Люциан Ферр - Чужая земля

Говорить с ним, а уж тем более стыдить его, у меня не было никакого желанья. Ведь, по-моему, человек, опустившийся до осквернения чужих могил, вполне способен «снизойти» и до убийства нежелательного свидетеля. К тому же тут как раз и могилка готовая скоро будет. Так что я потихоньку принялся отступать назад.

Но не успел я сделать и пары шагов, как мужик, в очередной раз оглядываясь по сторонам, меня заметил. Вот только его поведение кардинально отличалось от предполагаемого. Заметив меня, он повел себя очень неожиданно: весь побледнел, затрясся, выронил лопату и с дикими криками убежал прочь. Я же попросту замер в ступоре. А когда тело вновь стало мне подчиняться, с опаской огляделся по сторонам – вряд ли Я мог кого-нибудь ТАК напугать. Однако ничего подозрительного в округе не наблюдалось. «Видать, не я один тут боюсь восставших мертвецов», – под нос хмыкнул я.

Подняв брошенный в спешке фонарь, я немного поудивлялся тому, где удалось раздобыть этот раритет. А главное, нафига! После чего списал все на очередной глюк и продолжил свой путь. Вскоре тропинка привела меня к высоким кованым воротам. И те, естественно, в соответствии с моим везением, оказались закрыты. Пришлось вспоминать свое бурное детство и пытаться перелезть через них. Правда, первые попытки ни к чему не привели. Пожалуй, сначала следовало перекинуть на другую сторону меч и фонарь.

Примерившись, я с силой метнул клинок. Несколько раз перевернувшись в воздухе он перелетел ограду и, пропоров в нескольких местах плащ, воткнулся в землю. Фонарь отправился за ним следом, но его приземление оказалось не столь удачным. И поэтому, когда я наконец выбрался с кладбища, масло, вылившееся из разбитого фонаря, уже догорало. И только посмотрев на это, я сообразил, что мог бы просто просунуть его через прутья… «Ну и черт с ним, – мельком подумал я. – Легко пришло – легко ушло».

Вынув из земли меч, я двинулся по единственной, упиравшейся в кладбище дороге. Практически сразу с боков стали проступать контуры зданий. Пройдя еще немного, я сумел разглядеть их получше: широкие, каменные, в два-три этажа, с мощными ставнями. Каждый дом был уникален, но одновременно во всех угадывался общий стиль. Они были не похожи на те серые коробки, доставшиеся нам в наследство от советской власти.

– Эк, меня плющит! – восторженно вздохнул я. – С какой же это травы-то? Или Колян решил опробовать иной экологически чистый продукт? Грибочки какие, например. Тогда понятно почему я вижу всякую фигню и чувствую этого.

Я смотрел по сторонам и все больше удивлялся увиденному. Все здесь было другим: булыжная мостовая, дома, и еще (я сообразил только сейчас) воздух. Он тоже сильно отличался от привычного мне. Чистый, свежий, без единого признака выхлопных газов. Он немного туманил рассудок, заставляя чувствовать в теле необычайную легкость. Или это было запоздалое влияние всяких галлюциногенов.

Гуляя по безлюдным улицам, я неожиданно услышал яростные крики и металлический лязг, а чуть позднее и громкий колокольный звон. Движимый любопытством, я двинулся на поиски источника этих звуков. Выйдя из-за угла, я увидел картину, которая никак не желала укладываться в моей голове. Пятеро человек, наряженных в нелепые средневековые доспехи, стояли в воротах и отбивались от навалившегося противника. Еще двое их товарищей расположились неподалеку. Оба были ранены – один в плечо, другой в ногу. А нападавших, если судить по звукам, долетавшим из-за стены, было очень много, и спасал защитников лишь тот факт, что стояли они в довольно узком проходе и использовали более длинное оружие – алебарды.

«Ролевики или я вижу совсем не то, что в реальности?» – отстраненно подумал я.

Вдруг один из раненых подполз к валявшемуся рядом арбалету и направил его в сторону ворот. Щелчок и один из защитников валится на землю с болтом в спине. Смерть одного обороняющегося обрадовала нападавших и они усилили натиск. Гибель смотрелась очень реалистично. Даже слишком…

Оцепенев, я смотрел на разворачивающуюся предо мной битву. На моих глазах один за другим гибли защитники города. Последний бился отчаянно. Раз за разом его алебарда жалила зеленокожих воинов, заставляя их отступать. Но и он, в конце концов, пал.

Когда последний защитник погиб, у меня в голове как будто что-то щелкнуло. Тело напряглось, из горла вырвался звериный рык. В душе колыхнулась бешеная ненависть. «Уничтожь этих тварей», – мелькнула в голове чужая мысль.

Больше я не рассуждал и не думал. Я тихонько отошел в сторонку, а вместо меня появился кто-то могущественный и…за что-то очень злой на зеленокожих. Левой рукой этот другой рванул меч из импровизированных ножен (все, плащ теперь только на тряпки) и тенью скользнул к воротам.

– Быстрее, – сам себе приказал я, несясь к ворвавшимся в город бойцам. И как будто в ответ на мой приказ, по жилам пронеслась волна жидкого огня, и враги стали замедляться. Теперь они двигались, словно в воде.

Первого я просто насадил на меч, как на вертел. Затем, не тратя драгоценные мгновения, вырвал из тела клинок и вынуждено пригнулся, уходя от чьего-то удара. Пинок в пах – и он с воем рухнул на землю. Добить его я не успел, потому что на меня налетел следующий. Уклонившись от его выпада, я попытался достать кончиком клинка его шею, но он вовремя отскочил назад. Пользуясь этим, я молниеносно подхватил с земли оружие одного из его дружков и метнул. Уворачиваясь от этого нелепого снаряда, воин отскочил вправо, где и напоролся на брошенную вслед за ятаганом алебарду.

Не ожидавшие столь яростного отпора нападавшие опешили и отступили. Не давая им опомниться, я рванулся вперед и со всей силы рубанул самого высокого. Панцирь у него оказался очень крепким и поэтому меч, едва дойдя до середины груди, громко хрустнул и переломился у самой рукояти. Вот что значит сила есть ума не надо.

Отскочив назад, я мельком осмотрелся и подхватил валявшуюся рядом алебарду. Оружие мгновенно завертелось у меня в руках и, выписывая им в воздухе хитрые кренделя, я вновь пошел в атаку. Надо сказать, нападавшие тоже не были идиотами и предпочитали не подставляться под мои удары, ожидая, пока я выдохнусь, чтобы потом добить. И они действительно имели на это все шансы, потому что с каждым взмахом я все больше уставал. Руки наливались свинцом, глаза заливал едкий пот, мгновение за мгновением оружие у меня в руках все замедлялось и замедлялось. Наконец, когда мышцы уже на отрез отказались поднимать что-либо, за спиной послышался дробный топот. А несколько секунд спустя щелчки арбалетов. Подбежавшие солдаты быстро оттеснили меня назад и я с облегчением прислонился к стене.

Прибывшее подкрепление споро оттерло зеленокожих и закрыло ворота. Когда сраженье закончилось, ко мне подошел воин в роскошных доспехах и, сняв шлем, сказал: