Марина Казанцева - Воздаяние Судьбы

— Я помогу тебе. — ответил Лён.

Кирбит некоторое время смотрел на них, соображая, что бы это значило. Потом он встрепенулся и воскликнул:

— Вот как?! Эх, лимб, как же я не догадался!

С этими словами он кинулся к выходу из каменной западни и быстро начал взбираться вверх.

По выходе из заколдованного места Лён и Долбер увидели занятную картину.

Егеря, которые сопровождали царя в эту дальнюю поездку, расположились на ночлег недалеко от обрыва. Тут же паслись лошади и была разложена царская палатка — всё ждало возвращения Лазаря. Утро уже было в самом разгаре, и слуги готовили на костре завтрак — жарили птицу, раскладывали хлеб, фрукты. Вот в эту мирную картину и вторгся нетерпеливый Ромуальд — он взялся потрошить сумки с царской одеждой горя желанием поскорее добыть себе новый наряд взамен растерзанных штанов и рубахи, снятых вдобавок отнюдь не с царского плеча. Егеря, естественно, взялись отбиваться от наглого голодранца, хоть бы тот и орал, что он царский сын, и совал бы им в нос перстень.

Молодого Ромуальда крепко отдубасили и кинули в сторону, где он теперь давился злыми слезами и изрыгал ругательства.

— Ну ничего, твоё величество. — глумливо заметил ему Кирбит, выбираясь на арену действий. — Как-нибудь помалу да получится.

Он направился к вещевым мешкам, но путь ему тоже преградили.

— Кто таков? — грозно спросили егеря, наставив на оборванца с битой физиономией острые топорики.

— Я? — Кирбит задумался, но тут же нашёлся: — Я тот дух, который вечно бродит, ища, чтобы сделать зло, и вечно делает добро!

И, пока стражи осмысливали сказанное, ловко увёл у них из-под носа один мешок, удрал с ним к лесу. Тогда вышли на белый свет царский гость и с ним какой-то незнакомец.

— Я ухожу. — просто сказал Долбер, забирая своего верного Каурку.

— А… я тоже ухожу. — сказал его спутник и взял караковую кобылу.

— Где царь? — спросили у Долбера царские слуги, видимо почитая его в отсутствие своего владыки ответственным за дело.

— Ваш царь… — Долбер заколебался. — Нет больше вашего царя. Его сговор с Каменной девой закончился провалом — она забрала Лазаря. Так что, вашему народу нынче придётся нелегко — придут на вас враги и будут рвать жезл и скипетр друг у друга.

Он оседлал своего Каурого, закинул на седло дорожный мешок, вскочил на коня и улыбнулся царским людям:

— Прощайте.

— А это кто? — ошеломлённо спросили егеря, указывая на Ромуальда.

— А… а это… сами разбирайтесь. — со смешком ответил второй человек — незнакомец в слегка потрёпанной дорожной одежде, тоже взбираясь в седло. Оба всадника тронули коней и быстро поскакали прочь от каменной долины.

Да, Ромуальду предстоял трудный путь на царствие.

Отъехав от каменного распадка на пару часов, Долбер предложил Лёну сделать привал. Выглядел он как-то задумчиво и избегал смотреть в глаза товарищу.

Лён прекрасно понимал, что у Долбера есть немало к нему неприятных вопросов, и потому приготовился выслушать упрёки. Но, как ни странно, Долбер не стал выговаривать ему за то, что Лён перестарался с маскировкой и умолчал о своём открытии — про то, что Долбер на самом деле царский сын.

Разводя костёр, Долбер слишком много возился с хворостом, а зачем это было нужно? Ведь всё необходимое им давала волшебная скатёрка.

— Ну, ладно, хватит дуться. — остановил его Лён. — Давай, высказывайся.

— Знаешь, я решил… — медленно заговорил товарищ. — Я думаю, что нам с тобой надо разойтись.

Он поднял глаза на друга, и в них было выражение вины и, как ни странно, твёрдости.

— Я давно уже понял это. — признался Долбер в ответ на изумлённое молчание. — Я никогда и ничего не добьюсь, пока буду надеяться на твои волшебные вещи и твою магическую силу. Мне необходимо пройти свой путь одному.

— Но, как же так?! — вырвалось у Лёна. — Ты отправляешься явно против какой-то магии, и отказываешься от помощи? Ты помнишь этот чёрный дым, который утащил царевну?

— Никакая она не царевна. — возразил Долбер. — Ты помнишь, как мы побывали у Орорума?

Лён кивнул. Он помнил, что именно после посещения этого древнего артефакта его товарищ загорелся идеей жениться на принцессе.

— Я тогда тебе соврал, что видел своих родителей в богато убранной обстановке, с королевскими регалиями. На самом деле видение было совсем иным. Я видел двух детей — мальчика и девочку, лет трёх-четырёх. Дети были одеты очень нарядно, как знатные особы. Они баловались с оружием, и мальчик порезал кинжалом руку. Это было всё, что я видел, но девочка показалась мне странно знакомой, словно когда-то я был с ней знаком. И мне подумалось, что она принцесса, а я, наверно, был пажем. Вот я и придумал себе имя Александер. Мне нравилось это имя, и я соврал тебе, что слышал, как меня так называют. Не зря же меня Ромуальд обозвал лжецом. Поделом мне — обсмеяли меня. Но то, что я тебе рассказал есть то, что я видел у Орорума. Так вот, теперь я окончательно понял, что это была за девочка. Это дочь старого слуги, которого я видел во дворце, да не признал. Он тоже меня не узнал, и не мудрено — столько лет прошло. Вот эту девочку, которую звали Радмила, я и должен отыскать. Мне помнится, как мы по-детски клялись в вечной любви и преданности. Смешно, не так ли? Возможно, сложись всё иначе, я не вспомнил бы об этих детских клятвах, но невольно причиной её бедствия стал я — мой добрый царь-отец очень своеобразно использовал её привязанность к своему сыну. Теперь же мой долг велит мне отыскать её и исправить несправедливость.

— Да, я всё это понимаю. — согласился Лён. — Но отчего один? Разве я на всём нашем пути допустил к тебе какую-нибудь низость? Или пренебрегал тобой?

— Вот в этом всё и дело, что нет. — печально признался Долбер-Александер. — Даже в этом нашем путешествии ты терпеливо относился к моей сумасшедшей идее жениться на принцессе. Но теперь дороги наши расходятся — я отправляюсь на поиски Радмилы, а ты постарайся добыть Лембистору плохого человека. Кстати, это я протрепался царю о цели нашего пути. Я рассказал ему о Жребии.

— А если наши цели приведут в одно и то же место? Кто скрывался за этим чёрным дымом?

— Наверно, какой-нибудь маг. — нетерпеливо отозвался Долбер. — Найди его и отдай Лембистору. Я же отправляюсь в путь один.

— Куда же ты поедешь? — попытался остановить его последним аргументом Лён. — Мы на краю заколдованного леса, а ты не знаешь, ни дороги, ни направления. У меня хотя бы есть вещь, которая укажет тебе путь. Давай посмотрим вместе в волшебное зеркальце…

— Видишь ли, — улыбнулся Долбер. — У меня тоже есть волшебная вещица. Мне подарила её русалка — на прощание.