Вера Чиркова - Простая история

Счастливой супружеской парой, само собой.

Так. Мгновенно сопоставил я все недостающие детали и необъяснимое поведение язвы начало понемногу становится ясным и логичным.

Значит, Тахар против этой… дружбы. Или уже не дружбы?! А раз против, следовательно, успел донести до попутчика свою точку зрения. Не зря же язва так на него злится.

А это значит… только одно. Все-таки это не дружба.

Ох, и как же не ко времени все эти страсти в нашем маленьком "семействе"!

— А чай уже готов? — распахивая створку во всю ширину, спрашиваю бодро, и по кривой ухмылке Рудо, стоящего к двери вполоборота, догадываюсь, мое внезапное появление не стало для язвы неожиданностью.

— Конечно, готов, — отрясая руки от муки, срывается с места слегка зардевшаяся Лайли. — сейчас я налью.

— А пирожки с чем? — сделав вид, что не замечаю многозначительной ехидной гримасы напарника, устраиваюсь за обеденным столом.

Лайли приносит мне глиняную пиалу с чаем и ставит напротив блюдо с готовыми пирогами.

— С абрикосами и мясом.

— Что, вместе? — мгновенно забыв про возникшую в моем отряде проблему, отдергиваю поднесенный ко рту пирожок.

Такое блюдо я точно есть не смогу.

— Нет! — довольно хихикнула девчонка, — круглые с мясом, а вот эти с абрикосами!

— Сразу нужно говорить! — с притворной обидой буркнул я, кладя назад продолговатый пирожок.

Где тут с мясом?!

И уже сжевав почти половину необыкновенно вкусного пирожка, вдруг спохватился.

— Рудо, а откуда у нас взялось мясо?! И абрикосы?

— Так тут утром торговцы в двери стучали. — почему-то занервничал язва. — вот я и купил. А что, не надо было?! — он прищурился с неожиданным вызовом.

— Надо, надо. Ты все правильно сделал. — успокаиваю я напарника, все отчетливее понимая, что никакого демона не правильно.

Потому что не мог он услышать из своей спальни стук торгашей в калитку для прислуги. Ведь не в парадные же ворота ломятся с утра пораньше обнаглевшие купцы? Где угодно — только не в этом районе. Никогда не поверю, что им настолько надоела собственная жизнь. Значит, Рудо зачем-то сам гулял спозаранку у черного входа, вот только как выяснить, зачем?!

И чем лично мне и моему делу грозит такой поворот событий.

Ведь если он хотел уйти… от нападок Тахара… значит, мне ни в коем случае нельзя на него дальше надеяться… а на этом построена значительная часть моих планов. А если… хотел уйти еще и не один… тогда мне обязательно нужно знать наверняка, почему они не ушли и не собираются ли сделать это в ближайший удобный момент.

Эх, вот никогда нельзя заранее знать, какое событие и в какую сторону повернет твои планы и всю жизнь. Вот не ввязался бы я тогда в дела этой семейки разбойничков, и не было бы у меня сегодня такой головной боли.

— Джиль. — интересно, почему это девчонка смотрит на меня с таким состраданием?!

Я что, опять забыл повесить на лицо непроницаемую маску? Расслабился за время путешествия по пустыне, привык, что никто не видит моего выражения под белым платком, опущенным из-под тебетея на манер скотоводов.

— Что?!

— Я никуда отсюда не уйду. — решительно пожав губы, твердо обещает Лайли, но ушки ее предательски краснеют.

Не понял. А причем тут она? И почему так смотрит на девушку Рудо?

Нет, все, пока не выясню, что тут происходит, не тронусь с места. Иначе меня обуют как деревенского пастушка, впервые приехавшего в столицу.

— Рассказывай. — безнадежно взглянув на стынущие пирожки, приказываю девушке.

— Лучше я. — раздается от дверей виноватый голос Тахара и тургон твердыми шагами проходит к столу. — все началось…

— Садись. — перебил я его, внезапно сообразив, если он будет стоять передо мной навытяжку, то не удастся рассмотреть выражение его глаз.

А видеть его глаза для меня очень важно. Я не эмпат и не умею читать чужих мыслей, но постепенно научился разбираться в выражениях лиц и интуитивно понимать, когда мне лгут или пытаются утаить часть правды.

Тахар сел, помолчал, собираясь с силами и, глядя в стол, продолжил:

— Все началось в тот день… когда мы встретили караван ханши…

Я глотнул остывшего чаю и кивнул. Именно это я и предполагал.

— Когда тебя повели к повозке этой… — он скрипнул зубами, — нас отправили в конец обоза. Там охранники велели ждать, а сами поехали дальше… видимо им не дали насчет нас никаких указаний. А скучающие господа… из тех, что умеют только пить вино и хвастаться подвигами… начали нас поддевать… Мы молчали… пока было возможно… а потом один начал делать… Лайли… всякие предложения… как мальчику…

Он на несколько мгновений задохнулся старым гневом, стиснул зубы, заиграл желваками скул… потом все же взял себя в руки.

— Я хотел броситься на него… или расстрелять в них болты… сколько успею. А он… — тургон кивнул исподлобья в сторону язвы, — он сказал… что это его мальчик… и если кто-нибудь желает его получить, пусть выходит в рукопашную…

— Так… — я начинал понимать, откуда на щеке Рудо взялась до сих пор багровеющая полоса — а дальше?

— Я его почти сделал, — сообщил от плиты язва, но у него оказался приготовлен сюрприз. Плетка для слуг… за оружие это не посчитали. Когда он понял, что проигрывает… выхватил её… ну и мне пришлось применить один прием… запрещенный в рукопашной…

И почему я даже догадываться не хочу… что это за прием…

— Тогда они все пошли на нас… но вернулись стражники… — кивнул Тахар. — А этот… с плеткой… пожаловался, что просто хотел угостить мальчика… а мы не так поняли. И достал этот сыр… пришлось Лайли его грызть… а они все просто покатывались со смеху… и вдруг поехали…

— Ты запомнил… его рожу? — с трудом выдавил я, сквозь душащую меня ненависть, — потом покажешь мне. И объясните… наконец… что произошло сегодня утром.

— Это я виновата. — вздохнула Лайли.

— Что-то многовато виноватых на одного меня… — шучу, вглядываясь в хмурого Тахара. — пусть объяснит твой брат.

— А что объяснять… — как-то враз постарел и сгорбился тургон. — сестра считает… что должна отплатить Рудо… за спасение… и заявила, что выйдет за него замуж… вот я и решил… как доберемся до Дильшара… уйти от вас. Ты же не считаешь нас рабами… сам говорил, а у меня тут друзья… были.

— Вот именно, были… — презрительно фыркнул Рудо яростно швыряя на блюдо ни в чем ни повинные пирожки.

Я бы поверил тургону… если бы не слышал как язва с лучницей общались до моего прихода. Мне даже кольнуло сердце… воспоминанием о тихих вечерах с Зией… когда мы точно так же перебрасывались своими впечатлениями о каком-либо событии.

Поэтому я решил применить один из приемов Клариссы… потянуть время.

— Знаете что? — медленно дожевав пирожок, обращаюсь к настороженно ждущей компании. — Я конечно, никого не считаю рабами… но рассчитывал на вашу помощь и потому никуда никого пока не отпускаю. А насчет того, за кого хочет выйти замуж Лайли мы поговорим после того как я закончу здесь все свои дела. И запомните, я считаю, что девочка имеет право на собственное мнение… и всегда её поддержу. Но и она за это время успеет проверить свои чувства. Нужно же убедиться, что это именно выбор, а не простая благодарность. Тахар, собирайся, ты идешь со мной.