Игорь Коев - Третьи Врата

— Не нужно истерики…

Фантом растянул губы в усмешке: он помнил эту любимую фразу Аники, из-за которой к последнему намертво прилипло прозвище "Истерика".

— Ну так хватит предаваться самобичеванию и спускайся ко мне! Тем более, я тут не один: твои наставники тебя ждут.

А почему нет? Это, по крайней мере, лучше, чем бессмысленно глушить практически чистый спирт.

— Иду. Трепещщщщщите, — замогильным голосом протянул парень, — и готовьтесь к схватке!

Аника не спеша спускался по крутой лестнице, ведущей в подземные катакомбы. На глубине шести метров под уровнем моря находилась библиотека, тренировочные полигоны для занятий боевой магии, кельи учеников, лаборатории.

Смотритель Знаний (как официально Ляшата величали проштрафившиеся ученики), приветствовал парня радушно:

— Аника! Ты жив!

— Не дождетесь! — усмехнулся в ответ парень. — Меня ничего не берет, тем более — Хаос…

Смотритель улыбнулся этой констатации факта.

Это было правдой — особенности Карающих в Анике проступили невероятно четко. Чувствительность к распознаванию чужой магии у данной ветви темных идет бок о бок с идеальным иммунитетом к ней же. Не способность составлять чары и невидимость для заклинаний (в зависимости от ситуации) — громадный минус. Не раз уже было так, что парень едва не прекращал свое плотское существование из-за того, что маги-спутники не могли его вылечить. Иммунитет иногда играл с темным злые шутки, подводя к самой черте смерти.

— Ты совсем не изменился, — по-прежнему с улыбкой протянул Ляшат.

— Всего-то пять лет прошло, как я ушел отсюда, — Аника пожал плечами. — Это малый срок. Очень малый для каких-то изменений в характере.

— Не скажи…

Голос не принадлежит хаоситу-ящеру. Но знаком! Как он знаком!!! Сколько лекций было произнесено им, над избитым до состояния мяса парнем, часами этот голос говорил о минусах и плюсах различного оружия, учил биться, распознавать в себе и других признаки Серебра.

— Зайн…

Аника обернулся. В дверях стоит высокий мужчина. Длинные прямые волосы до лопаток, лицо с обилием шрамов, один-два которых ему оставил на долгую память сам Карающий. Свободная одежда, мягкие кожаные сапоги. Голубые глаза насмешливо смотрят на парня.

— Слышал, что ты к нам заехал. Но как нехорошо с твоей стороны даже не посетить нас. Лень утруждать себя спуском по лестнице?

Аника грустно улыбнулся. Встреча с наставниками вытащила его из полосы депрессии, но боль от потери дает о себе знать.

Собравшееся в подземелье это понимают.

— Ты ничем не мог ему помочь… — Ляшат.

— Знаю. Как и знаю то, что преображение Ворон обязан был пройти. Был! Обязан! — по словам отчеканил парень. — Слишком многое вскоре будет зависеть от таких как он.

Ладонь Зайна опустилась на плечо Карающего.

— Никто из нас не принадлежит себе. Все мы служим Империи. Чтобы другие могли жить, нам приходится жертвовать собой. И ничья смерть не бывает напрасной!

Ставшую меланхоличной атмосферу поспешил исправить Ляшат.

— Хватит вам доводить окружающих до состояния зомби! Я сейчас от жалости собственный хвост откушу… Может, наконец, нормально поговорим?! Мы пять лет не виделись, так что — встретились только затем, чтобы порыдать друг у друга на груди?

Аника и Зайн посмотрели на Ляшата, в голове у них пронеслось одновременно: "На счет закуски — неплохая идея!". Смотря на медленно приближающихся людей, хаосит осознал, что брякнул что-то не то.

— Эй, эй!!! Я пошутил!!! Ааа!!! Оставьте мой хвост в покое!!!

Поздно…

Осмотрев разгромленную комнату, Аника довольно потер разбитый нос. Зайн прижимал к опухшему уху какую-то холодную железку с вкраплениями драгоценных камней. Его мгновенно одернул хозяин всего этого бедлама:

— Положи артефакт обратно! Если не хочешь, конечно, чтобы твой мозг усох до размера грецкого ореха, перейдя в спинной…

Аника довольно рассмеялся. Поддеть ближнего — такого он никогда не упускал:

— Зайну это не грозит — голова у него только для того, чтобы прическу носить. А под кожей сплошная кость. Это доказанный факт — проверено лично мной!

— Я тебе, — огрызнулся довольный воин: настолько с размахом и душевно, он давно не беспредельничал, — я тебе сейчас этот артефакт в штаны засуну и активирую…

— Если сможешь догнать!

Перепалка продолжалась.

Иногда хочется забыть, что тебе нужно быть собранным, непробиваемым как скала… и побыть самим собой. Пусть только на некоторое время. Отдохнуть от всего. Отдохнуть от всей ответственности.

Закат окрасил шпиль центральной башни в кровавый цвет, по городку забегали удлиняющиеся тени. Мгновение и два светила растворились. Сразу за этим небо поглотила беспросветная тьма, кое-где разрезаемая изредка фиолетовыми всполохами.

Стена Отчаяния.

Барьер, отделяющий этот мир от других и не дающих Хаосу прорваться отсюда. А если гниль не может быть исторгнута, она накапливается, несся смерть всему, что рядом с ней. Барьер вещь, может и жестокая, но необходима сама по себе: пока он существует другие миры в безопасности. Но вот только смертным оказавшимся в ловушке от этого не легче. Другие-то будут жить… а они? Карающий сомневается.

Аника, опершись руками о парапет балкона, молча следит за игрой фиолетовых огней в небе.

Сзади тихо подошел Ашан. Встал рядом.

— Поражает, да?

Аника пожал плечами.

— Наш мир — клетка, созданная с размахом. Когда сотворили Стену, о тех, кто окажется внутри неё не думали. Теперь мы заперты тут и медленно угасаем.

— Все может наладиться! — в голосе Ашана искренняя вера в это.

— Не ври хоть себе, — Аника упер голову в холодный камень парапета, слова еле слышимы. — Мы вымираем. Этот Всплеск нам не пережить — больше некому встать против Хаоса, а значит демоны замкнут Цикл! Среди темных людей уже почти не осталось. Одни из последних погибли вчера не пережив преображения, а это значит, что в них была часть Серебра. Малая, но достаточная, чтобы умереть.

— Откуда ты знаешь?! — голос Ашана полон отчаяния.

— Ищейки не распространяются, но все их поисковые отряды возвращаются ни с чем. Уже больше года прошло с момента, как был найден последний человек наделенный магией. В Империи остались только хаоситы. Это тупик и деградация. А значит — наша смерть.

Ашан схватил парня за плечо, развернул его к себе.

— Надежда есть! Есть!

Голос Аники апатичен.

— Какая? Все что можно, мы уже опробовали. Пробовали держать линии людей в чистоте — не помогло. Пытались красть светлых — еще хуже, это только привело нас к войне. Независимые города? У них ситуация даже ужасней чем в Империи! Там дети, дети! — выкрикнул Карающий, — рождаются с Серебром в крови! Так, по-твоему, у нас есть какие-то шансы?! Не ври хотя бы себе!