Барб Хенди - Дитя падшего бога

Теперь, когда их миссия так близка к завершению, ему следовало бы бросить Денварфи и в одиночку закончить начатое, но сделать этого Хкуандув не мог. Быть может, он постарел за годы служения и его преданность делу касты ослабла. Но ведь Денварфи нипочем не выжить одной в надвигающуюся бурю.

А он не сможет пережить потерю Денварфи.

Опустив голову, Хкуандув двигался вперед. Пробираясь по желобу, он даже не глянул на присыпанный снегом труп Курхкаге. Когда он добрался до их стоянки, палатка оказалась наполовину погребена под снегом. Хкуандув снял с плеча Денварфи, сбил смерзшийся снег, а затем поспешно втащил женщину в палатку и нашел мешок с сушеным навозом.

Он развел у входа в палатку едва тлеющий костерок, надеясь, что огонь продержится некоторое время, потом заполз под плащи и одеяла и улегся рядом с Денварфи. Прижался к ней всем телом — и эта близость вкупе с немилосердно чадящим костром у входа даровала им хотя бы малую толику тепла.

Хкуандув на миг закрыл глаза, борясь с безмерной усталостью.

Потом открыл глаза и приподнял голову. Ветер больше не выл, и в палатке было темно. Рядом шевельнулась Денварфи.

— Где мы? — пробормотала она.

Хкуандув подполз ко входу в палатку. Полог снаружи привалило снегом. Он принялся раскапывать снег и наконец-то выбрался наружу — в безмолвный темный мир, укрытый пологом свежевыпавшего снега.

Пурга закончилась. Выбившись из сил и угревшись рядом с Денварфи, Хкуандув все-таки заснул. И проспал весь день.

Он пригнулся и увидел, что из палатки выглядывает Денварфи. В глазах ее отражался тот же испуг, который охватил Хкуандува.

— Оставайся здесь! — велел он и побежал, продираясь через наметенные сугробы.

Добежав до места, откуда они вели наблюдение, и увидев парусиновый полог, прикрывавший вход в пещеру, Хкуандув понял, что опоздал. Из-за промерзшего полога не выбивался ни единый лучик света. Уже не заботясь о скрытности, Хкуандув бегом бросился к пещере. Почему они не забрали с собой парусину?

Он шагнул ко входу в пещеру, рывком отдернул полог.

В пещере лежали тела Ахаркниса и Курхкаге. Хкуандув увидел, что руки их сложены на груди.

Сгэйльшеллеахэ исполнил для павших собратьев погребальный ритуал.

Если не плотью, то по крайней мере духом вернутся они к своему народу, к своим предкам. Когда тела погибших невозможно доставить домой, их сжигают и приносят назад пепел. У Сгэйльшеллеахэ не было даже такой возможности, и он сделал для Ахаркниса и Курхкаге все, что было в его силах.

Хкуандув выбрался из пещеры и осмотрел каменистый горный склон, но на свежевыпавшем снегу не нашел и намека на следы. Вероятно, пурга унялась вскоре после того, как он заснул. Те, кого он преследовал, вышли в путь, и дневной снегопад, не такой обильный, скрыл их следы. Хкуандув поспешил назад в лагерь и увидел, что Денварфи укладывает снаряжение.

— Я потерял их след, — присев рядом с ней, бесцветным голосом сказал Хкуандув.

Лицо у Денварфи было все такое же осунувшееся, бледное. Капюшон соскользнул с головы, и густые волосы свободно упали на плечи. Упершись ладонями в снег, она придвинулась к Хкуандуву и заглянула ему в лицо.

— Если они хотят доставить артефакт в Белашкию, то двинутся напрямую через кряж, чтобы добраться до западного побережья. И даже если мы не сумеем отыскать их след в горах, то без труда найдем их, как только они спустятся вниз. Им наверняка придется огибать Топь, а я хорошо знаю те края.

Эта речь принесла Хкуандуву успокоение.

— Да, — сказал он, — конечно. Это всего лишь задержка.

Магьер потеряла счет дням и ночам, а между тем их съестные припасы неумолимо таяли. К тому времени, когда путники добрались до западной стороны кряжа, Малец тратил почти полдня на охоту в компании Сгэйля либо Оши, чтобы добыть хоть какое-то пропитание. Дошло до того, что их скудную трапезу составляли жареные мыши и белки, еще не пробудившиеся от зимней спячки. Однако в предгорьях, когда стало заметно теплеть и снегопад неизменно превращался в дождь, находить себе пропитание с каждым днем становилось все легче.

Настал день, когда у раскисшей тропы им повстречались ярко-зеленые побеги молодой травы. И к тому времени, когда весна уже уверенно заявила о себе, путники поднялись на гребень высокого холма и увидели впереди Топь.

Болота тянулись на запад, и им не было видно конца. Магьер начала торопливо спускаться, но остановилась, когда Винн сделала шаг — и одной ногой увязла в глубокой грязи. Лисил помог ей выудить сапог, в то время как она, словно аист, балансировала на другой ноге, но с этой минуты все стали выбирать дорогу гораздо внимательнее.

Даже когда дождь ненадолго затихал, с деревьев над тропой непрерывно капала вода. Все они промокли до нитки… но зато не мерзли.

— Кабы не было так сыро, я бы просто бросила здесь свою куртку, — шутливо приговаривала Винн.

Магьер втайне радовалась, что ее юная спутница воспряла духом. Переход по пересеченной местности предгорий дался Винн нелегко. Одно время она так сильно хромала, что Сгэйль предложил понести ее на закорках. Винн категорически отказалась, однако Оша отобрал у нее дорожный мешок и забросил на плечо увесистый тюк с манускриптами.

Сгэйль сильно изменился с той самой ночи, когда он и Оша сложили в пещере тела убитых анмаглахков. Он, конечно, предпочел бы сжечь и доставить пепел на родину. Магьер, однако, чувствовала, что Сгэйля заботит не только это. Он стал чрезвычайно осторожен, старался повсюду, где возможно, замаскировать их следы и часто с тревогой оглядывался на пройденный путь.

Магьер попыталась разузнать причины такого странного поведения, но Сгэйль ответил только, что она придает слишком большое значение обыкновенной осторожности. Что ж, возможно, это было и так, да и в любом случае Магьер хватало других поводов для беспокойства.

Она больше не видела снов, и с одной стороны, это радовало, а с другой — вызывало тревогу.

Не то чтобы Магьер жаждала вновь услышать тот шипящий голос, просто чувствовала, что это лишь временная передышка — рано или поздно он вернется. А теперь, когда они добрались до Топи, им скоро придется искать дорогу через нее.

Пока что земля под ногами была вполне твердая, но Магьер доводилось слышать рассказы об этих местах. На восточной окраине Топи, которую им предстоит пересечь, сухие островки и гряды холмов будут попадаться все реже, а потом и вовсе исчезнут, поглощенные бескрайними болотами.

Сгэйль и Лисил шли впереди, рядом с ними трусил Малец, а между тем начинало смеркаться. Магьер не знала почему, но Сгэйль с тех пор, как они покинули предгорья, стал еще более скуп на слова, чем обычно, и все время был погружен в какие-то свои мысли. Магьер понимала, что расспрашивать его об этом бесполезно, а потому даже и не пыталась.