Виктор Кувшинов - Пограничник

Это началось опять неожиданно. Спеша к припаркованной машине, он вдруг понял, что с этой секунды все события будут происходить с беспощадной неотвратимостью. Он остановился в проходе между домами и не мог двинуться ни на шаг вперед. Вернее, мог, но знал, что за это придется заплатить собственным здоровьем, а то и жизнью.

Однако это было еще не все. Он четко представлял, что сейчас происходит совсем рядом — ведь это он видел во сне. Если хотя бы на пару минут раньше он понял, что события начинают происходить в точном соответствии со сном, то еще бы успел. Но уже подошел к остановке последний трамвай, и простучали по асфальту каблучки спешащей домой девушки — ей оставалось совсем недалеко…

«Какое мне дело до всего этого? Таких несчастных дурочек в огромном городе пропадает за год чуть не сотнями. Сама виновата!» — который раз тщетно внушал он себе, прекрасно осознавая, что она не была дурочкой — девушка где-то училась и училась хорошо, и сегодня она просто задержалась допоздна, исследуя каталог библиотеки перед экзаменами…

Стоя в укромной тени арки, он услышал пьяный возглас. На свою беду, ему было даже в деталях понятно, как выглядят эти три искателя приключений.

«Беги, дуреха! Беги!» — все кричало внутри. Его сознание разрывалось между порывом души и холодным прагматизмом: «Я все равно не смогу ей помочь. Зачем мне это знать? Зачем я здесь? Ведь они вооружены…»

Он не замечал, как его пальцы до крови впились в кирпичную кладку — с улицы донесся испуганный крик девушки. Но он уже понимал, что не придет на помощь — его прагматизм победил. Зачем помогать чужому человеку, рискуя собственной жизнью? Кто она ему? Она была не первой и не будет последней — таких сотни вокруг, все равно, ко всем ему не прийти на помощь…

Он не знал, что эта несчастная все-таки станет последней жертвой его равнодушия. Однако это понимание придет позже, а пока он в отчаянии бил кулаками в стену, слушая отдаленные звуки возни, довольное гоготание налетчиков и хлопанье дверей отъезжающей машины. Он обреченно сознавал, что больше в этот мир несчастная девушка, спешившая с занятий к маме, никогда не вернется…

Кончик кия неуверенно подрагивал. Артур Михайлович уже второй раз обходил вокруг стола, примеряясь к трудному раскладу, и, наконец, выбрал не самый удачный шар. Сегодня у него явно не шла игра, и сет из четырех партий он проигрывал всухую. Если учесть, что ставки в каждой игре сета удваивались, то сумма на кону стояла немаленькая даже для его почти безразмерного бюджета.

Влад спокойно наблюдал за развитием событий у стола. Здесь были и другие зрители, но он не обращал на них внимания. Ему было важно, чтобы второй партнер по игре, Ярослав Викторович — его старый клиент, не «сошел с рельс». Поймав внимательный и понимающий взгляд уже немолодого человека, Влад расслабленно кивнул — с этой стороны все, кажется, было в порядке.

Артур Михайлович унял-таки дрожь и, медленно отведя руку, совершил свой последний клапштос. В том, что это будет последний удар, Влад был почти уверен — прицельный шар, ударившийся о борт совсем рядом с лузой, стал на стопроцентную позицию, а такие подставы в игре на интерес не прощают. Ничего сверхъестественного не произошло: Ярослав Викторович, умело скрывая торжествующую улыбку за сосредоточенно нахмуренным выражением лица, отправил один за другим два последних шара по назначению.

— Контровая! — спокойно констатировал Влад и еще раз просяще взглянул на Ярослава Викторовича. Тот знал принципы молодого человека и, что важнее, уважал их, несмотря на несолидный возраст свободного маркера.

Действие не замедлило развиваться по предполагаемой схеме. В отличие от Ярослава Викторовича, Артур Михайлович числился новичком в картотеке «папиков». Он, хотя и был ознакомлен с правилами, согласившись на все условия сотрудничества, но еще не прочувствовал на практике, как они действуют. Поэтому, новый клиент тут же после приговора Влада, буквально подскочил к своему партнеру по игре и заявил:

— Еще одну партию! Я знаю, что мы не договаривались, но я просто должен отыграться, — глаза его при этом горели хорошо знакомым азартом, а рука, сжимавшая кий, еще больше дрожала.

У Влада не было никаких сомнений, что он снова проиграет, а ставка снова удвоится. Но он был не первый день в этом игровом бизнесе и знал, что к чему. Ярослав Викторович, к его чести, очень сдержанно улыбнулся и, кивнув в сторону маркера, ответил:

— Спасибо, Артур Михайлович, за оказанное доверие, но правила устанавливаю здесь не я, и не мне их нарушать.

— Да как же так? Этот мальчишка… — удивленно обернулся к маркеру, проигравший и явно потерявший контроль над собой Артур Михайлович. — Да я удвою твой процент! Неужели тебе не нужны такие деньги, Влад?

— Артур Михайлович, Вы не понимаете… — спокойно проговорил маркер. — Условия оговариваются заранее именно на такой случай, и честь игрока заключается в том, чтобы выполнить эти условия независимо от исхода матча.

— Да к черту эти условия! Я только разыгрался. Что нам помешает продолжить? — воскликнул распаленный Артур Михайлович, неосторожно размахивая кием и теребя вздыбленные вихры.

Ситуация начинала выходить из-под контроля — по своему опыту Влад знал, что успокоить заведшегося папика будет нелегко. Но ему на выручку пришел Ярослава Викторович, пойдя ради спасения положения на серьезное признание:

— Извините, Артур Михайлович, но я вынужден заметить: сумма банка и ставка возросли настолько, что в случае проигрыша, я просто не смогу расплатиться…

Опытный бильярдист предстал в глазах юного маркера просто героем. Прилюдно заявить о своих ограниченных финансовых возможностях в кругу папиков — это было что-то. По крайней мере, до сих пор Влад с таким не сталкивался. Тем более, что по его прикидкам это было неправдой. Но раздумывать было некогда, и он тут же подхватил благородную инициативу:

— Давайте, не будем нарушать установленные правила. Артур Михайлович, лучше я с Вами партию сыграю. Я это очень редко делаю со своими патронами, но из уважения к Вашему желанию продолжить игру…

— Ну и что ты сможешь поставить, сынок? — раздраженно спросил клиент. — Не играть же без интереса…

— Ну… давайте… символически для Вас, конечно, но все же… я ставлю треть своего гонорара, полученного за этот сет.