Алексей Чернов - Темный рыцарь Алкмаара

Но медальон – Дарган чувствовал это – наполнился магией куда полнее прежнего.

Сколько так лежал алкмаарец – неведомо. Никто не осмеливался к нему приблизиться, даже Тейра.

Наконец Дарган поднялся, спустился к остальным и сел рядом с Ренардом – кажется, следопыт был единственным из мужчин, кого не смущало присутствие нежити.

Путники перекусывали сухарями, запивали водой – невдалеке был колодец, и на дне (колодец был очень глубок) нашлась прозрачная вкуснейшая вода.

– Что здесь было прежде? – обратился алкмаарец к монахине.

Вряд ли мальчишки Эмери и Джастин хоть что-то знали об этом странном месте, а Гоар не производил впечатление интеллектуала. Бывший эльф Идразель не расскажет о чужих святынях – это точно.

– Ходи, ходи здесь подольше,– хмыкнул Гоар.– Глядишь, эта штука тебя и убьет.

– Или, наоборот, даст силы! – вступилась за Даргана Тейра.

Кажется, она вот-вот была готова сама схватиться за меч и напасть на пленника.

– Меня нельзя убить, в том смысле, какой ты вкладываешь в свои слова,– заметил Дарган,– моя смерть уже состоялась. Пугать нежить смертью – все равно что пугать алкмаарца пустыней, а гнома – подземельем.

– Эльфа – лесом,– добавил Идразель.

Кажется, впервые в его голосе прозвучало какое-то чувство. В этот раз – печаль.

– Это алтарь Бетрезена, построен в те дни, когда он был еще светлым ангелом и служил Всевышнему,– сказала Цесарея.– Такие алтари…

– Не говори ему ничего! – оборвал ее Гоар.

– Но почему?

– Он враг. Они все враги…

Надо же! Дарган угадал. Первоалтарь Невендаара.

– Эти алтари уже ничего не значат для Всевышнего,– возразила Цесарея.– Они просто старые камни, ибо только из милости Всевышнего мы получаем свою магию.

– Откуда тебе знать? Можно подумать, тебе доступны мысли Небесного Отца! – упорствовал Гоар.

Неведомо, сколь долго они бы еще препирались, но тут где-то вдалеке пропела труба. Так далеко, что показалось, будто созывает она отряды с самого края земель Невендаара, там, где в синем безбрежном океане живут созданные богиней Солониэль мерфолки.

Но то были не трубы мерфолков, коими рыбохвостые твари приманивают корабли, отнюдь. С высоты, с площади древней и мертвой крепости видели Дарган и его спутники, как выплескивается из прохода меж двумя холмами бурная река легионов проклятых, и колеблется над ее волнами кровавый стяг с гербом на дымном поле. В первых рядах шли одержимые – вчерашние крестьяне в коричневых куртках, вооруженные лишь короткими мечами из плохой стали. В любом бою – они всего лишь мясо для наполнения рвов. Потом был промежуток в построении, и только затем появились какие-то мерзкие коричневые твари с двумя парами рогов на мерзких жабьих головах – Дарган в прошлый раз во время битвы с проклятыми их не видел. У коричневых были серые кожистые крылья и длинные хвосты. А вот чем они вооружены, разглядеть не удавалось. За коричневыми двигалась шеренга берсерков в металлических нагрудниках, каждый вооружен был двумя боевыми топорами. Третий ряд – почти несокрушимые рыцари ада с кожистыми крыльями за спиной. И где-то подле знамени разглядел Дарган кроваво-красную морду и огненные глаза главнокомандующего – Герцога проклятых, его огромные красные крылья каждым взмахом подгоняли армию в сражение. Огромный огненный меч время от времени поднимался над головой, не разя, но только указуя. Герцога окружали два десятка черно-кровавых демонов, явившихся из мира, где вокруг – лишь пепел и лава.

На другом конце поля тем временем выстраивалась вторая армия под стягами белыми с голубым, острый глаз жителя пустыни разглядел издалека герб Империи – золотого льва на синем поле, орлиные крылья и шлем, увенчанный короной. Рядом колебались белые стяги с двойным крестом.

– Наши… – прошептал Джастин, глядя на стяги, и поднялся, как околдованный.

Но веревка, которой были связаны друг с другом пленники, натянулась, и юный рыцарь вынужден был опуститься на колени. Не отрывая глаз, продолжал он смотреть вниз, на поле.

В первом ряду имперцев шли лучники в кожаных нагрудниках, которые легко пробить и стрелой, и мечом, за ними – стрелки с куда более сильными луками, и следом – отряды всадников; рыцари, закованные с головы до ног в латы. Их кони, покрытые зелеными попонами, плясали от нетерпения, бесились и норовили укусить друг друга. Подле каждого всадника суетились оруженосцы и прислуга, не столько помогая, сколько мешая.

Внезапно прозвучал сигнал трубы – и войска Империи пришли в движение, устремившись навстречу проклятым.

– Наших слишком мало,– растерянно прошептал Джастин.

Остальные пленники молчали, но, позабыв про еду и питье, смотрели, как зачарованные, на то, что творилось в долине.

Лучники на ходу принялись стрелять. В этом было преимущество Империи – у проклятых не было легких стрелков, и потому имперцы пытались издали нанести как можно больший урон. Первый ряд заторопился, переходя на бег, но трава на поле была слишком высокой, и лучники тут же сломали линию, образовались просветы, в которые легко мог вклиниться противник. Но этого, кажется, не понимали командиры пехотинцев. Они лишь торопили солдат приблизиться на расстояние верного выстрела, и лучники метали стрелы, будто соревновались, кто быстрее опустошит колчан. Большинство стрел не долетало до врага, вонзалось в землю, лишь два десятка, не более, нашли жертвы среди первого ряда одержимых.

Но, как оказалось, эти мерзкие коричневые твари были вооружены арбалетами. Этих стрелков у проклятых было немного, но урон они наносили огромный. В этом Дарган убедился через пару минут, когда одержимые опустились на одно колено, арбалетчики все разом вскинули арбалеты, вспыхнули огненные дуги и полетели горящие огненные болты в пехотинцев Империи. Каждый выстрел достиг цели, десятки упали разом, прореженная цепь бегущих стрелков на миг замерла в нерешительности.

– Вот так и нас когда-то… – прошептал следопыт.

– У этих уродов какое-то странное прозвание,– сказал Гоар.– Их почему-то называют советниками. Стреляют они классно. Покруче наших следопытов будут.

И он выразительно глянул на Ренарда.

Тот не возражал:

– Да, пожалуй, они круче нас. И арбалеты свои натягивают с помощью магии.

Пехотинцы имперцев начали пятиться. Кто-то, все еще стоя на месте, вновь принялся стрелять, но большинство повернуло и помчалось назад, спотыкаясь и падая.

А им навстречу уже неслись имперские рыцари. На копьях трепетали белые флажки. Развевались зеленые попоны скакунов, сверкали на солнце доспехи рыцарей и налобники коней.

– Всевышний! – проорали сотни глоток.

Войска проклятых тоже покатились вперед, как штормовой вал, закипающий, когда, пронзенное стрелой, чье-то тело рушилось под ноги бегущим. Вал просто вздымался чуть выше, чтобы перехлестнуть через упавшего и низринуться дальше.