Юлия Трунина - Эмисар для бездны

мычание подчиненных алф'рейс, – Специалисты… вот так вот арр'раша прирежут, и не заметите.

– Командир,– рядом вырос один из разведчиков, разосланных по округе Морозом,– тут стали собираться хемиши, кровь привлекла, что делать прикажите.

– Трупы в море, подальше отсюда,– приказал Сийт и вправду, замечая вдалеке

несколько темно-малиновых гребней,– не хватало еще, чтобы стая к лагерю пришла.

В лагере о происшедшем не трепаться, пока, и Пиро, следы здесь запали немного. Пиро… Пиро? Пиро, прекращай думать, а то своей гримасой всех нервируешь.

Второй помощник вскинулся, словно очнулся от забытья и удивленно взглянул на Сийта:

– Алф'рейс?– выжидающе и удивленно посмотрел он на командира.

– Подпали, говорю, место, чтоб следы убрать!– раздраженно повторил тот.– Чего ты впал в ступор, аж брови задымились?

– Мне просто припомнилась схожая ситуация и я подумал… Да быть такого не может! Не берите в голову, алф'рейс.

– Поздно,– прервал его Сийт,– вперед на серебролит! Что тебе там вспомнилось?

– Если скажу – стану посмешищем для всей тысячи.

– Пиро, у меня тут сопливая девка, даже хуже, почти человечица, в краткие сроки покалечила помощника, десятника и обезглавила четверых перспективных

претендентом в мою тысячу, при этом сама ушла живая и здоровая. Чем ты меня еще можешь «рассмешить»?!

Пиро покосился на солдат, спихивающих тела в море, и тщательно подбирая слова начал.

– Когда-то давно мне довелось сражаться вместе… с одним демоном… Нам нужно

было добраться до союзников, не выдав их местоположение, поэтому шли своим ходом.

Он дал догнать нас одной из групп преследователей, перебил их и отрезал у трупов по куску. После чего на определенном промежутки пути выбрасывал их…

– Все явно жаждут задать тебе один вопрос,– заговорил Сийт, когда Пиро вдруг прервал свое повествование.– Но почему-то медлят. Так как мне сейчас не до головоломок, спрошу я: зачем?

– Я тоже задавал себе тот же вопрос, пока не увидел хемишей идущих по нашим следам.

– Он прикармливал хемишей?

– Да. Хотите знать почему?

– Догадываюсь. Никто в здравом уме не станет путешествовать в компании этих

тварей. Думаю, что больше ни одна группа преследователей так и не решилась выйти за вами.

– Вы правы, командир.

– Интересный ход,– усмехнулся Мороз,– Но я о такой тактике не слышал.

– Никто не слышал, все свидетели на следующую ночь погибли при осаде Катры. Остались – я и он.

– Он?.. И кто это?

– Возвращаемся в лагерь, все к богетам,– подорвался вдруг с места Сийт.– Пиро, задержись-ка.

И ведь не поспоришь с командиром, особенно с таким как алф'рейс Сийт. И как бы

Морозу и остальным не хотелось услышать ответ, пришлось уйти и издали смотреть

как командир тихо, почти не разжимая губ, отдает Пиро приказ. В том, что это приказ никто не сомневался, так же как и в его содержании.

«Алф'рейс понял о ком идет речь и приказал Пиро молчать»,– размышлял Мороз по

возвращению в лагерь.– «Из таких скудных сведений он сумел сделать вывод, значит, этот таинственный стратег кто-то очень известный и командир знаком с его биографией, и он как то связан с той девчонкой».

– Не дает покоя неоконченный рассказ Пиро?– голос командира выдернул его из раздумий, и алф'тьен с немалым удивлением заметил, что стоит перед палаткой командира, а сам алф'рейс воплоти прямо перед ним.

– Да, ничего не могу поделать, мысли так и лезут в голову.

– Ну-ка зайди,– Сийт махнул ему рукой и шагнул в палатку.– Ну, поделись, до чего додумался.

Мороз отлично знал, что врать Сийту опасно. Раз был задан вопрос, значит,

командир уже просчитал его варианты ответы. Не зря же «серая» сотня лишь в его тысяче. Наблюдательности и логики ему не занимать.

– Я думаю, что тот демон, о котором рассказывал Пиро, как-то связан с той девчонкой. Она здесь неспроста.

– И как именно он связан?

– Она молода и боевого опыта почти нет, но хорошо вымуштрована, склонна к «серым»

цветам с примесью «пурпура»,– начал подробно излагать свои мысли Мороз,– носит броню «шепчущих», привычна к мужскому окружению, знакома со стратегическими ходами больше по теории, чем на практике… Учитель?..

– Есть такая вероятность,– кивнул Сийт.

– Да, можно предположить, если бы не несколько моментов: тело ухоженное, нет ни ожогов, ни шрамов от серебролита, значит берегли. С большой примесью

человеческой крови, учитель вряд ли решился бы вкладывать много сил и средств в

заведомо слабого ученика. Выросла она скорее всего в верхнем мире, здесь для нее

явно все в новинку. Плюс кинжал – такое передают в дар с огромным уважением и гордостью, в основном внутри семьи… Отец!

– Осталось выяснить: кто из «шепчущих» имеет достаточный процент человеческой

крови и власти и может позволить себе не только получить потомство от человека, но еще преспокойно самому воспитывать и тренировать его в верхнем мире…

– Быть не может! Линия Раафа… – Мороз остекленевшими глазами смотрел на Сийта, не зная как выдавить из себя последний ответ.– Конец Света!

Попросить к провизии и карте хоть какое-то огниво я конечно не догадалась. В результате ни согреться, ни поесть по-нормальному, ни хищников отогнать.

Рука болела и кровоточила до сих пор. Есть один малюсенький недочет в организме

регенераторов, им часто тычет нам в морду Темная Инквизиция, сравнивая с «прихвостнями

Тьмы» – раны от серебра и серебролита заживают на нас плохо и медленно. При мне из лекарств ничего не было, так что приходилось обходиться простыми чистыми повязками.

В довершении ко всему меня целый день преследуют какие-то твари и явно не с

созидательными намерениями. Мелкие, примерно по грудь мне, тощие, напоминающие

помесь ящерицы и птицы. Бегали довольно ловко на задних лапах, передние короткие

и крючковатые похоже не были предназначены для ходьбы. Хвост сзади длиннющий

тощий и огромный малиновый гребень на голове. Это нелепое животное к счастью

было трусливо, держалось на расстоянии, прячась за валунами и деревьями. И все

было в порядке, пока я не поняла, что их многого, с десяток, а то и больше и что с наступлением темноты они становятся наглее и наглее.

Однако, несмотря на опасное соседство, я не решилась путешествовать по

незнакомым местам ночью. Богета я после небольшого раздумья все же стреножила.

Мысль: «Может хоть животинка, если что спасется»,– быстро заглушила другая,– «На

этой животинке могу спастись я». М-да, инстинкт самозащиты у меня теперь явно

прогрессирует над гуманностью. Учителя в Академии будут счастливы это узнать.