Татьяна Устименко - Принц для Сумасшедшей принцессы

– Просто замечательно! – с признательностью улыбнулась я. – Вот только боязно мне немного…

– Ни за что не поверю, будто ты способна бояться предстоящей битвы! – пафосно заявил Торвен, лихо гарцуя на своем вороном коне и бросая мне в руки букетик цветов. Я с благодарностью поднесла их к лицу, вдыхая чуть горьковатый аромат, несущий запах весеннего обновления и не скованной никакими ограничениями свободы.

– Спасибо, Торвен! Эти цветы – прекрасны!

Орк смущенно улыбнулся, забавно краснея так ярко, как умудряются краснеть только рыжеволосые.

– На здоровье! Знаешь, они очень похожи на тебя – в них нет тепличной изнеженности и показного кокетства. Они красивы не так, как знаменитые рохосские розы или желтые эйсенские тюльпаны. Нет, они хороши чем-то особенным и понятным – дорогим сердцу любого ценящего доброту и открытость мужчины…

Кажется, теперь покраснела я.

– Ишь как они за тобой приударяют, – добродушно рассмеялся подъехавший к нам Арланмир, подмигивая мне с видом все замечающего и понимающего старшего брата. – Забыли, видно, что ничего им не светит, ведь ты – королевская дочь!

– Ну и что? – ухарски хохотнул орк. – Ульрика стоит нашего внимания и уважения! Я в первый раз встретил столь неспесивую принцессу, не брезгующую есть из одного котла с простым пиратом…

– И много у тебя принцесс было? – иронично усмехнулся тролль.

– Ну… – смутился Торвен, – это разговор не для женских ушей…

– Ох уж эти мужчины! – поддразнила их я. – Умом своих партнеров любят только кошки и женщины. Иначе почему бы коты так громко орали, а мужчины так много врали?

Мои спутники восхищенно захохотали.

– Что произойдет с женщиной, которая вдруг начнет понимать мужчин? – дурашливо прищуриваясь, спросил Торвен.

– Ничего хорошего, – парировала я с такой же шутливой интонацией. – Она просто умрет со смеху!

Арланмир рассмеялся еще громче:

– Правду говорил мой покойный отец, любивший изрекать: «Упаси Пресветлые боги нас от того мгновения, когда бабы поумнеют. Ведь после этого они попросту перестанут с нами связываться!»

Орк и тролль продолжали веселиться напропалую. Воспользовавшись благоприятным моментом, Кса-Бун тихонько тронул мое колено, привлекая внимание к своим словам.

– Не бойся, госпожа, – торопливо шепнул он, косясь на игриво пихающих друг друга в бок Торвена и Арланмира, – я никогда тебя не оставлю. Каждая женщина боится родов, но мне ведомы секретные приемы наших лекарей, умеющих снять боль и извлечь младенца из чрева матери целым и невредимым. Я тебе помогу…

Я ошарашенно вытаращилась на своего чернокожего телохранителя. Невероятно! В наших краях лишь немногие самые искусные маги и лекари осмеливаются вмешиваться в естественный процесс деторождения, часто заканчивающийся смертью матери или ребенка. Я растерялась, не находя, что следует ответить канагерийцу. Воистину мужчины скрывают множество секретов, не переставая удивлять нас, женщин!

– Ульрика! – Требовательный призыв тролля вывел меня из задумчивого состояния. – Рассуди нас по справедливости! Ведь всем известно, что творцы создали сначала мужчину и только потом – женщину. Поэтому мы умнее, сильнее и находчивее вас, баб! А вот Кса-Бун выступает за матриархат…

– И не зря выступает, – ехидно ухмыльнулась я, желая немного позлить моих отважных спутников. Правильно, мужчинам легче – им-то не рожать… Им-то что, свое дело сделал, штаны натянул – и в кусты… Творцы поступили разумно! Я тоже, когда хочу создать хорошую балладу, сначала всегда черновик пишу!

Орк и тролль замолчали, наповал сраженные моим неоспоримым доводом. И один лишь Кса-Бун низко склонил наголо обритую голову, скрывая одобрительную улыбку.

Мир устроен столь странно и противоречиво по одной простой причине – им управляют мужчины. Как и любой другой, наш мир создан женщинами – ведь это они, и только они, являются началом всех начал, первоистоком и первопричиной всего сущего. Древнее название главы матриархального сообщества – праматерь, прародительница. Главнейшее предназначение женщины – дарить жизнь, производить потомство, обеспечивать продолжение рода. А еще – вкладывать в головы подрастающего поколения основные принципы и ценности: нравственную порядочность, уважение к старшим, любовь к родителям, заботу о слабых и зависимых, бережное отношение к природе. В первые два-три года жизни ум ребенка способен впитать все то, что вы в него вложите, и запомнить это навсегда, автоматически сохраняя полученные в период отрочества знания до самой смерти. Вот почему даже у самых воинственных народов детей до трехлетнего возраста всегда воспитывают именно женщины – хранительницы и носительницы обычаев, легенд и преданий. Законы придумывают мужчины, женщины создают традиции. И если в какой-то край приходит война, то наиболее умный и безжалостный враг, стремящийся истребить народ, рассуждает так: бесполезно убивать детей – это признак слабости, бесполезно убивать стариков – это признак трусости, бесполезно убивать мужчин – это признак недальновидности. Один мужчина способен оплодотворить тысячу женщин. Но если ты хочешь истребить народ, нужно убивать матерей – и тогда род вымрет.

Мужчины любят войну, женщинам нужен мир. Мужчины склонны к агрессивному проявлению лидерской доминанты, привыкнув отстаивать свою власть с позиции силы. Женщины же являются куда лучшими дипломатами, ибо они уважают хитрость, компромисс и многовариантность мнений. И наверно, именно поэтому в нашем мире, созданном женщинами-демиургами, борьбу за лидерство начала тоже женщина – Ринецея.

Есть вещи, которые в любом искусственно морализованном обществе считаются крайне неприличными, особенно если о них говорят женщины. О нет, речь идет не о супружеской неверности, не о вытравливании нежеланной беременности и не о полученных от супруга синяках. Все это совершенно нормально с точки зрения широкой публики. Дамам не прощают совсем иного.

По меркам общества, жена ни в коем случае не должна становиться успешнее мужа. На самом деле подобное встречается отнюдь не редко, но вот поди же ты – афишировать такую «неправильную» ситуацию в семье не соглашаются не только мужчины, но и сами женщины. Дамы щадят самолюбие своих супругов, сознательно принижая собственные достижения. Они будто извиняются за ум и красоту, за трудолюбие и деловую хватку. То есть за все то, чем обычный человек вообще-то должен гордиться. «Вы не подумайте чего неприличного, – словно бы пытаются сказать женщины. – Я, как и положено любой бабе, дура дурой. Просто сейчас у меня временные трудности – я неожиданно выбилась из образа. Простите, люди добрые. Ну не повезло мне – добилась я в жизни больше, чем нормальный среднестатистический мужчина. Но вы не волнуйтесь, скоро я снова стану серенькой мышкой-неудачницей и смирно уйду в тень своего господина».