Николай Ярославцев - Преднозначение

-Ой, Радо!

У княжны глаза испуганные. И круглые. Каждый величиной с блюдце. Еще немного и на пол рухнет. Привстав на носки, дует на руки, вытянув их трубочкой.

Бабка Копытиха мечется по избе.

-Дура я, дура старая! Прошлый раз, хоть чуть избу не спалила, а ныне вовсе парня изувечила. Куда он теперь с такими руками?

Влада, услышав ее слова, разревелась.

А старуха продолжала метаться по избе.

-Хорошо бы гусинным жиром помазать. – Из – за печи подала голос кикимора. – Говорят, помогает, хотя сама не пробовала. А вот пиявками пользовалась. Отпускало, когда ноженьки мои ходить отказывались.

-Увидел я его, матушка. Не волхв он. Колдун! И колдовство у него такое, что ни какой водой не отмыть. Я даже близко подойти не успел, как он чуть дух из меня не вышиб.

-А я что говорила? - Обрадованно встрепенулась кикимора. – Гадкий человечишко. И угораздило же его ко мне присуседиться!

-Человека я там, как раз и не заметил.

-И про это я тебе толковала. Образина болотная. Вот!

И кикимора гордо выпрямилась.

-А уж как он подъезжал ко мне. Я уж было совсем обрадовалась. Вот оно! Счастье привалило. Насиделась в девках до икоты. Еще проживу немного и в мою сторону ни кто и головы не повернет. Ночкой темной словом перекинуться не с кем будет. – И оскорбленно тряхнула головой. – На кривой объехал.

Радогор, осторожно, чтобы не обидеть берегиню, улыбнулся.

-Да, не мечись ты, матушка. Упадешь еще. И без гусинного жира все зажило, как на собаке. И ты, тетушка, не отчаивайся, приплывет еще к тебе счастье.

-Ты думаешь? – С надеждой в голосе спросила кикимора.

-Или я не волхв? – Как можно уверенней заявил Радогор, и подмигнул Владе.

-Ну, тогда я еще пирожок из остаточков съем. – Успокоилась берегиня. – Махонькие у тебя, подруга они получились. А я страсть, как на него обозлилась.

И затолкала в рот сразу пирог чуть не целиком. Но спохватилась и вскинула голову на Радогора.

-Часом не передумал после этого страха со мной в болото идти, молодец?

-Теперь еще сильнее на него хочу поглядеть.

Его слова успокоили кикимору и она поспешно схватила еще пирог, забоявшись, что и другие захотят заесть пережитое.

-Эх, дура я дура набитая! И что было за водянного не идти? Так нет же, вся чисто измозолилась. Молодая была, глупая. Драть было не кому. Рыбьего хвоста погнушалась. А с чего, спрашивается, нос воротить было? В девках пересидела. Одно слово, перестарок. Кто обзарится на такое добро? Вот и сижу одна со всем своим добром на богатстве.

-Не опоздало еще. – Пискнула княжна, которая все еще бережно держала ладони Радогора в своих руках. А их уже обтянула свежая гладкая и чистая кожа и без единого черного пятнашка.

-Да, нет. –Берегиня тяжко вздохнула и поспешно отправила в рот последний пирожок. - Водянной, мужчина хоть и рассудительный, с гонором. Сам на поклон не придет.

Ранним утром, пока спала княжна, Радогор заседлал коня и умчался в город. Пробыл там не долго. Привез узел со своей старой одеждой и мешок с припасами для предстоящего похода.

-В нем сподручнее по болотам ходить. Вымокнет и тут же обсохнет. А кожа сохнет долго. Скукожится и изотрет все до кровавых мозолей. – Пояснил он, вышедшей на встречу Владе. И подкольчужник хорошо бы подлатать. Новый жаль портить.

-Нашел о чем жалеть. – Хмыкнула княжна. И с легкостью успокоила. – Другой возьмешь.

Радогор улыбнулся.

-Забыла, Ладушка, что кладовые уже не твои?

И этот довод посчитала не убедительным. Но подкольчужник взяла, хотя и не знала с какой стороны к нему подобраться. Местами был он изрезан в ленты когтями чудовища. Поэтому больше полагалась на умение Копытихи.

-Подумаешь! Скажу и Ратимир привезет. А в мешке что?

-Припасы. Взял на первое время. А потом добудем.

-Головастиков что ли? – Слух у берегини был таким, что любой хищник позавидует. – Другой добычи не найдешь. Или не тебе я толковала, что все перевел мой соседушка? Что ходило, что летало и что ползало. Так, что милок, бери сколько унесешь, чтобы с голоду не пухнуть. В дороге все переедим. Зато обратно легко будет тебе шагать.

Подумала, и с грустью добавила.

-Если будет чем. Я уж хорошего и ждать отчаялась.

Княжна услышала ее последние слова и встревожилась не на шутку.

-Радо, я с тобой пойду. Не пущу одного. – Вскричала она. – На погибель.

Чем до глубины души обидела кикимору.

-Или повылазило тебе, девица? Где это ты его одного увидела? А меня ты уже и замечать перестала? Я на погибель не собираюсь.

-И правда, Лада, куда тебе с нами. – Радогор поспешил образумить княжну. – Вымокнешь, простудишься, а нас впереди путь не легкий ждет. И водянной опять же…

Услышав про водянного, Влада призадумалась. Но все испортила берегиня. И сейчас успела влезть со своим языком.

-Нужна она ему больно. Он мужчина степенный да видный и супругу выбирает по себе, а не такую стрикалку, как эта. Хи – хи, да ха – ха! Ни какой самостоятельности, даром, что княжна. – И сокрушенно хлопнула себя руками по бокам или по тому, что у нее было этом месте. – И как такое чудо у князя Гордича уродилось, ума не приложу. А на водянного пусть даже не смотрит. Уж если он от меня отвернулся!

-Ты же говорила, что сама ему отказала. – Поправила берегиню Влада, пряча улыбку в кулак.

-И отказала. А ты добивайся девки, если мужчина! А не беги, выпучив глаза в разные стороны. Мало ли какие капризы на девку нактили?

Огорчение ее было так велико, что она отправилась к Копытихе, в надежде поживиться гостинчиками для восстановления душевного равновесия.

-Расстроилась. – Засмеялась Влада. – Огорчение убежала заедать. Никогда бы не подумала, что они такие, эти кикиморы. Дитя дитем. А ими детей пугают. Когда едем, Радо, чтобы я подкольчужник успела залатать ко времени?

-Не едем, Ладушка. Идем. – Нехотя ответил Радогор и засмеялся. – А не ревнуешь ли ты меня к ней, Лада?

Княжна увела взгляд к избушке, где берегиня торопливо выкладывала Копытихе все свои обиды. И тоже засмеялась.

-А напрасно. Берегини у богов в подручных ходят. Перекинется красной девицей, да так, что мавки ахнут от зависти. А парень, если духом слаб или иным чем, свету белого не взвидит. И сразу про все забудет.

Напрасно сказала. Но сказанного не воротишь. Княжна задумалась и с недоверием снова повернулась к избушке. А из избушки через волоковое окно донеслось.

-Так ей вертошарой. Будет знать, как над чужим горем потешаться.

Но и этого было довольно, чтобы Влада решительно тряхнула головой и даже ножкой притопнула.

-Вот уж сейчас точно не остановишь меня!

А из волока вновь долетел невнятный, но очень ехидный, смешок кикиморы, которая все таки нашла, чем угоститься.

-А пусть себе идет, Радогор. Леший за волосья долгие сгребет, не промахнется. Или кто в трясину потянет…