Алена Даркина - Приют на свалке

— Я не могу сказать, — заметив, как заходили у него желваки, воскликнула. — Правда! Есть веская причина, но я не могу сказать.

Марк решительно поднялся и стал одеваться.

— Ты куда? — голос робкий, испуганный.

— Ну… Потрахались, пора и честь знать, — процедил Марк, не оборачиваясь. — Как понадоблюсь — забегай, — и вышел, хлопнув дверью.

Йорген снова не мог спать. Завтра истекал срок, который назначил Депрерадович, он должен снова проникнуть на ярмарку и отдать флэшку Божану. А дальше надеяться на его доверчивость и милосердие. Надеяться, что он поверит, что Йорген не смотрел эти материалы. Надеяться, что если даже он убьет Йоргена, то Еву не заподозрит и не убьет.

С записками его больше никто не беспокоил, а следовательно, интуиция правильно ему подсказала, что не стоит приходить на место встречи. В последний момент он передумал и не пошел. Теперь Йорген убедился, что его еще раз проверял Сингх. Он перевернулся на бок и тут же услышал тихий голос жены.

— Не спится?

— Нет, — машинально потянулся к наладоннику, потом вспомнил, что их не прослушивают, и в этом нет нужды.

— Ведь все обошлось, тебя не подозревают, — снова зашептала Ева. — Что тебя беспокоит?

— Завтра надо будет отдавать флэшку в Нью-Йорк, — объяснил он. — Но в покое меня после этого не оставят. Боюсь, что и тебя не оставят. Что еще можно придумать, ума не приложу.

— А если этот человек будет точно знать, что ты ничего не смотрел на этой флэшке, он оставит нас в покое?

— Возможно, — Йорген пожал плечами. — По крайней мере, шансов у нас будет больше. Вот только как его в этом убедить? Не знаю, какие доказательства можно для этого предоставить.

— А если уничтожить информацию, которая там хранится?

— В смысле? — не сразу понял он.

— Если ты отдашь флэшку, на которой нет никакой информации, значит, ты не знаешь, что там было написано.

— Слушай, а это мысль! — Йорген сел на диване. — Только не стереть информацию, а… Надо как-то испортить флэшку. Если просто сотру, то могут заподозрить, что это я сделал. Или другую флэшку подсунул вместо настоящей. А испортиться флэшка могла и от времени. Все-таки одиннадцать лет в тайнике пролежала. Ты лежи, а я попробую.

Он прошел на кухню, достал пластмассовый пузырек из-под лекарства. Поставил его перед собой. Как можно испортить флэшку. Сломать-то ее несложно, но надо ведь сделать это так, чтобы Божан ничего не заподозрил. Перебрав возможные варианты, он решил воспользоваться наладонником. Если во время работы флэшки выдернуть ее из компьютера, она должна сломаться. По крайней мере, тот же Шалита говорил, что испортил флэшку именно таким образом.

Наладонник остался в спальне. Он пошел обратно. В коридоре почувствовал чье-то присутствие.

— Ева? — спросил он. А в следующую секунду его ударили по голове.

Депрерадович не стал ждать срока, который назначил майору Бёрьессону. Как только узнал, что ловушка, расставленная для лондонской разведки, сработала, он отдал приказ Волосу: в эту же ночь доставить Бёрьессона вместе с флэшкой к нему.

Он следил за ходом операции из кабинета. Если его людей поймают, Нью-Йорк сделает вид, что никакого отношения к ним не имеет. Так делали разведки всех городов: какие-то, мол, бандиты, сами не знаем откуда, сами так же страдаем… Если же все пройдет так, как задумано, он спустится на ярмарку, чтобы последний раз взглянуть на подчиненного.

Подполковник Волос все тщательно продумал и ребят подобрал — лучше не придумаешь. Даже сигнализацию смогли отключить на минуту, так что на этаже -1, они беспрепятственно проникли в шахту лифта группы Е, предназначенного для охотников, мусорщиков и полицейских. Уже через десять минут они вышли на этаже, где жил Бёрьессон, а еще через десять минут возвращались к двери ярмарки. Если сейчас они смогут покинуть Лондон, не поднимая шума, значит, все удалось.

Депрерадович напряженно следил за тем, как команда Волоса преодолевала последний барьер. После того как дверь, ведущая из Лондона в тоннель на ярмарку, снова закрылась, он подождал еще немного. Но Лондон так и не поднял тревогу. "Молодчина, Волос! Не подвел", — Божан направился к лифту и вскоре уже спустился в помещение ярмарки. А у его ног, корежился майор Берьессон, который только сейчас начал приходить в себя. Волос доложил обо всем, что они услышали, пока добирались до Йоргена. Что ж, интуиция опять его не подвела. Если бы он решил довериться Йоргену, то материалы бы не получил.

— Здравствуй, Бёрьессон, — начал Депрерадович доброжелательно, как только Йорген поднял голову. — Так значит, ты решил уничтожить нужные мне материалы? — он сделал знак — и Волос несколько раз пнул Йоргена ботинком под ребра. Тот стонал и хрипел. — Ты думал, что сможешь уничтожить материалы, за которыми я охочусь всю жизнь, и тебе это сойдет с рук? Ты спасешь свою поганую шкуру?

Йоргена еще несколько раз ударили.

— Где флэшка? — потребовал он у подполковника.

Тот тут же вложил в ладонь Депрерадовича белую баночку из-под лекарства.

— Это стояло на столе в кухне. Испортить он ничего не успел.

— Посмотрим, — Божан вставил флэшку в наладонник и зарычал. — Черт побери! Она сломана. Он успел! Падаль! — он не удержался и тоже пнул Бёрьессона.

— Я не трогал ее, — еле слышно прошептал Йорген.

— Что?! — заорал Депрерадович.

— Я не трогал ее! — сказал он чуть громче. — Вы ведь можете проверить. Я не трогал ее.

— Да на кой черт мне ее проверять! Падаль! — снова произнес он в сердцах. — Уберите его! — скомандовал он Волосу и решительно пошел обратно в Нью-Йорк.

Клео в отчаянии закрыла лицо руками. Слезы неудержимо катились по щекам. С каждым разом расставаться с Марком становилось труднее. Почему он оказался не таким, как остальные мужчины? Почему он не может относиться к ней как обычной шлюхе, а непременно хочет жениться на ней? Может, если она расскажет ему все как есть, он, наконец, согласится с тем, что она права: она не подходит на роль жены. Слезы тут же высохли. Что за глупости лезут в голову? Она тряхнула волосами, и старательно вытерла лицо простыней. Если он узнает ВСЮ правду, то просто выгонит из приюта, а братишку отправит хищникам. Кстати, ей давно пора навестить Витю.

На самом деле, когда они встретились в коридоре, Клео шла к брату. Но поскольку в течение многих дней она постоянно думала о майоре, получилось, что она почти не обманула его, ведь страшно обрадовалась, когда столкнулись в коридоре…

Но сейчас все надо забыть. Она быстро оделась, нашла кусок хлеба, который припрятала после ужина и осторожно вышла из комнаты. Бегом спустилась по ступенькам, надеясь, что дежурные уже не так бдительны, как в то время, когда воровали еду, а потому не заметят ее перемещений. К тому же до подъема оставалось немного, а в предрассветные часы очень трудно бодрствовать. Главное, чтобы Испанец дождался, иначе, она не сможет попасть к брату.