Илона Романова - Иллюзия обмана

Все они думали об одном. О том, что Первооткрыватель не стал обсуждать ни с женой, ни с Императором — вообще ни с кем. Окт не просил об этом, но Хаймер просто решил, что всё должно идти само по себе…

VI

— Я предлагаю тост за верность и за тех, кто собирается в Путь! — произнёс Тайронгост тоном вождя.

Взметнулись кубки.

Каждый понял слова юного дюка по-своему. Кайниол и Оканель подумали о скором переезде в Мэнигу. Те, кто участвовал в погребении защитников Немыслимых Пределов, на мгновение вернулись на поле сражения. И только восьмеро, из сидевших за столом, знали, что тост обращён именно к ним.

— Пора! — одними глазами сказал Хаймеру Окт.

Тот вздрогнул.

Рьох едва заметно кивнул и тут же переключил внимание на себя, начав рассказывать очередную бесконечную историю о бестолковости дюков, которые способны только болтать и предъявлять претензии к нему, старому и мудрому, потому что болтать гораздо проще, чем что-то делать… И всё в том же духе.

Первооткрыватель вспомнил, как зимой точно так же прикрывал Арнита и Отэпа, навсегда уходивших в Мэнигу.

Воспользовавшись всеобщей суматохой, он быстро выскользнул в сад… Илса, брат Мренд и Окт уже были на месте.

— Со своими мы уже простились, — промолчал Окт. — Остальным всё объяснит Тайронгост.

Они шли по знакомой тропе в сторону истока Песонельта. Лучшего места для Ухода тильецадцы и придумать не могли.

Несмотря на темноту, дорога была хорошо видна. Сначала Хаймер подумал, что шедшие несколько впереди дюки зажгли фонари. Потом увидел, что путь освещается всё разгорающимися Кругами Справедливости.

Только почти подойдя к цели, Первооткрыватель решил нарушить молчание:

— Я всё-таки не понимаю… — спросил он совершенно будничным тоном. — Почему вы собрались в Дальний Мир, да ещё именно сегодня?

— Нынче — торжество. Мы победили. Через несколько дней начнётся другая эпоха. Пока же идёт пограничное время, — улыбаясь, ответила Илса. — Самое лучшее, чтобы вступать на новый Путь. В другой раз мы бы просто не решились…

— Так уж вышло, что наши дети стали взрослыми на пару-тройку веков раньше, чем положено. Им сейчас самостоятельность нужна, а не наша опёка, — промолчал Окт.

— И всё-таки… Почему так поспешно? — не унимался Хаймер, по привычке перейдя на безмолвную речь.

— Потому что… Час Ухода мы можем выбрать только один раз. Если не уйдём сейчас — должны будем остаться на несколько столетий, обрекая и себя и наших любимых на одиночество. Ты ведь знаешь, что такое разлука и неизвестность. И каково это видеть любимого человека лишь в редких снах… — добавила Илса.

Хаймер судорожно глотнул воздух:

— Ну… предположим… А зачем такая таинственность? Многие, если не все, пришли бы вас проводить… Или вы боялись, что станут уговаривать остаться?

— Удерживать бы, конечно никто не стал… Уход — не самоубийство, а свершающееся предопределение, — Окт положил руку на плечо друга. — Просто мы с Илсой так захотели. Ну… Чтобы в этот момент с нами были только вы.

— Ты полагаешь, что никто из наших не знает? — вмешался брат Мренд, даже на ходу умудрявшийся чиркать в своём блокноте. — Они всё поняли ещё дня три назад. И тоже сделали свой выбор. Далеко не всегда нужно собираться большой толпой. Можно быть рядом, и находясь на расстоянии. Тебе ли этого не знать…

Момент был не самый подходящий, но Хаймер рассмеялся:

— Знаешь, на кого ты сейчас был похож? На Рьоха…

Художник слегка поднял бровь и хитро усмехнулся:

— Думаешь, ты первый заметил? Кинранст мне давным-давно об этом сообщил…

Он хотел добавить ещё что-то, но тут Окт промолчал:

— Пришли…

VIII

Наверное, им нужно было ещё многое сказать. Они молчали, глядя друг на друга через века и миры.

Тогда Илса тихонько запела и подала одну руку брату Мренду, другую Окту. Остальные последовали её примеру и замкнули поющую цепь. Дюк впервые за два дня улыбнулся и начал отбивать каблуком ритм. Почти как тогда, когда привёл свой клан восстанавливать разрушенный замок.

Странен и сложен был прощальный танец их дружбы. Чиста мелодия, медленно переходившая в сияние.

В последний раз светились Круги Справедливости вокруг Уходящих, превращаясь в лёгкое облако, разделившее друзей.

— Во имя Творящих и Хранящих! — донеслось до Первооткрывателя и Художника.

— Обретённого — не отнять! — раздался их ответ, одновременно подхваченный в Тильецаде…

…Хаймер даже не понял, когда они остались вдвоём с братом Мрендом. Их Круги Справедливости светились ярче обычного.

Некоторое время он смотрел на тонкий ручеёк, но видел другое:

Таситр сжимал в ладони медальон. Окта…Тихонько всхлипывала тётушка Шалук… Слегка прищурившись, стоял Рёдоф… Тайронгост, Колв и Девьедм продолжали держаться за руки… Евл и Ырсь, всегда находившиеся под покровительством старшего брата, растерянно переглядывались… Бледный, как всегда в минуты волнения, Кайниол по-арнитовски стискивал кулаки… Рядом стоял Мисмак…

Первооткрыватель вдруг осознал, что сын Садовника тоже мог уйти к жене. Но он был нужен сыновьям и оставался Личным Секретарём Его Величества… Мисмак был уверен, что Сиэл его поймёт. И станет ждать сколько нужно. А он её…

Риаталь, Оканель и Римэ тихонько переговаривались с дюксами…Рьох сидел, опустив голову так низко, что не было видно лица…Яхалуг стояла, обняв мужа за плечи, словно хотела его спрятать ото всех печалей на свете…

…Голос Художника, отыскавшего оставшиеся от друзей луковицы, вывел Хаймера из забытья:

— Посажу в Мэниге. Там где растут гладиолусы Никуцы и Превя. Думаю, это правильно? — спросил брат Мренд слегка севшим голосом.

Первооткрыватель кивнул:

— Знаешь… Окт мне рассказывал… Первой мыслью, когда он пришёл в себя в Тёмных Проходах, была идея вырастить для жены самый прекрасный в мире цветок. Да так и не успел: когда клан вернулся в Тильецад, было уже не до подбора сортов…

— Значит, я сделаю это для них обоих… Я ведь эти гладиолусы давно нарисовал. Ещё в плену у Арнита. Тогда та полянка была пуста… А я всё думал, что на ней дюковских цветов не хватает…

— Отлично… То, что ты рисуешь, обычно неплохо приживается… — рассеянно кивнул Хаймер, а потом попросил. — Покажи мне их дорогу!

Художник не удивился и, разложив рисунки прямо на камнях, зажёг светильник.

Озарённые светом надежды лица, с которых сошла печать утраты… Фигуры идущие, бегущие, летящие через неведомые прекрасные места… Поле или луг… Замок на горизонте… Открывающиеся ворота… Никуца, протягивающая руки к Окту… Превь, подхватывающий пошатнувшуюся Илсу…

— Вот, значит, как бывает… — облегчённо выдохнул Хаймер. — Это уже произошло?