Д Ясный - Костяная легенда

Сильно прихрамывая, почти заваливаясь на бок, он доковылял до места боя и угадав момент, ловко ухватил противника за заднюю лапу. Опалу осталось только раскрошить череп удерживаемого Псом монстра. Выпустив из пасти перекушенную лапу врага, Пес подполз к Опалу и ткнулся лобастой головой ему в ступню. Из боков, с выломанными ребрами и места крепления задней ноги, показались редкие, тонкие как паутинки зеленые струйки тумана. Спасшая его от монстров нежить умирала во второй раз.

Долго он не раздумывал. Метнулся обратно в здание. Выволок остатки портьер. Переложил Пса на импровизированную волокушу, набросал, не разбираясь, рядом с ним костей от поверженных противников. Смотал все в неопрятный узел и, водрузив все на сундук, помчался в сторону логова «лесных людей».

Он успел. Паутинки зеленого тумана превратились уже в плотные, бахромистые ленты, когда он начал ритуал. К сожалению, повреждения оказались слишком значительны — удалось только восстановить прежнюю форму и чуть-чуть нарастить массу костей.

Все эликсиры, кислоты, лунный металл, щелочи закончились. Зато он приобрел верного спутника, и бесценный опыт самостоятельного проведения малой трансформации. А сундук открыл, растворив механизм замка, кислотой.

Опал потянулся, отдавая дань неистребимым привычкам прошлого существования. Глянул на Пса. Мгновение назад бывший каменно неподвижным, монстр отреагировал мгновенно, вздернув вверх лобастый череп.

— Ну, что псина, рискнем прочесть молитву Всеблагим? Что попросим — помощи в путешествии или в новых начинания?

На последнем высказывании, Пес коротко мотнул головой.

— Уверен? Хорошо. Только вот сперва спрячем стол и кресла. А ты найди кубок и отнеси к реке. Потом возвращайся.

Скелет собаки беззвучно шагнул в сторону, ухватил кусок сплющенной меди, потрусил вглубь леса, постепенно набирая скорость. Когда он метнулся под низкие лапы елей, то напоминал, белое смазанное пятно, стремительно исчезнувшее в темноте. Опал аккуратно вытащил ножки стола из земли, прикинул, куда он быстрее домчится с грузом — в маленькую пещерку, тоже на берегу реки, или в бывшее логово «лесных людей». Выбрал логово.

Когда вернулся на поляну, Пес уже ждал его, прижимая к земле конвульсивно подрагивающую тушу крупного волка с перекушенными лапами. В желтых глазах зверя застыла смертная тоска. Клыки Пса, были в уже засохшей крови.

— Хмм. Молодец Пес! Быстро обернулся, и перекусить успел и мне завтрак принес. Одобряю. Хорошая собака, умница.

Опал потрепал по шейному позвонку Пса, наждачным звуком шурша костью о кость. Немного подумал. Решил до молитвы руки кровью не обагрять, пусть и не разумного животного. Пусть и хищника. Он подождет рассвета. И именно здесь. Если Всеблагим будет не по нраву молитва нежити, то саур Самар, по крайне мере похоронит, его испепеленные или еще, как там еще карают Всеблагие тех, кто им не по нраву, останки. Может Малый Свод уцелеет и вернется к владельцу.

Солнце выкинуло красноватые лучи разом, еле различимое за тесной стеной деревьев. Опал достал, из притороченного к поясу овального металлического ларца, обтянутого странным, лоснящимся, будто бы облитым водой, материалом, книжицу Малого Свода. Раскрыл на третьей странице.

Внешне спокойно, но внутри дергаясь, Опал прочел одиннадцать коротких строчек. Помедлил секунды в ожидании, захлопнул книжицу. Пробормотал:

— Ну, я так и думал.

Кивнул Псу.

— Пошли, нам где-то нужно провести эти семь дней.

Подхватил, быстро нагнувшись, тушу волка. Понес с поляны, закинув на плечо. Марать кровью траву на поляне ему не хотелось. Он не видел как словно спица, пронзая толщу темноты под лапами высоких елей, прокалывая золотой иглой зеленные ветви сосен, в место, где он стоял, произнося короткую молитву, уперся плотный, буквально осязаемый на ощупь, луч яркого света.

Земля барона асс`Тенин была скудна и бедна всем и всеми. Людьми, недрами, лесами, полями, зверем и птицей. Единственное ее достоинство заключалось только в том, что ее было много. Очень, даже излишне много. Если считать совместно все выработанные, заброшенные шахты, когда-то дававшие «на-гора» серебро и железную руду. Грандиозные терриконы отвалов пустой породы. Выветренные сильными ветрами, истощенные карьеры открытых разработок, очень ценящегося мастерами — каменщиками и скульпторами, нежно розового, телесного оттенка, «тенинского» мрамора. И «тенинского» же бежевого, теплого на вид, с золотистыми искрами, гранита.

«Тенинские» мрамор и гранит, использованные в отделке особняка на полах, лестницах, стенах купальных комнат, это не только признак обладания хозяевами чувством прекрасного вкуса, но и показатель их благосостояния.

Нынче же, эти горные породы, добывались в мизерном количестве и продавались за немалую сумму — две с половиной сотни серебряных лауриев за один воз гранита и полвоза мрамора.

Да, к общему списку земель сиятельного барона асс`Тенин Паррас, еще необходимо добавить территорию возле и самого Покинутого города.

То, что с этой обширнейшей территории невозможно было взять и пару — тройку десятков тысяч золотых ларов в год, учетчиков казначейства совершенно не интересовало. На все эти факты, влияющие на скудность сбора налогов с земель принадлежащих барону, они не обращали внимания.

На все слезные жалобы и сетования старшего управляющего барона, очередной Первый Считающий налоговой службы отвечал скучным, холодным голосом, то же самое, что и его предшественник.

Ах, да. Нужно уточнить — менялись они, Первые Считающие, службой Контроля Казначейства герцогства регулярно раз в год, тасуясь, как колода карт. Дабы не обзавелись порочащими их связями. Не взалкали поживы и взяток. Или к ним не нашли подхода через родственников. Через их скрытые пороки. Такие, как страсть к азартным играм, вину или женщинам.

Нет людей без греха и червоточинки в Небесной искре, считали в высшем управляющем органе Казначейства.

Так вот, каждый новый счетчик однообразно советовал, отвечая на жалобы — пилите лес, разрабатывайте шахты и карьеры, удобряйте землю для лучшего урожая и выгребал, почти всю баронскую казну, в уплату ежегодного земельного налога.

Никто не желал видеть реальное положение вещей в баронстве.

Ни кривых деревьев в непролазных пущах. Растущих на краях глубоких оврагов, годных только на уголь и дрова. Деревьев, с почти каменной, плотной древесиной, под сенью которых бродили голодные зубастые монстры, выжившие и размножившиеся еще с Эпохи Разрушений. И обычные, но от этого не менее опасные, пятнистые волки, росомахи и серые рогатые медведи.

Не желали замечать ни выработанных, ни почти полностью затопленных и заваленных многочисленными обвалами породы, шахт и рудников.