Олег Лукьянов - Вардес: Лик Бога

Она вдруг вскинулась:

— Но мне пора. Ради нас обоих, не выходи из храма. В той корзине немного фруктов. Набирайся сил.

Бросив слова, полные отчаяния, она скрылась за вратами храма. Я еще долго смотрел на перекошенные временем створки некогда прекрасных резных врат.

Наверно, ожидал, что вот сейчас непонятная эльфийка вернется…

Ненавижу эльфов… в особенности эльфиек. Хотя женщины все такие: сначала готовы разорвать, а потом кинуться рыдать на шею. Да бог с ними, с эльфийками.

Нужно хорошенько обдумать сложившееся положение, всю жизнь прожить на этом острове и не выходить из полуразрушенного храма — не для меня.

Ну, лет сто еще можно… а потом надоест. Да и эльфийка запарится таскать мне каждый день еду, ведь походы на охоту за едой мне тоже заказаны. Так что же делать? Ответ пришел сам собой: Арайдон. Я ведь в его храме, и стоит позвать, как он не боясь, что его «засекут» боги, спустится и как минимум даст мне совет.

Вспомнив, как в моем видении это делал Маурис, я мысленно воззвал к Арайдону.

Но когда в голове раздался ответ в виде тихой чужой мысли, я все равно вздрогнул от неожиданности.

— Вардес, я не могу с тобой долго разговаривать, а тем более прийти к тебе.

— Почему?

— Боги узнали, что я вырвался из заточения, и теперь они меня ищут. Только в своем тайном замке я могу быть в безопасности. И мне совсем не хочется, чтобы по разговору с тобой они отследили, где я нахожусь. Ты понимаешь?

— Да. Обычная телефонная линия.

— Что?

— Как мне выбраться из этого проклятого острова, где полно темных эльфов?

— Как ты там оказался? Но я тут бессилен… Прости, больше нельзя разговаривать. Удачи, Вардес.

— Черт, — плюнул я в сердцах, когда присутствие чуждого в голове перестало ощущаться, — ну и что делать теперь?

Не в силах ничего придумать принялся ждать возращении Эйры. В конце концов, она ведь Верховная жрица кого-то там, может, сможет телепортировать меня на материк. А еще лучше на мифриловый остров, надо бы спросить. А может, еще сможет узнать о судьбе Лейлы…

Проведя в храме беспокойный вечер, в томительном ожидании съел всю корзину фруктов, оставленную Эйрой. И изведшись, наконец, беспокойно заснул.

Во сне снились сотни врывающихся в покинутый храм эльфов, все размахивают клинками, что-то кричат. На безукоризненных лицах застыли гримасы злобы и ненависти. И в самый интересный момент, когда они принялись рубить меня на части, я подскочил в холодном поту.

Утро выдалось солнечным донельзя, тепло проникало в храм с потолочных проемов что когда-то были окнами с ярко расписанными фресками. Я поднялся, походил по храму. Эйры нет, и неизвестно, когда она будет, самое худшее, что я не смел выйти в лес, чтобы хотя бы найти воду. Это значит, подставить под угрозу не только свою, но и жизнь доверившейся мне эльфийки.

Не зная, чем еще занять голову, я уселся на холодный пол, обломок каменной стены величиной с кулак привлекал мое внимание. Я расслабился, сконцентрировался на внутренней энергии камня и сдвинул его усилием мысли. Камень, оставляя на полу занесенным землей отчетливый след, продвинулся на полметра. Еще в Высокой Башне я демонстрировал чудеса телекинеза: волей двигал меч, который было даже трудно поднять. Помнится, что тогда маги от моих способностей были в шоке. Я, конечно, и до этого волей двигал булавки, но то ведь были только булавки…

Камень двигался и подпрыгивал, отрываясь от пола. Было забавно, а на душе от осознания совершаемого мной таинственного действа было легко. Спустя какое-то время я заставил камень зависнуть в воздухе и, не ослабляя на нем концентрации, приказал второму камушку пододвинуться ближе.

Было трудно, в голове что-то трещит, словно в ней провода с электричеством, что постоянно замыкаются и бьют разрядами, но все же камень подтянулся под уже висевший. Я, внешне расслабленный, внутренне напрягся: второй камень поднялся с земли, и теперь в воздухе зависли одновременно два… В голове хлопок, в глазах потемнело, камни гулко стукнулись об пол. Выдохся…

Я поднял глаза и вздрогнул от неожиданности. Рядом стоит Эйра и изумленно смотрит на камни.

— Неплохо… для смертного, — сказала, прогоняя с лица удивление.

Я перевел взгляд на проем в стене храма, что раньше назывался окном, и не поверил себе: на улице уже ночь и звездное небо. Целый день пролетел в одно мгновенье!

Эльфийка молчала, и несмотря на-то, что на лице вновь образовалась маска равнодушия, я видел, что она сама не своя. Движения какие-то нервные, в глазах застыло что-то помимо равнодушия.

— Что-то случилось? — обеспокоено спросил я.

— Да, нам нужно уходить. Маурис как-то узнал, что ты жив. А с ним шутки плохи, он король всех темных эльфов. — Зачастила она совсем не по-эльфийски, сжала мою руку и нетерпеливо подталкивала к выходу. Бедняжке, наверно, впервые за многие годы было по-настоящему страшно.

— Куда мы идем? — спросил я, включая ночное зрение.

— Тише, — шикнула она, таща меня сквозь густой лес без малейших остановок.

Ночь была безлунной, и если бы я спросонья не догадался с ночным зрением, наверняка, сразу бы искромсал себе лицо о корни деревьев.

Через десяток минут ходьбы в быстром темпе лес вывел нас к какой-то бухте.

Яркие звезды отбрасывают серебряный свет на прибрежную полосу моря. На тихих волнах мерно покачиваются корабли эльфийского флота. Большие и хищные, не чета кораблям Ануминаса и даже пиратов, они смотрят на два замерших на берегу существа с открытой враждебностью.

— Оставайся тут, — в самое ухо прошептала Эйра. И встала в полный рост.

Выйдя из-за деревьев, она, гордо вскинув голову, прошла к трем ближайшим, пораженно застывшим кораблям. Навстречу ей бегом бросились несколько эльфийских стражей. Поравнявшись с ней, они поклонились, что-то спросили. Бурный разговор продолжался несколько минут, наконец, один из стражей кивнул, а Эйра, глянув в мою сторону, махнула рукой. Убедившись, что правильно ее понял, вышел из-за дерева, готовясь к любой пакости.

Нет, все в порядке. Эйра, кажется, обманула стражей, и они смотрели на меня хоть и с удивлением, смешанным с великим презрением, но беспрепятственно позволили мне взойти по мостку на корабль. Эйра взошла вслед за мной и повелела стражам убрать мостки и отвязать канаты, связывающие корабль с причалом.

В сложившейся ситуации я понимал немногое, но когда на мачтах вдруг стали развиваться белоснежные даже в ночи паруса, и корабль сам собой начал отчаливать, я потерял дар речи. Не каждый день видишь корабль, что способен обходиться без команды и капитана…. Ну, разве, что капитаном была Эйра. Но она не произносила никаких слов, просто сжимая кулаки, наблюдала, как все удаляется ее родной остров. На прекрасном лице застыло суровое выражение, оно молча прощается с родными краями.