Дуглас Брайан - Кошачий глаз

– Я не знаю… – Галкарис заплакала.

Муртан разволновался. Он терпеть не мог женских слез. В прежние времена, когда он был еще беден и проматывал немногие заработанные им гроши в кабаках, его подружки частенько плакали – то от обиды, то от ревности, то просто по женской глупости, выпив лишнего. И всегда Муртан так терялся, что начинал кричать на них, а одну даже ударил по липу, лишь бы она прекратила источать влагу.

Так было раньше. И в те дни женщина могла ответить ему таким же злым криком, могла обругать его, а то и дать сдачи и тоже хлопнуть по щеке.

Теперь подобное стало для Муртана невозможным.

Одно дело – стукнуть в досаде подружку, равную тебе по положению, и совсем другое – наказать рабыню. Муртан просто не мог себе такого позволить.

Поэтому он заранее дал себе слово, что ни одна женщина не будет при нем плакать. Он просто не станет доводить до слез своих служанок и наложниц, вот и все.

Он будет следить за тем, чтобы они всегда были веселы и довольны. Захотят драгоценностей, нарядов, деликатесов к столу – пожалуйста. Придет им фантазия прогуляться – пусть гуляют. Лишь бы выполняли свою работу по дому, очень необременительную, и оставались постоянно готовыми к разговорам, песням, ласкам.

По мнению Муртана, такой образ жизни мог гарантировать отсутствие слез.

Но он плохо знал женщин. Он ошибался.

Галкарис, к которой он отнесся так хорошо, которой подарил колечко и, желая показать, что совершенно не сердится, отвел в свою святая святых, в библиотеку, – Галкарис заливалась слезами.

– Перестань! – сердито сказал Муртан. – Вытри лицо, немедленно. И никогда больше так не делай. Я хочу, чтобы ты всегда улыбалась. Поняла? Улыбнись. Вот так, хорошо.

Галкарис глубоко вздохнула. Кажется, она начала понимать своего господина. Но теперь он вызывал у нее почти молитвенный восторг. Такой умный, так много всего знает – и при этом столько доброты! Если бы Муртан сейчас вознесся на небеса к другим божествам, пробив для этого головой потолок и крышу, – Галкарис ничуть бы не удивилась.

– Успокоилась? – нервно осведомился Муртан. – Ладно, покажу тебе еще кое-что. Тебе должно поправиться. С картинками.

Он вытащил очередной свиток и развернул его, держа на коленях.

– Гляди.

Перед глазами девушки появились ровные ряды значков – очевидно, букв или иероглифов, которыми записываются слова и цифры (волшебство, не иначе!), – и несколько искусно выполненных миниатюр. Одна изображал женщину с кошачьей головой. Женщина обладала пышными формами, изящными длинными ногами. Ее фигура была облачена в белое длинное платье с множеством складок. Платье оставляло руки обнаженными, и белоснежная ткань подчеркивала поразительно красивый бронзовый оттенок кожи.

Голова кошки была белой, с широко расставленными голубыми глазами с вертикальным зрачком. Пышные усы топорщились, треугольные уши были настороженно подняты.

В руке женщина сжимала изогнутый медный нож. Казалось, она куда-то шла, твердо вознамерившись применить оружие, как только встретится подходящий для этого объект.

– Кто это? – с содроганием спросила девушка.

– Это Баст, богиня-кошка из Стигии, – ответил Муртан. – Много лет назад она охотилась на змей в великом болоте южнее Стикса… Легенд об этом сохранилось очень мало – ведь змей в конце концов победил, и в Стигии царит его культ почти нераздельно. И все же кое-что удается иногда узнать. Например, в этом свитке рассказывается о том, как у богини-кошки родились котята. Она зачала их от солнечного луча, когда бог-солнце проник в ее логово, сделанное на берегу реки из камыша. Хоть богиня и обладает телом человека и головой кошки, она устроила себе гнездо подобно тому, как это делают водоплавающие птицы. Там она, как говорит легенда, и спала в тот день, когда солнце нашло дорогу к ее лону.

Проснувшись, богиня-кошка поняла, что беременна. Некоторое время она металась по берегу, рыча и ломая камыши. Она пыталась понять, кто же пробрался к источнику, доселе закрытому для всех, – ведь она была очень горда, эта богиня-кошка! Она искала своего обидчика день и ночь, но никаких следов не было ни в камышах, ни на песке. Наконец на третью ночь, когда появилась предательница-луна, богиня-кошка нашла в воздухе след того солнечного луча, который и послужил причиной беды.

Женщина-кошка поднялась как можно выше и перегрызла острыми зубами след от луча. И тогда солнце лишилось одного из своих лучиков, но люди этого не видят. Спустя положенное время родились котята. Все они были рыжими, как их отец-солнце, и только один был белым, как предательница-луна, и он был зачат от перегрызенного луча, напоследок.

Враг кошки, змей, узнал о том, что она сейчас совершенно беззащитна, но главное – он понял, каким образом может навредить ей, совершенно сам при том не рискуя. Ведь кошки очень привязаны к своему потомству и очень страдают, если их котятам причиняют ущерб.

И вот кошка отправилась на поиски еды, а ее дети остались одни в гнезде. И только белый котенок ни за что не желал расставаться с матерью. Он был так мал и слаб, что кошка в конце концов согласилась взять его с собой на охоту. «Держись крепче за мою шерсть, – приказала она малышу. – Ты будешь сидеть на моей спине. Однако смотри, чтобы тебе не упасть. Я буду занята охотой и не смогу следить за тобой как следует, поэтому позаботься о себе сам».

Когда кошка вернулась с охоты, сытая и довольная, и уже облизывала свои усы, ожидая, как встретят ее котята, страшное зрелище предстало ее глазам. Она увидела, что в гнезде побывал змей. Все ее рыжие дети были убиты. Змей сожрал их, оставив только головы, чтобы кошка-мать могла их увидеть.

Кошка взвыла и принялась скрести землю лапами, а потом она каталась по камышу и царапала себе тело когтями, пока кровь не пошла из ее ран. Наконец, истощенная своим горем, она заснула.

А маленький белый котенок подобрался к ней поближе и принялся лизать ее щеки.

Среди ночи кошка пробудилась.

– У меня остался последний ребенок! – сказала она громко. – Берегись, змей! Мое дитя вырастет и уничтожит тебя.

Боги живут вечно, и дети их растут очень медленно. В ожидании, пока белый котенок превратится в кошку-воительницу, люди, поклоняющиеся богине с кошачьей головой, выстроили храм Грядущей Богини и стали ожидать ее. Впрочем, все это случилось очень давно – и не исключено, что это просто легенда… Во всяком случае, никто не знает, существует ли подобный храм и если существует, то где.

– Но что случилось с белым котенком? – спросила Галкарис.

Муртан посмотрел на нее так, словно увидел впервые.

– Это все, что ты поняла из моего рассказа? – удивился он. – Белый котенок?

– Но разве это не самое главное? – робко поинтересовалась Галкарис. – Белый котенок. Единственный спасшийся ребенок женщины-кошки.