Дуглас Брайан - Аквилонский странник

– Если твой друг шепнул тебе об атлантах, то он прав. После гибели Атлантиды кое-кто уцелел. Эта кровь, сильно разбавленная кровью обычных людей, передалась моей матери почти в полной мере. Она даже внешне похожа на былых атлантов. Она… – Гаусина судорожно сглотнула. – Она великанша. Огромного роста. Выше тебя.

Конан напрягся. По собственному опыту он знал, что женщины-монстры бывают гораздо более опасными соперниками, нежели мужчины. Действия женщины труднее предсказать.

– Продолжай, Гаусина, – попросил он. – Если ты не затеваешь зла, тебе нечего скрывать и бояться.

– Я никого не боюсь, – отозвалась девушка спокойно. – Итак, моя мать построила себе дом на берегу озера, посреди болот, и стала там жить. Она рожала сыновей от разных отцов, но в конце концов захотела иметь дочь. Она знала, что существо одного с нею пола может родиться только от постоянного мужа. Но никто из мужчин не соглашался уйти жить в ее дом на болоте. Многие боялись ее роста, ее властного характера, но еще больше люди опасались того места, которое она для себя облюбовала.

Моя мать, однако, не оставляла надежд. И однажды решилась на крайнюю меру. Она отправилась к аквилонской границе и там у одного торговца купила себе раба. Естественно, раб не мог возражать против дома на болотах: хозяйка попросту привезла его к себе и объявила ему, что он станет ее единственным мужчиной.

– Это был твой отец? – спросил Конан. Гаусина улыбнулась.

– Ты еще не знаешь главного… Поначалу он был просто в восторге от всего случившегося. Хозяйка ничего от него не требовала – только ночных встреч. В доме всем заправляли сыновья, огромные детины с гигантскими ручищами: мои братья. Они выполняли все домашние работы. Слуг моя мать никогда не держала. Она считает их соглядатаями, шпионами, бездельниками, любителями даровой выпивки…

– Можешь не продолжать, – усмехнулся Конан. – По большей части твоя мать совершенно права.

Гаусина сжала пальцы в кулак.

– И вот настал день, о котором моя мать знала заранее. Раз в сто лет на этих болотах поднимается Дикая Охота. По слухам, король атлантов, отдаленный предок матери, выходит вместе со своими приближенными в мир людей и ищет для себя дичь с горячей кровью. Там, на болотах, покоится целое войско, павшее в битве. Я не знаю – да и никто не знает, что это была за битва. Но они лежат там. Великаны с бледной кожей и черными глазами. Они лежат и ждут своего дня. Когда-нибудь им удастся найти себе жертву достаточно горячую, чтобы она сумела их оживить.

– Невозможно, – сразу же сказал Конан. – Обычная ошибка, которую допускают все колдуны и некроманты. Войска зомби чрезвычайно недолговечны. Во всяком случае, все те, что мне встречались до сих пор, разваливались после того, как к ним применялись надлежащие меры.

Гаусина подняла брови.

– Ты немного смыслишь в этом?

– Поверь мне, девочка, – Конан вздохнул.

– Дикая Охота пронеслась над болотами в тот день, когда я появилась на свет, – голос Гаусины звучал глухо и ровно. – Так рассказывали мне мать и братья. Деревья клонились к земле, тучи застилали полную луну. Войско мчалось над болотами в поисках жертвы. Мертвые воины знали, что поблизости находятся живые люди. Они поступали в дом к моей матери.

«Кто пришел и для чего?» – спросила она.

«Король атлантов явился, чтобы забрать дань», – был ответ.

«Уходи, мне не до короля атлантов, – сказала мать. Она великанша и никого не боится, даже призраков. – Я только что родила дочь, все мои заботы о ней».

«Отдай мне кого-нибудь из домочадцев, и я уйду, – сказал король атлантов. – Я ждал этого дня целых сто лет, не заставляй меня уйти разочарованным».

Моя мать колебалась недолго. Никого из моих братьев она бы не отдала Дикой Охоте. Возможно, она и не любит их, но все они – ее плоть и кровь. Поэтому она решила отдать королю атлантов моего отца.

Она позвала его и велела ему принести воды. «Меня мучает жажда, а вся вода в доме закончилась, – сказала она. – Выйди наружу, сходи к колодцу».

Мой отец не мог ей не подчиниться. Я думаю, дело тут было не только в том, что она оставалась его госпожой – просто-напросто он успел полюбить ее. Узнав, что ее мучает жажда, он тотчас взял ведро и вышел за дверь.

Больше его никто не видел – Дикая Охота забрала его. Однако он успел прокричать проклятие вероломной женщине. Она будет жить до тех пор, пока следующая Дикая Охота не заберет ее вместе с ее потомством.

– Он проклял и собственную дочь? – удивился Конан.

– Я думаю, в тот миг он даже не сообразил, что делает, так потрясло его предательство моей матери, – ответила Гаусина. – Но, как бы то ни было, а мы живем уже более сотни лет в ожидании, когда сбудутся слова моего отца. Мать не верит в это. Она только смеется и повторяет: «Сам того не зная, бедняга оказал нам большую услугу: он подарил нам сказочное долголетие».

– Твоя мать полагает, будто ей удастся избегнуть преследований Дикой Охоты и прожить после этого еще лишнюю сотню лет – а потом еще, и еще?

– Именно так.

– Неужели ты в это не веришь? – Конан внимательно посмотрел на девушку.

Она отбросила с бледного лба черные волосы, опустила ресницы, отчего тени вокруг ее глаз сделались заметнее.

– Я ушла от моих родных, потому что не хочу оказаться рядом с ними, когда придут атланты. Я верю, что отец не имел в виду меня, когда проклинал предателей.

– Если все, что ты рассказала? – правда, – медленно проговорил Конан, – то в твоих жилах течет отравленная кровь. Она не может не привлечь Дикую Охоту. Сколько жертв может удовлетворить мертвого короля атлантов?

– Как утверждают, обычно он забирал только одного человека, – сказала Гаусина. – Но в этот раз, полагаю, он явится для того, чтобы забрать всех…

Копан похолодел.

– Только не говори, что это произойдет нынче же ночью!

– Ты угадал, – кивнула девушка.

– Кром! Проклятье! – взревел варвар, нимало не заботясь тем, что воплями может разбудить своих спутников. – Коварная ведьма! Я так и знал, что здесь нас подстерегает какое-то несчастье!

– Я рассказала тебе все как есть, – отозвалась Гаусина. И добавила: – Я ведь не завлекала вас в эту таверну. Ты и твои спутники сами явилась сюда. Таков был ваш выбор – теперь уже пс amp;дно уходить, так что если вы и разделите мою судьбу, то сделаете это совершенно добровольно.

Ночь тянулась бесконечно: стемнело очень рано, за несколько часов до полуночи. Дождь прекратился, ветер то и дело разгонял тучи, но они наползали вновь и скрывали полную луну. Было очень тихо, если не считать завываний ветра. Ни один зверь, кажется, не решался покинуть свою берлогу в такую ночь.

Конан с Гаусиной вышли из таверны на дорогу и долго стояли, наблюдая за рваными тучами, несущимися по небу. Они чутко прислушивались к происходящему в лесу и на болотах: не донесется ли волчий вой или стук конских копыт. Гаусина не знала признаков приближения Дикой Охоты – она никогда не встречала мертвых атлантов, а расспрашивать об этом мать или братьев не решалась.