Наталья Егорова - Малыш

Перед глазами Дзиннера встал увиденный в магическом зеркале эпизод: чудесный цветущий сад, за одну ночь выросший на каменистых горных склонах, накрывает поток невесть откуда взявшейся грязевой лавины. Он щелкнул пальцами по кровавому камню в массивном кольце, вгляделся в его рубиновую глубину и с достоинством произнес:

– Я готов разделить с тобой эту ношу.

Опираясь подбородком о навершие посоха, Альдин внимательно наблюдал за манипуляциями своего молодого коллеги: тот выдергивал и связывал лохмотья торчащих ниток в невзрачном коврике.

– Это... должно лететь? - наконец, осторожно осведомился он.

– Это одна из последних наших разработок, - со скрытой гордостью отозвался Дзиннер. Коврик, поддавшись усилиям волшебника, оторвался от земли и завис футах в двух над площадкой. Механист взобрался на кажущийся непрочным и неустойчивым артефакт, скрестил ноги, умостил рядом туго набитый мешок и только тогда обернулся к спутнику:

– А ты как же? Неужели пешком?

Альдин небрежно отмахнулся, стоя уже в круге начертанных рун:

– За меня не беспокойся.

Вонзив в землю посох, старый маг окутался голубыми дымными клубами, и через мгновение на площадке восседал чрезвычайно крупный орел с Альдиновским проницательным взглядом человеческих глаз.

– К сожалению, без визуальных эффектов перевоплощение пока не удается, - посетовала птица голосом мага и мощными взмахами крыльев подняла себя в воздух.

Коврик механиста не поднимался выше трех футов над землей, к тому же тщательно повторяя все изгибы рельефа. Однако в воздухе держался уверенно, да и на управление им волшебник, похоже, силу почти не тратил. Альдин время от времени взмывал к облакам: отчасти, чтобы наметить дальнейший путь, отчасти - покрасоваться перед коллегой в образе орла. Впрочем, в последнем он не признавался даже себе.

Самолетный ковер вышел из-под контроля прямо над вонючим болотцем. Взбрыкнул, крутанулся на месте, заставив мага вцепиться в потертую бахрому, и рухнул в тину как простая дерюжка. Альдин уже был готов произнести цветистую колкость, но, обнаружив, что спутнику приходится тяжко - трясина медленно затягивала отягощенного мешком мага - живо пришел на помощь. Крепкий клюв вцепился в капюшон дорожного плаща, но орел напрасно бил крыльями: вес человека оказался ему не по силам.

– Бросай мешок! - сердито крикнула птица.

– Нет, - замотал головой механист, ушедший в болото по грудь.

– Сгинешь.

Дзиннер упрямо молчал и мешок не выпускал. Обругав спутника всеми известными истории именами внемировых чудовищ, Альдин изменил тактику. Орел принялся тянуть товарища не вверх, а вперед, прямо по стелющимся мхам. Такой прием возымел больший успех, и вскоре оба - промокший, пропахший тиной Дзиннер и вернувшийся к человеческому обличью уставший Альдин - расположились на сухой кочке.

– И это твой хваленый способ полета? - не смог удержаться от ехидства старик.

– Черте-что происходит с магнитными полями в этой местности, - ничуть не смутился механист. Он набросил на плечи тончайшую, отливающую синим металлом сеть, и теперь от быстро сохнущей одежды поднимался вонючий пар. Рунный маг покрутил носом и, сморщившись, нарисовал в воздухе замысловатую комбинацию знаков. Запах исчез.

Дальше они шли пешком. За гребнем каменистого холма открылась безмятежная цветущая долина. В воздухе витал аромат незнакомых цветов, свежий ветерок нес запах травы и влаги, придавая сил усталым путникам.

Дзиннер замешкался на границе зелени, пристегивая к одежде какие-то бесконечные сложно переплетающиеся ремешки. Удостоверившись, что на безмятежной равнине ни души, Альдин первым ступил на пружинящую поверхность заросшего луга.

В ту же секунду, взрывая клочьями землю, в десяти шагах от него взметнулись чудовищные щупальца и стремительно бросились к жертве. Десятилетиями отрабатываемые заклинания не подвели мэтра. Первая скользкая змея в мгновение ока вспыхнула бездымным, почти не видимым на солнце пламенем, вторая - съежилась, словно под ее толстой кожей разом исчезли все внутренности, третья враз обуглилась, и рухнула на цветущий ковер беспомощной головешкой. Но из-под земли лезли все новые щупальца.

Дзиннер рванул из ножен оружие. Странный клинок оказался не клинком вовсе - одной богато изукрашенной рукоятью. Пальцы мага, действуя заученно, что-то скрутили, что-то сдвинули в блестящей резьбе. Из узкой гарды вырвалась сияющая нить, хлестко ударила поперек ближайшего щупальца, легко перерубила его надвое и взвилась ввысь для следующего удара.

С чудовищами было покончено в две минуты, но долину, изуродованную дырами в земле и трупами червей, они все же обошли стороной. Едва не попав под оползень и, умаявшись переходом по голым холмам, остановились на ночевку у негустой рощи.

Альдин с превеликим тщанием рисовал на сырой земле обережный круг, выписывая прихотливые рунные вензеля, бормотал речевые формулы заклятий. О происшествии с чудовищами не вспоминали: Дзиннер - из гордости, старик - потому что никак не мог выдавить из себя слова благодарности по отношению к механисту, которого в душе продолжал считать юнцом.

Наконец, охранное заклятие было положено. Но молодому магу этого показалось мало. Мгновение - и вырвавшаяся из резной рукоятки ярко горящая в черноте ночи нить вторым обережным кольцом окружила крохотный лагерь, сплетаясь сама с собой в прихотливый узел. Альдин не смог сдержать любопытства, но вопрос задал самый невинный:

– Она питается твоей энергией?

Дзиннер покачал головой, закутываясь в плащ:

– Она лишь управляется мной, энергии ей не требуется. Кроме той, что была заложена в предмет при создании.

Это то, чем вы гордитесь, - задумчиво покивал старый маг, - нет необходимости подпитывать предметы в момент использования.

– А вам, натуралам, это кажется недостойным? - с некоторым вызовом отозвался механист. Глаза его приняли обычное насмешливое выражение.

Альдин уставился в темноту. Помолчал, словно обдумывая.

– Мы формируем рунные заклинания в течение десятилетий, оттачивая и видоизменяя их со временем и в зависимости от обстоятельств. Каждый раз, когда я создаю заклинание, я питаю его собственной мудростью и собственной энергией. Но я же могу в любую секунду изменить заклинание, потому что я сам его источник, и сам его цель и средство. Я могу обернуть воду медом, а молнию снегом - проницательный взгляд внезапно сфокусировался на Дзиннере. - А твои механистические штучки не остаются ли неизменными с момента сотворения?

Молодой маг улыбнулся. Он всю дорогу ждал продолжения давнего Орденского спора:

– Гибкость вашего чародейства требует слишком больших затрат. Какой толк уметь на ходу менять заклинания, если твоей энергии хватит от силы на десяток глобальных заклятий? А что дальше? Становиться легкой добычей темных сил?