Александр Чесноков - Хроники Черного Льда

Сразу вернувшись домой Иван скинул одежду на пол и убежал в душ. От него воняло так, как от большинства навозных жуков не пахло. Уже стоя под струями теплой воды он подумал, что бросать на пол рабочую одежду и оружие было не очень умным поступком, но расхаживать вонючим и грязным по квартире претило его самолюбию. Под конец, выключив горячую воду и постояв секунд десять под холодной, он выключил душ и одел чистую домашнюю одежду.

Затем с брезгливым выражением лица запихал свою форму и пустую разгрузку в стиральную машину и поставил самую мощную программу чистки.

Невзоров снова вышел в прихожую и, подобрав связку взрыв-ножей, двойную портупею и пистолеты, пошёл на кухню. Разложил на столе две газетки и аккуратно разобрал пистолет из которого ему сегодня пришлось пострелять. Бережно и почти с любовью смазал в нужных местах дорогой оружейной смазкой, вытащил патрон из ствола и заново снарядил магазин. Затем собрал пистолет, вставил обойму и отложил в сторону.

Второй пистолет Невзоров разбирать не стал, но снаружи протер тряпкой, смоченной спиртом.

Далее пришлось заняться ножом. Вот что действительно требовало ухода так это именно нож. Весь в каких то осколках хитинового панциря паучихи, грязный да к тому же еще и ножны испачкались. Иван взял другую тряпку, облил её скипидаром и поэтапно осторожно начал чистить нож. Терпение и педантичная работа принесли свои плоды: нож снова заблестел и в его силуэте проступила та самая тихая угроза, которую несет любое боевое холодное оружие. Далее пришлось чистить ножны для ножа, портупеи и связку со взрывножами. К счастью последние были очень плотно и герметично укреплены в связке, так что даже доставать для очистки их не пришлось.

Посчитав почищенное оружие и удовлетворившись результатом, Невзоров убрал нож в ножны, пистолеты в портупеи, после чего разложил оружие по тайникам и более менее успокоился.

Ложиться спать при условии, что всего через полтора-два часа уезжать в институт довольно глупо. Иван отлично себя знал, и ясно осознавал, что ни за что не встанет вовремя в таких условиях. Поэтому вместо того что бы ложиться спать он достал конспекты по физике и начал их зубрить. Впрочем без какого-либо ощутимого результата. В голове вертелись мысли о том, что завтра придется отчитываться за потерянное оружие, да и все звено скорее всего будут строить за неподчинение приказу. Сказано же было – паутину не трогать.

С другой стороны это распоряжение поступило уже после того как Дегтеренко прикоснулся к паутине, да и это не был приказ старшего по званию, а так какой то невнятный яйцеголовый. К тому же все кончилось хорошо. Относительно конечно, блокировка дороги МКАД это то еще событие, которое не останется без внимания прессы и властей Москвы. Управлению будет нужно все утрясти как можно быстрее и при этом соблюдать конспирацию. Другими словами у Золлера прибавилось административной работы. Ох и зол он будет при встрече!

Побездельничав еще час, Невзоров вышел из дома около шести утра и направился в метро. Сегодня он решил машину не брать, в столь сонном состоянии садиться за руль Иван не собирался.

– … таким образом следуя формуле получаем…

Грозный храп пронесся по аудитории и перебил профессора.

Тот поправил очки и медленно направился к нагло дрыхнувшему за партой в темном углу Невзорова. Профессор навис над студентом.

– Молодой человек, вы вероятно дома не выспались, – сквозь зубы проскрежетал преподаватель.

Молодой человек никак не отреагировал и продолжил спать. Преподаватель слегка толкнул указкой в плечо студенту. Тот снова проигнорировал. Преподаватель толкнул еще у Невзорова сработали рефлексы и глаза с хищным прищуром открылись…

– В чем дело? Я тут работаю между прочим, не мешайте!

– Зелинский, вы еще на позапрошлой неделе обещали мне врата готовые к переброске техники. Где?

Сухощавый офицер Ежов одетый в штатское общался с профессором, участвующим в изучении Врат. Их связывали довольно необычные отношения. Можно даже сказать подозрительные. Алберт Зелинский был правой рукой профессора, который курировал вопрос врат, и теоретически его с Ежовым ничего не связывало, однако силовики по роду своей деятельности очень интересовались вратами и имели слабенькую сеть информаторов в Научном Отделе. Из товарищей вроде Зелинского. Конечно особых секретов они не выпытывали, но нужные им сведения пытались вытребовать.

Зелинский же был очень похож именно на ту когорту ученых, которых традиционно принято изображать в кино и литературе. Чуть кудрявые волосы торчащие во все стороны, толстенные очки, чуть ссутуленый. Внешность обманчива, это на самом деле был очень достойный человек с бульдожьей хваткой во всём что касается науки. Информацию силовому отделу он сливал ровно потому, что не считал их отдел чем то чуждым, да к тому же просто любил поболтать и похвастаться достижениями. Своих и своей группы в основном.

– Ну что вы от меня хотите? Для начала нужно хотя бы стабилизировать работу Врат. А вы технику… да и потом. Даже если мы сможем перебрасывать технику, вам то что? Врата находятся под землей.

– Это уже наше дело, – примиряюще заявил Ежов, хотя этот аргумент его сильно урезонил. Действительно, а как БТРы например под землю спускать? Не по частям же.

Альберт затянулся сигаретой и прислонился спиной к стене курилки, потер основанием ладони лоб.

– Хотя все таки подвижки в вопросе есть. Мы экспериментируем над векторным проектированием луча переброски.

Ежов сощурил глаза и очень недобро посмотрел на ученого. Тот спохватился и разьяснил.

– Если все удастся мы сможем открывать врата практически в любой точке куда сможем доставить проектор. А те что у нас под землей будут всего лишь своеобразным генератором прохода.

– Хорошо, – сухо кивнул Ежов. – Вас Волхв не беспокоит?

– Неа. Вообще не заходят. И слава богу, без них работать проще.

– Так, по порядку. Что натворил этот молодой человек?

Куратор группы Невзорова сидела за столом и соколиным взглядом смотрела на Невзорова. Тот стоял с ногами на ширине плеч и руками убранными за спину. Анисимова нахохлившись и сложа руки на груди стояла тут же. Она и нарушила первой тишину.

– Он схватил профессора, как то вывернул его руку и ударил лицом о парту.

– Невзоров это правда? – Вера Констатиновна грозно посмотрела на студента. На того это впечатления не произвело.

– Это условный рефлекс.

– А кричать после этого «сдавайся, урка» это тоже рефлекс? – прошипела Анисимова.

– Именно так, – степенно кивнул Невзоров. – И я вообще то извинился.

– Фраза «извините что я собирался вас убить» это по твоему извинение?