Олег Лукьянов - Вардес: Лик Бога

— Со мной так сто лет никто не разговаривал, — протянул я.

— Сто лет? — удивился он.

— Да, сто лет, а может, и все двести, — сухо произнес я. — Сжечь бы тебя на месте… Но если честно, я так стар, что давно не обращаю внимания на такие глупости.

Староста переменился в лице. Не зная, что сказать, он беспомощно оглядывал мужиков. Для разума нет большей встряски, чем несовпадение ассоциаций с другими признаками. Молодой и грязный парень с длинным мечом на боку не мог быть магом.

Однако, говорил как древний старец.

Здоровенный детина, по виду необремененный большими мозгами, расталкивая собравшуюся толпу, вышел вперед.

— Варфалаем, давай я набью этому шутнику рожу? — спросил он у старосты густым басом.

Тот в панике глянул на меня и вроде невзначай хлопнул по плечу здоровяка.

Даже если незнакомец вправду маг, что ж, дурака не жаль. Увалень взревел, двинулся на меня как танк.

Страх, что затея не удалась, и быть мне сейчас битым, еще не распространился на тело, но шевелиться особо не пришлось. Детина, бросившись на меня вперед головой, как бык на тряпку, споткнулся об мою ногу, и свалился позади меня, предварительно ударившись головой о булыжник.

Видимо деревенщина привык драться используя свою массу как снаряд. И судя по притихшей толпе, поражений он доселе не знал.

Внутренне ликуя невиданной глупости, я надменно поднял голову:

— Кто еще хочет попробовать меня на прочность? Но предупреждаю — щадить никого больше не собираюсь.

Боязливое шушуканье толпы нарушил залебезивший староста. Кажется, в то, что незнакомец сшиб с ног их первого на деревне драчуна магией, поверили все.

Осталось убраться отсюда прежде, чем этот дурак придет в сознание. У него хватит ума кинуться на меня еще раз, и кто знает, как все обернется.

— Прости нас, о Великий, — униженно раскланивался староста, одновременно подавая знак мужикам, дабы и те гнули спину. — Мы не признали тебя сразу. О Великий, прости нас.

— Полно-те, мои слуги умерли в пути, и мне необходим запас еды…

— Все найдем, все сделаем в лучшем виде, — раболепно продолжал кланяться староста незаметно делая знак полной бабе вести гостя отобедать.

С облегчением переводя дух, я позволил увлечь себя в богатый, в сравнении с прочими, дом старосты. Во дворе дома с тряпичной куклой играет девочка лет семи.

Голубое платьице как нельзя лучше подходило к глазам цвета чистейших озер.

Увидев меня рядом с папой она обрадовано улыбнулась:

— Кто этот чумазый дяденька? — спросила она звенящим голоском.

Интересно, когда это я успел испачкаться?

Староста бросил испуганный взгляд на всесильного мага, и с облегчением утер пот со лба — тот кажется был погружен в свои мысли.

— Иди на улицу доча.

Как только я сел за стол, с преданно глядящим на меня старостой, громко объявил что я маг Высокой Башни, посланный магистром с кое каким заданием в Великие Топи.

— По дороге, на меня напали разбойники, — продолжал я выдумывать на ходу, – но не смотря на то, что все мои слуги мертвы, я не могу оставить свою миссию.

Услышав это, староста ожесточенно закивал. Значит верит безоговорочно.

— В общем, мне нужен запас еды, воды, карта и… — я взглянул на объемную фигуру хозяйки дома, — два куска хорошей материи. И побыстрей я спешу.

— Все будет еще до вечера, — уверил меня он.

Лейла не знала, как реагировать на свои обновки. Ее распирало двоякое чувство. С одной стороны, повелитель сделал ей подарок, с другой, он просит прикрыть этими тряпками грудь и чресла.

Она странно смотрела на меня. Я понял, что опять не решается обратиться.

— Ты хочешь что-то мне сказать? Говори.

— Мой повелитель, — быстро произнесла она, — тебе не нравятся моя грудь и… и бедра?

— Что?! — изумился я.

— Зачем ты хочешь, чтобы я пряталась в этих тряпках? — спросила она обиженно.

— Неужели я так отвратительна?

— Вот закомплексованная девка…

— Что, повелитель?

— Лейла, я скажу тебе слова, о которых, наверно, придется жалеть, — начал я, набирая в грудь больше воздуха. — Ты, возможно, самая красивая девушка из всех, которых я видел. У тебя шикарная грудь и изумительная попа. Между нами это ничего не меняет, но ты должна знать, что ходить нагишом нельзя. Так не принято среди людей. Ты разве этого не знаешь?

На нее нельзя было смотреть без улыбки. Она хватала ртом воздух, на щеках выступил румянец. В глазах такой восторг и счастье, что я ожидал от нее броска мне на шею.

— Мой повелитель, то, что ты сказал, это правда? — медленно, останавливаясь на каждом слове, произнесла она задрожавшим голосом.

— Ну да, среди людей разгуливать…

— Нет. Я спросила про то, что ты сказал обо мне…

Я улыбнулся ей нежно, по-другому с ней и нельзя:

— Да, Лейла, ты просто прекрасна. Но только не возгордись.

Я впервые видел, как она широко улыбается и даже как будто светится неземным огнем. Белоснежная улыбка удивительно подчеркивает изящные контуры лица, и я едва сдержался, чтобы не придвинуться к ней ближе.

— Спасибо, повелитель, — едва слышно шепнула она. — Я буду хранить эти слова в своем сердце всю жизнь.

Мне стало не по себе. Может, я делаю что-то не то? Эх, где мне найти ответы…

Переодевшись, она стала выглядеть не намного хуже, чем была. Босая, из одежды только широкая набедренная накидка и обтягивающая высокую грудь полоска материи.

Странная одежда только подчеркнула ее формы.

Но по крайней мере, по дорогам и деревням можно идти не таясь. Голая дева вызывала бы, по меньшей мере, удивление. А сейчас вызовет разве что интерес со стороны мужчин. Правда и в этом я был не уверен, так как по-прежнему не имел понятия о нравах и обычаях людей, заселяющих этот мир. В средневековой Европе инквизиция сожгла бы Лейлу только за этот едва прикрывающий срамные места наряд.

А в то же время в Индии ее бы не приняли даже за девушку достойную внимания. Там ценились фигуры толще, этак, раза в два.

Деревней по пути больше не встречалось. А на следующий день я ощутил знакомый запах гниющего болота. Обещанные Лейлой топи распростерлись перед нами спустя час. Сизый дымок испарений возвышается над бескрайними трясинами, но до тумана, как в болотах у Высокой Башни, этому было далеко.

Мы встали у крутого травянистого обрыва, внизу распростерты, покуда хватало глаз, гнилые трясины.

— Тут нет тропы, Лейла, мы можем утонуть. Вдобавок, я никогда прежде не ходил по болтам.

— Мой повелитель, я проведу тебя, — уверенно сказала Лейла.

Сказала с такой уверенностью, что я поверил без какого-либо сомнения. Потом я еще раз вспомнил дорогу магов, проходящую через болота. Я припомнил, как на меня напало чудовище, едва я шагнул на обочину. Берлок…