреди города, и уж в нем-то я ориентируюсь.

— Не хочется тебя разочаровывать, — вздохнула ведьмачка, — но с чего ты взял, что мы все еще посреди города?

Глеб подозрительно посмотрел на Инари, потом по сторонам, потом снова на Инари…

— Опять что ли Дверь? — страдальчески спросил он. — Или ты наколдовала?

— Прорыв, как я и предполагала. Судя по окружающему пейзажу, выводит в Сумеречье, что не так страшно. Можно даже сказать, что вам крупно повезло. Соседи будут относительно мирные.

— Инари, солнышко ты мое ясное, сделай одолжение, объясни мне, дураку, наконец, как эти Двери замечать. А то, честное слово, сюрпризы начинают надоедать!

— Объяснить? — Инари усмехнулась. — Ну, что ж, попробовать можно, хотя не факт, что у тебя хоть что-то получится. Людям ведьмацкая наука вообще тяжело дается. Ладно, попытаем счастья. Вот, держи, — ведьмачка сдернула с пальца перстень и протянула его Глебу. — Самый простой способ поиска Дверей, а для человеческого глаза вообще единственный, если не брать в расчет хрустальные шары.

Перстень был холодным и невероятно тяжелым. Глеб взвесил его в ладони, пытаясь определить, что же это за металл. На вид — вылитое серебро, но серебро бы столько не весило.

— Надевай, — заметив его замешательство, распорядилась ведьмачка.

— А из чего он? Если не секрет?

— Ничего особенного. Лунный лед и кровавик.

— Лунный что ?

— Лед. Замерзшая вода.

— Это лед?!? — Глеб недоверчиво посмотрел на скромно лежавший на ладони перстенек. — Точно? А почему тогда он не тает?

Инари фыркнула.

— Слишком много вопросов, тебе не кажется? Сейчас разговор идет не о льде, а о Дверях и кровавике. Ну, надевай же!

Перстень налез только на мизинец, и то с большим усилием.

— Что-нибудь чувствуешь?

Глеб нахмурился, пытаясь разобраться в ощущениях.

— Холод. Как будто его только что из морозилки вытащили. Странно, да?

— Нет, все правильно. Так и должно быть, поскольку для него ты чужой. Он тебя пока еще не знает.

— Я? Чужой? Для камня?

Ведьмачка кивнула, словно речь шла о чем-то естественном.

— Да. Что ж, его отношение к себе ты уже уловил, даже быстрее, чем следовало ожидать, теперь надо заставить кровавик работать.

— Как?

— Расслабься. Дыши ровно. Ни о чем не думай. Если будет трудно, попробуй закрыть глаза. Представь себе, что камень нагревается…

— А потом что?

— Не забегай слишком далеко. Просто попробуй согреть камень.

Глеб закрыл глаза и сконцентрировался на перстне, ощутимым грузом оттягивавшем его руку. Он попытался представить, как тает и улетучивается сгусток холода, но не тут-то было. Перстень, кажется, стал еще холоднее — даже палец начало покалывать.

— Не выходит, — признался «гладиаторец».

— Не спеши отчаиваться. Попробуй еще раз. Не приказывай ему согреться. Попробуй сделать это сам.