Алена Даркина - Приют на свалке

— У тебя нет права на неудачу, — отрезал Депрерадович. Маска любезности мгновенно слетела с него. Он говорил, чеканя слова. — Ты ведь знаешь, что сделали с семьей Бреквел ребята из контрразведки? Так они могут и к тебе прийти, — на лице Йоргена заходили желваки, но он промолчал. — А теперь, майор Бёрьессон, ты свободен. Сколько тебе нужно времени для выполнения задания?

— Три недели, — хмуро обронил Йорген.

— Даю тебе неделю, — вынес вердикт Божан.

— Дайте хотя бы две! — возмутился Бёрьессон.

— Десять дней и ни дня больше, — отрезал генерал. — Сегодня шестое мая. Шестнадцатого мая в три часа ночи я снова жду тебя здесь с материалами. И еще: ты ведь знаешь, что такое приказ и что бывает за его неисполнение, правда? Материалы, которые Лиза украла, находятся где-то в Лондоне. Я не знаю, как ты их найдешь: с помощью этого стишка или как-то иначе. Через десять дней эти материалы ты должен передать мне. Все ясно?

— Так точно, господин генерал.

— Можешь идти, — скомандовал Депрерадович.

Йорген развернулся по уставу и, чеканя шаг, пошел в сторону лондонского тоннеля.

Депрерадович смотрел ему вслед. Он никому не мог поручить это задание. В Лондоне как взбесились — раскрыли и уничтожили трех агентов. Сейчас там оставался только один беспризорник, но он для таких целей не годился. Вот тогда и вспомнил Депрерадович о забытом напарнике Бреквел. И с удовольствием узнал, что тот живет и здравствует. "Кажется, этот парень очень любит свою семью, — думал он. — Значит, будет очень стараться не разочаровать меня. Но не мешало подстраховаться". На этот случай они вживили Йоргену под кожу жучок. Новейшая разработка Токио, за технологию которого Нью-Йорк отдал огромное количество еды. Божан никогда ничего не делал без цели. Прогуливался с Бёрьессоном под ручку он не для собственного удовольствия, а для того, чтобы поставить майора под нужным углом к снайперу. Вот теперь и послушаем, как он будет стараться выполнить задание.

Вторник. Приют.

Марк тихонько открыл входную дверь и незаметно проскользнул в спальню. Сел на кровать и тупо уставился в стену: он не мог прийти в себя. Минут через пять послышался осторожный стук — так стучал только отец.

— Заходи, пап, — пригласил он.

Отец аккуратно прикрыл за собой дверь, сел напротив Марка, на кровать его сестры.

— Сын… — негромко начал он. — Я знаю, это нелегко перенести, но мне кажется, ты должен взять себя в руки. Как ни крути, а редко кому удается вырваться со своего этажа. Думаешь, я не мечтал стать мусорщиком? Но я, как и мои родители, как мой дедушка и прадедушка, стал лифтером. Нет ничего зазорного в том, чтобы пойти по стопам родителей. Кто-то должен обслуживать лифты, проверять их исправность, ремонтировать в случае надобности. Представляешь, что было бы, если бы в городе не осталось ни одного лифтера, все бы ушли в мусорщики или охотники? Я знаю, ты много готовился к этому дню, но…

— Отец, мне присвоили звание рядового полиции, — нашел в себе силы перебить его Марк.

— Что? — не понял отец — он ожидал совсем другого.

— Я сдал тест. Меня не взяли в мусорщики. Меня взяли в полицию. Сразу. Завтра к шести утра нужно с вещами прибыть в общежитие.

— Так… Так чего же ты… — недоуменно воззрился на него отец. — Я-то думал, пришел неслышно, ничего не сказал, значит, провалился… Мать, Марина! — крикнул он. — Идите скорее сюда! — схватил Марка за руку. — Да мы сейчас такой пир закатим!

— Не надо! — испуганно остановил он отца.

— Почему не надо? Да что с тобой, Марк?

В комнате появилась сначала мама, а следом протиснулась мимо нее сестренка:

— Что случилось? — поинтересовалась она.

— Марка взяли в полицию, — сообщил отец. — Представляете? Мы едва могли надеяться, что его зачислят в мусорщики, а он сразу в полицию. Представляете?

— Марк, правда? — подлетела к нему сестра. Села рядом, заглянула в лицо. — Правда? А чего ты такой хмурый? Я сейчас же позову Паулу и Эоджен!

— Не надо, — запретил ей Марк.

— Почему не надо? — точно как отец удивилась она.

— Не хочу, — он опустил голову.

— То есть как не хочешь? Что случилось?

— Я не знаю! — разозлился он.

— Зато я знаю, — презрительно скривилась сестра. — Мы тебе теперь не ровня, да? Как же… Ты будешь жить на плюсовых этажах, а мы тут, внизу. Вокруг тебя будут потомственные полицейские, а ты из семьи лифтеров. И девушка у тебя из семьи лифтеров, так да?

— Не так! — заорал он.

— А я думаю, что так, — она выскочила из комнаты, хлопнув дверью. Родители растеряно переглянулись.

— Мам, пап, — обратился он, не глядя им в глаза. — Можно я посплю?

— Да, конечно, — отец тут же встал, все вышли из комнаты.

Марк уткнулся носом в стену. Он на самом деле не знал, что с ним происходит. А может, боялся признаться сам себе, что ему страшно. Четыре года он занимался как одержимый: подтягивался, качал пресс, отжимался. Он жил одной мечтой — вырваться с этажа -11, жить наверху, хотя бы раз увидеть желтое небо над свалкой. Но сегодня, когда он шел сдавать тест, отчаянно захотелось его провалить. Потому что если он станет мусорщиком, он начнет новую жизнь, без родителей, без прежних друзей и соседей. В одиночку. Он не зазнавался, но чувствовал, что таких отношений как сейчас с обитателями его этажа уже не будет никогда.

В дверь опять постучали. Сначала еле слышно, потом громче и громче. Он сунул нос в подушку. Зачем стучат, когда можно просто зайти? Он же не заперся…Но кто-то продолжал настойчиво барабанить в дверь. Потом стали звать:

— Марк! Господин майор, проснитесь!

Марк вынырнул из сна в серый рассвет. В дверь снова затарабанили, раздался голос Зверева. Он сегодня ночью дежурил в приюте:

— Господин Левицкий!

— Что надо? — крикнул он, не вставая.

— Там пришла одна… Спуститесь, пожалуйста, в приемник.

— Еще одна банда? — уточнил он и взглянул на часы. Двадцать минут шестого. Выходит, едва дождались открытия тоннеля и прямиком в приют.

— Не банда, но мы не знаем, что с ней делать. Спуститесь, пожалуйста!

— Через десять минут буду.

Зверев за дверью пропал. Марк выполнял утренние процедуры, а сам вспоминал сон. На следующий день после теста он, как положено, переехал в общежитие. Первый год, буквально продохнуть некогда было — их натаскивали ветераны. Он домой забегал раз пять, по большим праздникам. Маринка с ним не разговаривала, как только он заходил домой, убегала. Она почему-то твердо решила, что Марк зазнался и, спускаясь к ним, показывает свое благородство, а на самом деле презирает всех, как неудачников. Переубедить ее Марк не мог — Маринка с ним не разговаривала. Но самое страшное, она и Эоджен — девушку, за которой Марк ухаживал до этого злополучного теста, тоже так настроила. Сказала, будто Марк ее теперь видеть не хочет… Не прошло и полгода, как Эоджен вышла замуж. Для Марка это был болезненный удар. Он по наивности строил планы, как они помирятся, а через год сыграют свадьбу, арендуют квартиру на плюсовом этаже. Как он поможет выбраться наверх сначала ей, а потом и всем родным… Ничего у него не вышло. Когда в двадцать лет он сдал тест на охотника, он стал зарабатывать больше, чем отец с матерью за два месяца. Марк тогда решил снять квартиру для них, чтобы снова жить вместе, но родители отказались: