Александр Даган - Дело Белки

– Погодь. Сейчас Василиса с Серым придут, и сам все узнаешь!

– И как мне обратно человеком стать, тоже скажите? Велес замялся. В первый раз за все время нашего общения я увидел на лице божества нечто напоминающее неуверенность и смущение.

– Рад бы, Лев. Но не могу! Что-то странное с этим зельем. Но ты не печалься. Если выживем завтра, то и с твоей бедой разберемся.

– А если у меня к тому времени окончательно башню сорвет?

– Не сорвет! – с деланным воодушевлением пообещал Велес, и, даже не обладая его способностью читать мысли, я понял: божество врет. Оставалось утешаться лишь тем, что вскоре я, наконец, обрету хоть какую-то отличительную черту, которая будет ярко выделять меня среди всех остальных людей. А именно: известно, что у каждого человека на земле имеются в голове «свои тараканы». И только у меня одного будут и «свои тараканы» и «свои комары».

– Велес, мы пришли! раздался позади меня голос Прекрасной. Я развернулся и увидел входящих в палатку Царевну и Волка. Наступило время забыть о своей несчастной судьбе, и узнать, как бог собирается спасать мир.

Первые лучи солнца застали меня в разведывательном полете. Уже больше часа я кружил над позициями людей, выискивая среди наспех возведенных оборонительных сооружений пулеметные гнезда, спрятанные в кустах безоткатные орудия и накрытые масксетью расчеты реактивных минометов. Картина складывалась весьма удручающая. Даже, если не брать в расчет магию, одним только железом, люди могли превратить малочисленную дружину Велеса мелко нарубленный мясной фарш. Собственно, об этом я и сказал Василисе, вернувшись с задания. А заодно добавил, что посылающий нас в атаку божественный главнокомандующий Перун, по всей видимости, раньше не только никогда не руководил сражениями, но даже фильмов про войну не смотрел.

– Ошибаешься! – мрачно опровергла мое предположение Василиса. – То, что он задумал, называется разведка боем. Понаблюдает, как нас будут крошить, и узнает, где у вэчекистов огневые точки. Ну, и уж заодно над младшим братом сможет поглумиться!

– Это как?

– Просто! Шеф еще в Смутное Время воевать зарекся, вот Перун его и подставляет. Положит Велес дружину – позор! Откажется класть – измена! Так уж получилось, что я был единственным ребенком у своих родителей. Видимо, поэтому мне оставалось лишь на слово поверить, что братские отношения могут таить в себе такое жестокое коварство. Впрочем, и Велес, даром, что я теперь всецело был на его стороне, тоже не собирался безропотно ковать победу для своего родственника и командира. Говоря откровенно, он задумал нечто прямо противоположное. Другое дело, что успех его операции был более, чем сомнителен. И в частности, потому что я пока так и не нашел того, за чем он меня посылал. Увы, на для повторного вылета моих комариных силенок было пока маловато. Оставалось лишь надеяться, что остальные члены нашей команды лучше справляются со своими обязанностями. Волк еще затемно отправился в лес. Покопавшись накануне в моей голове, Шеф с легкостью определил, где Яга запрятала свою избушку, а также в каком именно месте я сбросил с печи Ивана. Конечно, не было никакой уверенности, что Серому удастся их так быстро разыскать. Но, учитывая насколько

Велесу не хватало надежных, верных ему и никому другому бойцов, миссия зверя все же имела смысл.

Василисе же предстояла еще более трудная задача. Прекрасная должна была заняться диверсионной деятельностью в тылу богов. Впрочем, оказалось, что это ей, отнюдь, не внове. Надо заметить, что войны, Царевна-Лягшушка, чисто по-женски, искренне ненавидела. Самих военных, что красивых и здоровенных, что плюгавых и кривоногих, тоже не жаловала. Однако при этом и посягательств на территорию, которую считала своей не терпела. По сему, согласно, ее собственному выражению, партизанила Прекрасная, где только могла, пристрастившись к этому делу еще в Отечественную

Войну тысяча Восемьсот Двенадцатого года. «Не удивлюсь, если окажется, что тогда она носила фамилию Кожина!» – подумал я, увидев, как Василиса проводит перекличку бойцов своей диверсионной группы.

– Босоркун! – рыкнула Царевна отлично поставленным командирским голосом.

– Я! – лязгнула зубами кряжистая сероватого цвета нечисть с отливающими сталью когтями.

– Хапун!

– Здесь! – прошелестело откуда-то сбоку.

– Где здесь? – переспросила Прекрасная, поворачиваясь на голос.

– Правее! Еще правее! Еще! Вот! Теперь вы смотрите прямо на меня! – сказало пустое место в строю.

– Так и докладывай, – напустилась на невидимого подчиненного Царевна. – «Я, Хапун, стою между Полисуном и Вазилой!» Понял?

– Так точно! Только я стою между Вазилой и Криксой-Вараксой. Признаюсь, мне очень хотелось остаться и узнать, какое из мнущихся перед Премудрой созданий зовется Полисуном, а какое – Криксой-Вараксой. Более того, радостный комариный пофигизм советовал именно так и поступить, и лишь ответственная человеческая личность упорно продолжала нашептывать, что, вообще-то, Велес рассчитывал получить от меня совсем другие разведданные. В конце концов, победили оба. Человек заставил комара наплевать на усталость и любопытство. А комар сумел убедить человека, что никто не пострадает, если перед выполнением боевого задания их общий организм чуточку перекусит. Как ни странно, именно это «чуточку» весьма сильно повлияло на дальнейшие события. Дело в том, что напиться нектара в расположении магической армии было практически негде. Бесчисленные ступни, подошвы, лапы и копыта бравых воинов начисто вытоптали большую часть окрестной растительности. То же, что уцелело, выглядело категориях человеческого меню, не более привлекательно, чем бутерброд с сыром, неделю пролежавший на стойке привокзального буфета. «Не беда!» – объявила оптимистичная комариная составляющая меня. «Присмотрим пару цветочков по дороге!» «Присмотрим!» – согласилось человеческое начало. «Но не по дороге, а в лагере вэчекистов. Будем одновременно есть и разведывать!» В результате я стремительно миновал, разделявшее две армии поле, пролетел первую, уже изученную мной линию обороны и мягко опустился на очаровательный васильковый луг. «Ну-с, приступим!» – хором сказали человек и комар. Первый, потому что считал, что заслужил. Второй, потому что ему было по барабану. Я выбрал крупный аппетитный цветок и стал с чувством поглощать, заботливо приготовленную им для меня пищу. И в то же время с каждой минутой трапезы вместо приятной тяжести в желудке, я стал испытывать отвратительное сосущее чувство тревоги.

«Фумигатором, что ли, пахнуло?» – высказала предположение моя комариная часть. «Нет. Не фумигатором!» – ответил ей человек. И тут меня осенило! Луг!!! Откуда посреди воинского лагеря взялся такой обширный оазис свежей невытоптанной флоры? Я оттолкнулся от василька и взлетел повыше. Так и есть. Не только здесь, но и дальше, куда хватало моего взгляда, у палаток, между штабелями ящиков с боеприпасами, вокруг орудий и минометов – одним словом, всюду зеленела прекрасная сочная нетронутая луговая трава. Уже поняв, что это означает, я стал летать из палатки в палатку, из блиндажа в блиндаж, из траншею в траншею, и все сильнее осознавал: «Мы попали!»