Дуглас Брайан - Остров жертвоприношений

Возможно, при своих посещениях Мессантии Синрик и выглядел знатным человеком, немного эксцентричным, несомненно богатым и, в общем и целом, милым и – как это называют женщины – «интересным». Сейчас от всей этой «интересности» не осталось и следа. На Синрике был длинный косматый плащ, сшитый из звериных шкур. Голову его венчал головной убор, сделанный из человеческого черепа, обтянутого кожей, раскрашенного и позолоченного вокруг глазниц и ноздрей. Два пестрых пучка птичьих перьев торчали в кости черепа там, где у жившего когда-то человека были уши. Этот убор, словно тиара, покачивался па голове Синрика.

Лицо, видневшееся под тиарой, казалось едва ли не более страшным, нежели этот причудливый и жуткий головной убор. Синрик обвел синей краской глаза и рот, а щеки надрезал ножом, так что кровь стекала на его подбородок и капала на грудь.

Он стоял рядом с пленницей и воздевал руки к небесам.

Несколько раз в разрывах между тучами мелькал черный глаз. Теперь Конан не сомневался в том, что ему не почудилось: глаз действительно был. И принадлежал он демону, который внимательно наблюдал за своим адептом.

Синрик прокричал какое-то заклинание. Оно звучало на древнем языке, жутком и неблагозвучном.

Затем он перешел на родную речь:

– Приди! – расслышал Конан. – Приди и забери то, что принадлежит тебе по праву!

Буря подхватила голос Синрика и унесла его вдаль. Он затих между тучами, утонул между волнами.

Конан отделился от стены и побежал к стене, держа меч наготове. Он уже видел, как ему освободить пленницу. Цепь, которой она была опутана, была старой, и несколько звеньев проржавели. Ни одна из жертв Синрика никогда не имела возможности вырваться на волю. К тому времени, как несчастные девушки оказывались возле этого столба, их воля уже была сломлена, а сил не оставалось вовсе.

Но теперь все обстояло иначе. С громовым криком Конан одним прыжком преодолел расстояние, отделявшее его от пленницы. Он размахнулся и одним точным, мощным уларом перерубил цепь. Как дохлая змея, цепь упала на землю. Девушка продолжала стоять у столба, как будто ее заворожили и приказали не двигаться. Она даже не поняла, что происходит.

Только что она слышала жуткие заклятья, произносимые ненавистным голосом, видела грозовое небо и развевающийся косматый плащ, и кошмарный разукрашенный череп плясал над гримасничающим лицом. И вдруг в мгновение ока все переменилось. Перед ней стоял высокий широкоплечий человек с длинными черными волосами и горящими синими глазами. Он зверски скалился, но при этом почему-то совершенно не внушал ей страха. Наверное, потому, что его лицо было первым по-настоящему человеческим лицом, которое она видела за очень долгое время.

Сквозь завывание бури Синрик расслышал звон разбитой и падающей цепи и обернулся. Его плащ взлетел над плечами, описав полукружье в воздухе. Казалось, Синрик вот-вот превратится в жуткую крылатую тварь и взмоет в небеса.

Черный глаз широко распахнулся в небе, а затем на фоне грозовой тучи возникли очертания новой фигуры. Это был монстр, который медленно снижался, направляясь к замку. Конан успел еще рассмотреть его: бородатое мужское лицо, окруженное множеством мощных щупалец, похожих па щупальца огромного осьминога, и длинный хвост, похожий на рыбий. Существо это полетело прямо к Синрику и столбу, возле которого находилась пленница.

Конан схватил девушку за руку и сильно дернул, понуждая очнуться от полубессознательного состояния.

– Ксана! – гаркнул киммериец. – Приди в себя! Бежим, скорее!

– Кто вы? – пробормотала она.

Но варвар не стал тратить времени на знакомства и душещипательные разговоры. Может быть, после. А может быть, и вовсе придется обойтись без этого. В любом случае, сейчас не до церемоний

Он потащил девушку за собой, торопясь укрыться вместе с нею в тени башни. Она, спотыкаясь, бежала вместе с Конаном. Башня внушала ей безотчетный ужас. Конан тем не менее заставил ее обежать башню кругом и прижаться к стене.

Демон быстро снижался. Синрик отчаянно размахивал руками, показывая направление, в котором скрылись беглецы. Но было уже поздно: разъяренный тем, что Синрик осмелился вызвать его и предложить пустой столб, где не оказалась никакой жертвы, демон распахнул широченную пасть. Мужское бородатое лицо как будто разорвалось надвое, и в провале пустоты, явленном при этом, засверкали длинные вызолоченные зубы.

Мгновение – и безголовое тело Синрика забилось в корчах возле жертвенного столба. Кровь последнего из владетелей Илейва хлынула на разбитую цепь. Голова с выпученными глазами и зловещая тиара исчезли в пасти демона.

– Тише, – прошептал Конан, обращаясь к девушке.

Ксана замерла, прижавшись к его могучему плечу. Она боялась даже дышать, чтобы чудовище не обнаружило беглецов.

– Оно все равно чует меня, – прошелестел голос Ксаны. – Оно знает, как пахнет моя кровь.

– Нет, – так же тихо ответил ей Конан. – Я принял меры к тому, чтобы этого не случилось.

И тут он опять потащил ее за собой, на сей раз к другой стене.

Она послушно пошла за ним, однако у самого края остановилась.

– Зачем мы пришли сюда?

– Сейчас монстр нас заметит, – сказал Конан. – Нам нельзя медлить.

– Что ты хочешь делать? – закричала Ксана, забыв об осторожности. – Я боюсь!

– Тебе придется довериться мне, – заявил киммериец. – Другого выхода нет. Ты видела, что он сделал с Синриком. Так же он поступит и с тобой, если ты будешь сопротивляться.

Ксана вцепилась в Конана – он подивился силе ее рук, – и заплакала:

– Но я боюсь! Что ты задумал? Кто ты такой?

– Я – друг, твой и Гжегоша, – ответил Конан. – Просто поверь мне и ничего не бойся.

Она тяжело вздохнула. Конан обнял ее. Он видел, как демон медленно разворачивается в их сторону. Еще немного, и чудовище обнаружит беглецов, и тогда бежать будет поздно. Даже если они прыгнут вниз, монстр успеет поймать их в воздухе.

– Обними меня покрепче, – приказал киммериец. – И закрой глаза.

Ксана повиновалась. Он чувствовал, как она дрожит. Конан оттолкнулся ногами от камня и изо всех сил прыгнул.

Они летели в воду, навстречу острым камням и неизбежной гибели…

Крепкие руки подхватили Ксану и понесли ее прочь. Она слышала, как надрывается и воет ветер далеко наверху, над головой. Вокруг нее не было ничего, кроме покоя и плавного покачивания волн.

– Где мы? – прошептала она. – Кто вы?

– Тише… – был ответ.

И больше ничего.

Наконец она открыла глаза. Буря миновала. Она ушла на север, чтобы там избыть остаток своего буйства и наконец затихнуть. Ксана лежала на дне небольшой лодки, а рядом с ней, ухватившись одной рукой за борт, плыл человек с круглыми темными глазами.