Татьяна Каменская - Эртэ

— Но когда-же она просыпается? — отзывается доктор, крепко зажимая ладошку Далва в своей руке, и оберегая его от толчков спешащих мимо химер.. — Такого не может быть, что-бы она беспробудно спала…

— Бывают! Бывают и минуты просветления, хотя очень редко! Пожалуйста, в период полнолуния… — отвечает Енот, но тут-же прихлопнув рот маленькой ладошкой вновь боязливо оглядывается. — Только это секрет. Большой-большой секрет!

— Я понимаю, что секрет! — дрктор пожимает плечами. — Я понимаю всё, но что-бы невеста просыпалась… и была в этот момент совершенно одна…

— А вы шалунишка! — машет игриво коротким пальцем Енот, и хихикает. — Слышал бы вас Маг. Он очень строгих правил! До свадьбы, ни-ни! Не трогать! К тому же у невесты появляются силы лишь проснуться и несколько минут побыть со своим женихом наедине…

— Наедине? И что они тогда делают? — желваки заходили ходуном на скулах доктора, а кулаки сжались так, что кажется ещё миг, и от огромной силы он пробъет огромную брешь в стене, если только Енот — тушканчик не встанет грудью на защиту толстой стены замка. Как оказывается случайно.

— А! — беспечно машет короткой лапкой химера. — Что они могут делать! Это только в говорящем ящике полное безобразие, а тут, Маг только невесту возьмёт за руку, и к ней, а она, хрясть, и на бок. Вот так, хлопнется в обморок, и всё, лежит себе трупом, месяц отходит… Что это за любовь такая? А ведь тоже любовь, все мутанты наши так говорят! Только ша, у нас тут её нет и в помине! Этой самой любви! Нельзя! Хотя скоро полнолуние! Ох, и повеселимся! Мы так смеёмся тогда над всем этим… безобразием.

— Над невестой смеётесь? Неужели она так смешна и нелепа? — прищурился доктор.

— Ну что вы, как можно? — заёрзал Енот толстой шеей, а тушканчик прижал лапки к толстому животу. — Она такая несчастная, наша невеста. Такая уродливая в своей безобразной и грустной красоте… Мы её так жалеем… Просто наш жених смешон…Ну да, жених, он просто чертовски смешон, потому-что противоречив… Он как молодой кочет…

— Кто-кто? — не понял доктор.

— Кочет! Ну петушок такой, молодой…неопытный… — заёрзал вновь Енот. — Это я в говорящем ящике услышал…

— Ну-ну, понял! Продолжай! — приказал доктор, без тени улыбки на лице.

И Енот-химера, торопясь и поминутно оглядываясь по сторонам принялся полушепотом пересказывать все великосветские сплетни этого огромного замка, расположенного на горе Ос.

Пока они пробирались в правое крыло замка, доктору многое пришлось услышать. Даже собственную историю любви к Марине, переиначенную, но всё равно красивую. Значит, в этом замке давно уже ходит легенда, что Маг недаром мучается так с невестой. Она, его незаконная добыча, которую он может сохранить на долгое время только в сказке, по сказочному сюжету. Но если следовать логике, то все сказки на одно лицо. А значит, не мудрено, что рано или поздно должен появиться тот, кто разбудит Марину — эту спящую красавицу. Ну, а Магу не следует упустить этот момент…

— Но как сделать так, что-бы красавица проснулась раньше времени?

Как это сделать? Подскажет твоё сердце!

— У влюблённых оно так сильно бьётся, что просто ужас, как оно не разбудит всех спящих рядом. Этот стук можно услышать на расстоянии… — пояснил Енот, прижимая лапки к животу. — Я слышал это по ящику. Так громко стучит, бумс-бумс-бумс… А ещё я слышал, что если любовь исчезнет, то исчезнет самая главная сказка жизни… кажется так. Хотя я не пойму в чем здесь дело, ведь у меня есть ключи от всех сказок, что только заложены здесь в сундуках, на горе Ос… Вот только скажу, что сказки страшные стали. Много в них насмешано. Но говорят, что если исчезнет и эта сказка, то стрелки часов сначала сойдут со своего круга, а затем замрут на одном месте, раз и навсегда. Время остановится, и всё уйдёт в тартарары, и тогда не будет никому дела до любви и подарков судьбы! А без них как жить….

И посмотрев таинственным взглядом вверх Енот — химера с подвыванием продолжил:

— И начнётся тогда темнота и хаос…

— Хаос-это когда кругом всё разбросано? А темнота, хоть глаз выколи?

Далв внимательно смотрит на Енота, которому вдруг перебили его высокопарную речь.

— Мальчик, ты не воспитан! — скороговоркой выпалил Енот, и, закатив вверх огромные выпуклые глаза, вновь с подвыванием продолжил:- И хаос опутает этот замок, словно плотным покрывалом, и странные вещи станут твориться в его темных и сырых комнатах и огромных залах. Черная плесень покроет стены замка, а желтая плесень низвергнет в воздух тысячу ядовитых спор… Ну а потом в этом замке появятся новые существа. Они будут очень необычные…

— Как ты? — Далв напряженно смотрит на Енота, и тот, хлопнув несколько раз огромными веками, горделиво выпячивает грудь и хвастливо заявляет:-Ну да, как я, потому-что я самый лучший и красивый их всех химер! Так сказать ошибка! Ошибка эксперимента! Во мне болтливости больше чем у кого либо. Почти 90 %.

— Это видно невооруженным глазом! — заметил доктор, грустно вздыхая.

Болтливость Енота навязчива, но она даёт всё-же хоть какую-то зацепку. Многое тут непонятно, но уже что-то проясняется. И пусть даже большой процент болтливости Енота обычное враньё, или фантазия, не следует его перебивать. Пусть болтает, пусть себя восхваляет…А может быть он знает что-то о синем камне?

— Что-то мало драгоценностей на ваших дамах! — замечает доктор, перебивая Енота, который уже что-то говорит об изощрённой уродливости вновь прибывшей красавицы…

Енот-химера останавливается у небольшой двери в конце длинного коридора, похожей как две капли воды на множество других дверей. Так и кажется, что коридор состоит из одних дверей…

— Алл-ле, гоп! З-заходите! — жестом фокусника Енот распахивает маленькую невзрачную дверь, и доктор чувствует, как на него вдруг пахнуло затхлостью и сыростью подвального помещения. Даже Далв испуганно жмётся к доктору, прежде чем решается переступить высокий порог комнаты.

— Вам несказанно повезло. При большом наплыве гостей в этом замке очень трудно найти свободную комнату, да ещё с удобствами. Здесь почти все коммунальные услуги бесплатно, есть ночная ваза, таз для умывания, горшок для воды… — тараторил Енот, бродя по комнате, зачем-то приподнимая серое шерстяное покрывало на койке, заглядывая под неё, словно надеясь ещё что-то увидеть на полу, кроме обычной пыли.

Похлопав ладошкой плоский как блин матрас, Енот уселся на него, затем улегся, и, заложив длинные ноги тушканчика одна на другую, деловито покачивая босой ступнёй, начал бесконечно длинную речь о щедротах своего хозяина, о его дальновидности при приёме гостей…

— Вашей сестрице несказанно повезло. Её хозяин заприметил. Он очень щедро вознаграждает тех, кто отвечает на его чувства… — разглагольствовал Енот, бесперестанно покачивая длинной лапой, словно не замечая, как рядышком с ним на матрас прилёг Далв и тут-же задремал.