Эд Гринвуд - Скипетр Дракона

Когда лавина тяжелых арбалетных болтов схлынула, в арке остались стоять только трое. Лошадь Кровавого Меча беспокойно пританцовывала на месте, фыркая от запаха крови, но сам предводитель наемников сидел в седле так небрежно, как будто восседал на неподвижном, каменно-прочном троне. Мягким тоном он спросил:

— Вы, трое храбрецов, вы не передумали? Будете ли вы сражаться за меня или по-прежнему будете противостоять мне? Я плачу щедро, а деньги — более приятная плата, чем могила.

Один из воинов бросил наземь свой меч и щит — но страж Яркого Знамени, стоящий рядом с ним, развернулся и всадил меч ему в бок, между пластинами брони. Тот упал. Двое оставшихся в живых защитников замка мрачно посмотрели друг на друга, затем гордо выпрямились, не собираясь подчиняться Кровавому Мечу со всей его армией.

— Халдут, — спокойно произнес Датджек, и ряды его воинов расступились перед человеком еще более крупным, нежели двойник Кровавого Меча в узорной броне. Не тратя времени на формальные приветствия и прочие церемонии, человек отвел назад руку и с силой метнул копье, огромное, как ствол дерева.

Оно ударило одного из двух оставшихся защитников в грудь, сбило с ног и отбросило еще шагов на двадцать во внутренний двор замка. Когда наконец копье остановило полет, то истекающее кровью, изломанное тело, нанизанное на его древко, уже нельзя было назвать человеком — тем более живым человеком.

Оставшийся воин всхлипнул, швырнул на камни свой щит — а затем с диким ревом кинулся вперед и врезался в ряды воинства Кровавого Меча. В течение поразительно долгого времени он рубил, колол, пинался и плевался, трижды громко выкрикнув: «Яркое Знамя!»… Но в конце концов он был повержен, и завоеватели, отвернувшись от мертвого тела, вскинули окровавленные клинки, чтобы отсалютовать Сендрику Датджеку.

Кровавый Меч безмолвно указал на замок, и воины с торжествующим ревом кинулись внутрь, размахивая мечами. Приказ, отданный им, был предельно ясен: ничего не жечь и не сокрушать, ничего не грабить и никого не убивать, не обижать ни жрецов, ни поваров, ни кухонных служанок — но все воины, предводители отрядов, придворные и все прочие женщины были к их услугам.

Когда поднялся крик, Кровавый Меч повернулся в седле, чтобы взглянуть сверху вниз в выжидающе направленные на него глаза и приказать:

— Лорткул, оставайся охранять меня вместе со всем своим отрядом. Дараг, иди и проследи за выполнением моих приказов.

Дараг бесстрастно отсалютовал ему и повел своих людей в замок.

Кровавый Меч смотрел, как по замковому двору с улюлюканьем и криками носятся люди, и, казалось, улыбался. Затем, вновь повернувшись к Лорткулу, сказал:

— Найди для меня ярмарку. Там мы будем закупать травы и наслаждаться прекрасными видами столицы Сарта, пока Дараг не сообщит, что все готово к пиру. В замках всегда так много шума и крови!

ЛИЦА простолюдинов были белыми от ужаса — собравшиеся наверняка ожидали, что смерть ждет их сегодня здесь, в пиршественном зале замка Сарта, куда их вежливо, но твердо согнали воины Кровавого Меча.

Когда все сиденья были заняты — восемьдесят вооруженных наемников, все еще облаченных в испачканные кровью доспехи, сидели напротив множества испуганных простолюдинов, — командиры отрядов начали стучать по столам, призывая всех к молчанию. Наступила тишина. Занавеси позади высокого баронского кресла раздвинулись, и появился высокий человек в простой военной одежде; в руке у него блестел огромный бокал, принадлежавший барону.

— Добро пожаловать! — дружелюбно произнес он. — Я ваш барон — правитель Яркого Знамени и Сиятельного. Я уверен, что вы хорошо осведомлены о неприятных событиях, случившихся сегодня днем. Мои люди показали вам несколько камер, полных падали, которую мы вычистили и из этих залов: придворных, которым следовало уже много лет назад подохнуть или же честно трудиться наравне с вами, а не пировать, в то время как вы проливали пот. — Он улыбнулся собравшимся. — Нет, друзья мои, это не обман. Если только кто-нибудь из вас не пожелает выхватить нож и попытаться причинить какой-нибудь вред одному из сидящих здесь воинов, никто из вас не умрет в эту ночь. Ешьте и пейте с легким сердцем! Веселитесь, ибо начинаются новые, светлые дни для Сарта и для Яркого Знамени!

Он поднял бокал в знак приветствия.

— Теперь это ваш пир и ваш замок. В Аглирте Кровавого Меча — да, слухи верны, и пусть наши встречи впредь будут мирными и приятными — не будет больше места этим обвешанным драгоценностями паразитам, которые душат вас налогами. Вы поймете, что рука моя легка и милостива, а власть моя честна, — вам понадобится лишь выделить некоторое количество еды и питья для моей армии, когда я двинусь маршем на остров Плывущей Пены, чтобы завоевать Речной Трон и стать вашим полноправным королем.

Слабое эхо далекого пьяного песнопения донеслось до его слуха. Человек, называвший себя Кровавым Мечом, слегка улыбнулся и отправился на поиски открытого окна.

Когда он нашел его среди тончайших занавесей, гобеленов и сверкающих статуэток, то с силой захлопнул створки, чтобы не слышать звуков попойки, и пробормотал:

— Пирушка в самом разгаре, — после чего взял в руки бокал с вином. Милостивые Трое, эти бароны неплохо заботились о себе! Это густое вишнево-красное вино — лучший сорт алуитского с нагорий Шейрина — было подобно углям и пламени, оно согревало желудок и веселило душу.

Кровавый Меч покрутил бокал, чтобы полюбоваться бликами от свечей, и босиком прошелся по комнате, бывшей не так давно кабинетом Гларсимбера. Его люди прислали на эту ночь в постель предводителя двух испуганных, но тем не менее прелестных горничных, но лорд-воитель не особо спешил открыть двери в спальню. Дараг заткнул девушкам рты, чтобы молчали, и привязал их к столбикам кровати, чтобы они ничем себе не повредили и оставались там, где должны находиться; там они и будут, пока Кровавый Меч не решит навестить их.

Он обошел кабинет по кругу. Книги, много книг, некоторые из них слишком старые и пыльные, чтобы можно было поверить, будто Гларсимбер касался их. Датджек от нечего делать вытащил один том, раскрыл наугад и прочитал вслух:

— «Итак, начинается благословенное сказание, и вот оно звучит, подобно звонким трубам, над холмами и башнями, стенами и шпилями, чтобы достигнуть слуха невежественных людей и проникнуть в их сердца, и не оставить ни одну жизнь незатронутой, ни одну душу нераскрытой…»

Фыркнув, Кровавый Меч захлопнул книгу, отшатнувшись от поднявшегося облачка пыли, и поставил ее на место. Почему умные во всем остальном люди тратят время на такие вычурные пустые словеса — на такую полную глупость?